В минуту, когда ты по собственной воле опускаешься перед другим человеком, он никогда, больше ни разу в жизни не посмотрит на тебя как прежде. В постели и вне нее.
– Я не стану брать тебя силой, – его голос напоминал острый нож, который проходился по моим нервам, поддевал их, но не разрезая полностью.
– Я предлагаю себя добровольно, – сказала я, опустив голову.
– Встань.
Я встала.
– Подойди ко мне и поцелуй так, как целовала сегодня Анджело.
Я проглотила подступившую к горлу кислую желчь. В груди роились отвращение, унижение, волнение, жуткий страх и надежда. На подкашивающихся ногах я подошла к нему и, обхватив его шею руками, прижалась к Вулфу губами.
Тело гудело от томной энергии. Я хотела жадно и яростно целовать его, показать, что я невинна. Что я еще непорочна, что принадлежу ему. Но меня встретили с таким пассивным равнодушием, что не хватило мужества сделать с ним все, что хотелось.
Он наконец-то коснулся меня губами, и я подумала, что вот сейчас он ответит на поцелуй, но Вулф просто ухмыльнулся у моего рта.
– Если так ты целуешь мужчину, которого отчаянно желаешь, то теперь понимаю, почему Анджело не старался тебя отвоевать.
И в эту секунду я потеряла контроль.
Я с силой укусила его за нижнюю губу, запустила руки ему в волосы и потянула за кончики прядей. Вулф тем временем схватил мое платье за вырез на груди и разорвал его спереди, навсегда испортив дизайнерский наряд. Моя кожа пылала, и, выгнув спину, я вылезла из платья, топча каблуками горы порванного шелка. Я притянула Вулфа к себе и облепила его как смертоносный спрут. Я была Черной вдовой, что сжирала его заживо. Мы яростно боролись друг с другом, двигаясь вслепую к лестнице, по пути врезавшись в висящую на стене картину, приставной столик и статую. Вулф подхватил меня на руки и понес наверх, заглушая стоны поцелуями. Кусая мой подбородок, губы и мочки ушей, он заглушал тем самым и свои стоны удовольствия. Ранил меня карающим желанием. Помечал своей ревностью.
В коридоре мисс Стерлинг поливала огромные растения на мраморном столике у кремовых стен, но, увидев, как мы кусаемся и стонем, пока Вулф нес в своих объятиях почти обнаженную меня, она охнула и бросилась в западное крыло.
По дороге в спальню Вулф укусил мою верхнюю губу и всосал ее ртом. Анджело теперь словно был в другой жизни, оказался вне пределов досягаемости и дальше самой луны. А рядом был Вулф – во плоти и обжигающий будто солнце. Неумолимый и страстный, и я знала, просто знала, что теряю голову от его прикосновений. Я понятия не имела, как Вулф разберется с последствиями того, что вот-вот произойдет, но знала, что, когда все кончится, он будет посрамлен.
Я не лгунья.
Я не обманщица.
Я его будущая жена.
Я пыталась его предупредить, но он мне не поверил.
Когда мы дошли до моей комнаты, Вулф пинком открыл дверь и бросил меня на кровать.
Я легла, гордо выпятив подбородок, смотрела на него и надеялась, что в моем взгляде он увидит смелость. Мне хотелось выглядеть надменной и равнодушной, даже когда он впервые возьмет меня. Даже когда я подчинюсь ему. Даже когда отдам единственную и самую заветную драгоценность. Драгоценность, которую сегодня он, бесспорно, не заслужил.
Мою девственность.
Вулф засунул руки в карманы узких брюк и теперь, когда мы остались совсем одни, смерил меня презрительным оценивающим взглядом. На мне были лишь белый бюстгалтер и такого же цвета трусики. Ему понравилось увиденное, судя по потемневшему взгляду, от которого в комнате стало жарче, а воздух оказался плотнее меховой шкуры.
– Сними все, кроме туфель, – приказал он.
– Я не стриптизерша, – прошипела я и сощурилась. Глаза защипало. – Я твоя будущая жена. Раздень меня так же, как произносишь клятвы: как будто вы хотите этого, сенатор Китон.
– Очевидно, для тебя клятвы пустой звук, – снова сказал он еще более сдержанно. Вулф едва смотрел на меня, стоя на своем. – Снимай, Франческа.
Я усмехнулась, собирая всю свою смелость. Заведя руку за спину и расстегнув лифчик, я увидела, как бьется жилка на шее Вулфа, но его лицо оставалось безучастным, даже когда я сняла белье, оставшись на кровати в одних туфлях.
Не снимая одежды, Вулф наклонился и, глядя мне в глаза, скользнул рукой между нами. Он прижал ладонь к моему интимному месту. Я чувствовала влагу на волосах там, чувствовала, какой влажной и холодной была снаружи и как было горячо внутри.
– Скажу лишь один раз, Франческа, а потом буду считать, что моя совесть чиста. Если ты сию же минуту не велишь мне уйти, то я всю ночь буду пожирать тебя, ломать, иметь и овладевать. Я трахну тебя так, что ты забудешь Анджело и остальных придурков, которым не посчастливилось трогать тебя. Ты решишь, что лишилась девственности во второй раз. Я не буду учтивым. Не буду сердобольным. Так что, если привыкла к нежным любовникам и долгим объятиям, скажи только слово, и наш устный договор утратит силу.
– Ты еще хочешь жениться на мне? – спросила я.
У него раздулись ноздри.
– Я женюсь на тебе, но ты пожалеешь об этом.
Вулф считал, что я спала с другими мужчинами. Я сказала ему, что была с другим, и он принял мои слова на веру. Его не интересовало, кто я на самом деле. Вулф пошел на крайние меры, чтобы доказать это мне. И особо меня поразили не его слова, а сама ситуация. Он желал простить меня, уважить наше устное соглашение, которое я вроде как нарушила, не раз и не два переспав со своим бывшим возлюбленным со времени нашей помолвки. Вулф сказал, что не ведет переговоры, но именно это он и делал. Вел со мной переговоры.
– Боишься почувствовать что-то, если коснешься меня? – подколола я. – Ваши ледяные стены начинают оттаивать, сенатор.
– У тебя есть десять секунд, чтобы принять решение, Немезида.
– Ты и так знаешь ответ.
– Произнеси его. Восемь.
Я улыбнулась, но в душе росла паника. Он собирался силой лишить меня девственности. Вулф считал, что я уже скомпрометирована. Чтобы доказать, как он заблуждается, придется позволить ему причинить мне такую же боль, какую испытал он, увидев свою невесту с другим мужчиной. Я понимала, как выглядела эта сцена. Анджело меня коснулся. Он прижимался ко мне, перебирал пальцами мои волосы, провел подушечкой большого пальца по моим губам. А потом улизнул из комнаты после секса с другой, пока я пропадала невесть где.
Все факты свидетельствовали против меня.
– Пять.
– Постарайся в меня не влюбиться. – Я раздвинула ноги.
– Франческа, три.
– Это станет ужасным неудобством, il mio amore
[9]. Любить жену, которую ты взял в качестве возмездия.
