Я чуть пригнулся и громким криком кинулся на неё. Снег летел мне в лицо, но сдаваться я был не намерен. Я подбежал, схватил эту девчонку в охапку и стал кружить её на месте. Она хохотала, брыкала ногами и просила отпустить её.
— Отпусти! — Джейс заливисто смеялась. — Отпусти, пожалуйста!
— Ты уверена?
— Да!
И я отпустил. Точнее, разжал руки так, что она упала. Но смеяться при этом не переставала ни на миг. валялась, поджимая колени и обхватывая руками живот, и угорала.
— Дай, — она попыталась перевести дыхание. — Дай руку! Помоги мне встать!
Я уже знал, что будет дальше. Что ж, видимо, моя очередь. Я протянул руку, но тут же, от того, что Джейс с силой потянула меня на себя, оказался в снегу, рядом с ней.
— Довольна?
— Очень! — она легко толкнула меня локтем в бок. — Предлагаю ничью!
— Не дождешься! — я заражался её весельем. — Я еще отыграюсь! Спорим, мой снежный ангел будет в разы круче твоего?
— Спорим!
И вот мы, два великовозрастных придурка, лежим на снегу и водим руками и ногами в стороны, рисуя длинное платье и крылья ангела. В какой-то миг Джейс замерла.
— Ты чего? — я чуть повернул голову к ней.
— Небо. — она смотрела ввысь. — Голубое-голубое! Ни облачка. Цвет твоих глаз…
Цвет моих глаз… Что с ней такое? она часто смотрит на меня? В мои глаза? я невольно сам перевел взгляд с этой непредсказуемой девчонки на небо. Да, не спорю, самый купол его был такого яркого насыщенного цвета. Небесно-голубой… Но лучи заходящего солнца удлиняли тени и приглушали яркие краски. И вот уже в эту лазурь вливается ручеек лилового цвета. Смешивается, перетекает… Удивительные сочетания!
Но долго любоваться палитрой уходящего дня мне не пришлось: снег прилетел мне прямо в лицо. Я отплевывался и отфыркивался, а Джейсон стояла надо мной и смеялась.
— Думаешь, это сойдет тебе с рук?
— Уверена! — но она кинулась наутек, — Попробуй, поймай!
Я вскочил на ноги, собираясь броситься за ней вдогонку, но Джейс забежала за ствол высокой ели. Обхватила его рукой, кружась вокруг, но задела ветку, что свисала до самой земли под тяжелой ношей. Весь снег, что лежал на еловых лапах этой и на нескольких соседних ветках, обрушился на неё лавиной. Я не удержался и рассмеялся. Хохотал до колик в животе над этой картиной.
Джейс, растрепанная и растерянная, стояла по колено в сугробе. Но это было не только забавно. Это было еще и красиво. Во время всех нашей возни она потеряла резинку от волос. И вот, волнистый водопад рассыпался по плечам. И в нем, словно драгоценные камни в расщелинах гор, блестели снежинки. Захватывающее зрелище!
Она стянула перчатки и пыталась стряхнуть с себя снег. С волос, с лица, с одежды.
— Подожди, я помогу.
Я поспешил ей на помощь. Запустил пальцы в шелковые пряди, что даже сейчас пахли сладким вишневым пирогом, и встряхнул их. Я держал её лицо в своих ладонях. Проводил подушечками больших пальцев по высоким скулам и всматривался в её лицо. Джейс опустила ресницы и подалась ко мне, чуть привстав на носочки. Неужели, она хочет, чтобы я поцеловал её? Но, нет. Нет, детка. Я вздохнул и покачал головой. Нет. Не хочу играть в твои игры.
Джейс открыла глаза, смотрела на меня и хлопала длинными ресницами. Она явно была в замешательстве, ничего не понимала. И, чтобы как-то сгладить ситуацию, неловкую и нелепую для неё самой, тихо сказала:
— Марк, я… я хочу сказать тебе «спасибо» за эти каникулы. Такие… чудесные. Волшебные.
Вот сейчас. Давай, размазня, соберись! Ты сможешь. Ты сделаешь это. Ради неё, ради себя. Так надо, так будет лучше. Наверное, так будет правильнее.
Я отпустил её и тихо, с улыбкой на губах, ответил:
— Мисс Гордон, мы же друзья. Лучшие друзья. Так почему я не могу сделать своему лучшему другу подарок? Тем более, что он мне практически ничего не стоит!
— Д… Друзья? — синие озера подернулись легкой дымкой разочарования. — Да, друзья…
Она низко опустила голову, избегая моего взгляда.
— Друзья. Я твой друг. Твой самый верный и преданный друг. Еще один старший брат. Я всегда мечтал иметь младшую сестренку, заботиться о ней. И вот…
И вот все. Я сказал это. Смог. Прости меня, моя милая любимая девочка. Надеюсь, когда-нибудь, ты меня поймешь. И простишь. Сможешь.
Но сейчас я сам себя простить не мог…
Глава 10
Марк
Друзья.
Я её друг.
Еще один старший брат.
Что ж, отлично, Эриксон! Давай! Внушай это себе! И, возможно, ты сам в это поверишь.
Иначе, как сам себе объяснишь, какого черта, оставив машину за несколько домов от дома этой синеглазой девчонки, под покровом темноты крадешься к её коттеджу в ночь на 14 февраля? На кой хрен прислушиваешься к каждому шороху? К каждому звуку? К каждому лаю собаки? Какого черта знаешь, как надо придержать калитку, чтобы она не скрипнула? Какого хера затаив дыхание сажаешь на пол, рядом с входной дверью белого плюшевого мишку? Суешь ему в лапы огромный букет нежно розовых лилий и ставишь рядом большую коробку с её любимыми пончиками? И, ведь, уверен на все сто, что лилии не завянут к утру, потому что ты заранее позаботился об этом, предупредив продавца. И пончики будут наисвежайшими.
Друг, да? конечно! Я был полон сарказма к самому себе. Только друг так и поступает, заранее придумав себе алиби.
Только друг с утра пораньше строчит сообщение: «Сегодня занятий не будет». И быстро отправляет его. Да, вот так. Коротко и лаконично. Путь додумывает что хочет. В конце концов, сегодня день всех влюбленных. Всех гребаных, мать твою, влюбленных.
Только друг следом набирает еще одно сообщение, непонятно, для чего? Да еще и ставит смайлик в конце.
«Я вчера укатил с Дэвидом с Сан-Диего. Еще одна благотворительная акция. Буду учить детей стоять на скейте;)»
Только друг отправляет эту муть сразу, не давая себе шанса передумать, а потом стоит и думает, что это на хрен было? и какого дьявола надо писать это «вчера»? что это слово там, вообще, делает? Да оно же выдает тебя с потрохами. Кричит: нет, детка, нет, я никакого отношения не имею к тому, что ты нашла сегодня утром на своем крыльце. Я же уехал, еще вчера. А сегодня просто уточнил.
Только друг тут же строчит еще одно послание:
«Увидимся послезавтра. Буду у тебя в четыре».
Только друг швыряет телефон на кровать, рвет на себе волосы и ругает себя. Да ты бы, идиот, сразу написал ей, что безумно любишь! Что не в силах бороться с собой. Что ревнуешь. Что жалеешь. Что хочешь…
Все это время, вплоть до сегодняшнего дня, мы отлично справлялись с написанной самими для себя ролью, «быть друзьями». Говорили друг с другом на отвлеченные темы. Делились событиями и настроением, как хорошие приятели.
