Соня нервно расхаживала по комнате из угла в угол, не находя себе места. Пройдя вглубь, я сел на диван. Оперся локтями на колени и запустил пальцы в волосы. Напряжение сделало воздух густым и вязким. Было трудно дышать, но ожидать Сониного признания ещё труднее.
— Не нужно меня стыдить! — наконец выкрикнула Соня. — И сравнивать со своей якобы почившей женой. Ты тоже мне врал. Считай один один, — устремила гневный взгляд, который буквально обжег меня. — Я поступила так, как поступила. И ни о чем не жалею. Ты же даже не знаешь почему я бежала? И что мне приходилось терпеть долгие годы в браке!
— Тогда расскажи, — тихо отозвался я, слегка остыв, видя как переживает Соня. — Именно за этим я здесь.
Остановившись посередине комнаты, она зябко обняла себя за плечи. Рвано хватала воздух ртом, не находя в себе сил начать разговор.
— Я не люблю и никогда не любила мужа. Это мой второй побег от властных отношений с Феликсом и я не собираюсь возвращаться…
22
София
Говорить было тяжело. А ещё тяжелее было смотреть в глаза Егора. Да, я обманывала его, ведь не рассказывать о своём прошлом — это тоже обман. Не говорить о замужестве, которое все ещё существовало — значило врать! Егор хоть и был со мной нечестен, но всё-таки состоял в разводе и его ничего не связывало с бывшей женой.
И всё же стыд за свою подлую ложь, перекрывал страх и нежелание возвращаться к Феликсу. Страх за Егора, затапливал с головой, потому что у моего мужа была власть и возможности для уничтожения и меня и всех тех, кто стал мне дорог. Феликс не особо отличался принципами, а сейчас когда я так разозлила его своим побегом, наверняка жаждал мести. Он просто вернёт меня домой, и сотрёт в порошок Егора, мне в назидание…
— Уходи, Егор, — попросила негромко, растирая замёрзшие плечи. — Не задавай вопросов… просто уходи.
Он порывисто встал с дивана, словно был больше не в силах говорить со мной соблюдая дистанцию. Подошел ко мне сзади и нежно обнял. Окутал мужской силой и нежной заботой. Я почувствовала его горячее дыхание на шее и задрожала ещё сильнее.
— Он обижал тебя? — прокашлявшись спросил Егор, прикоснувшись влажными губами к моей шее.
Его невесомые касания, будто извинения за то, что ему приходилось ковыряться в моем прошлом.
— Не так как ты думаешь, — мой голос хрип с каждой секундой. — Он меня не бил, если ты об этом… Но наша жизнь, заранее спланированная нашими родителями, была сущим кошмаром, — рефлекторно вздрогнула, мысленно возвращаясь в годы брака с Сабуровым. — Мы просто не подходили друг другу. Феликс не считался со мной, я для него была лишь приложением к богатейшей семье Сабуровых. Красивой куклой… Послушной, бестолковой, воспитанной. Я устала быть куклой, Егор. Боже… как я устала…
— А дети?..
Я четко расслышала болезненные нотки в голосе Егора. Его личная трагедия по прошествии времени не исчезла бесследно. Ему было важно знать, что я не такая, как его жена. Что я не способна бросить ребёнка.
— А что дети? — неопределенно пожала плечами. — У нас их нет, и никогда не было. Словно у таких неподходящих друг другу людей и не должно их быть.
Развернувшись к мужчине лицом, утонула в его объятьях, позволяя себе расплакаться навзрыд. Он нежно гладил меня по спине, раскачиваясь из стороны в сторону. Словно убаюкивал…
Егор буквально забирал мою боль, окутывая моё исстрадавшееся сердце любовь, на которую у нас больше не было права.
Когда слёзы закончились, подняла на Егора затуманенный взгляд:
— Я не допущу, чтобы ты или Катя пострадали… У тебя нет такой власти, чтобы противостоять моему мужу.
— Мне плевать, — беспечно отмахнулся Егор и эта беспечность больно кольнула в самое сердце.
Я отпрянула. Растёрла остатки влаги по щекам и постаралась вложить в свои слова чуть больше уверенность:
— Прости, Егор… Нам не суждено быть вместе. Мы зря поторопились с отношениями и переездом…
— Что ты такое говоришь? — его голос сорвался на шёпот. Руки вновь потянулись ко мне, но я сделала два шага назад. — Сонь… — он безуспешно пытался достучаться до меня. — Сонь, пожалуйста, позволь мне всё решить! Я сам поговорю с твоим мужем… по-мужски.
— Нет! — резко перебила мужчину и зашагала к двери. Распахнула её пошире, удерживая своё тело на ногах, лишь потому что намертво вцепилась в ручку. Ноги подкашивались от безысходности, которая заполнила душу. — Уходи, Егор! Завтра я уезжаю… Да, вновь сбегу, если угодно. И это намного важнее чем ты, и наши отношения.
Слёзы вновь наполнили глаза, но я тщательно сдерживалась, чтобы вновь не разрыдаться. Мне было больно говорить такие обидные слова человеку, которого полюбила всем сердцем. Вновь врать ему, потому что теперь я бежала не из-за себя… Но ещё больнее было осознавать, что только в моих руках его судьба, и только я могу уберечь его от ошибки. Егор ошибочно полюбил не ту девушку. Мне было стыдно… чертовски стыдно…
— Ты правда так считаешь? — его челюсть напряглась, губы превратились в тонкую жесткую линию.
Я смогла лишь часто закивать, потому что в горле встал ком огромного размера.
Егор приблизился, кажется хотел дотронуться до меня, но в последнюю секунду передумал и запустил руку в карман брюк. Извлёк мой телефон.
— Он разряжен…
Это последнее, что он сказал, прежде чем уйти…
***
Моя ночь прошла без сна. Чувство безысходности раздирало мне душу в клочья. Я должна была бороться за своё счастье, но не знала как. Не знала, как противостоять Феликсу, и не наслать при этом его гнев на Егора. Мой муж, скорее всего, был очень зол, ведь он искал меня так долго и так старательно. Наверняка уже потерял всякое терпение…
Зарядив телефон, я увидела сообщение от Германа и не раздумывая ему позвонила. На часах было около трёх часов ночи, но мужчина почти сразу ответил на вызов, словно только и ждал звонка. Брат моего мужа всегда с теплом относился ко мне, несмотря на то, что Феликса он любил безоговорочно.
— Привет, — прошептала, когда он принял вызов. Силясь не расплакаться, лишь шмыгнула носом. — Куда мне бежать? — сразу спросила о том, что меня беспокоило. — В каком направлении двигаться, чтобы он оставил меня в покое?
— Сонь… — успокаивающе начал он. — Ты же знаешь Феликса. Он из собственного упрямства никогда не отступает от задуманного. Тебе нужно с ним поговорить, только так ты прекратишь эту бесполезную погоню.
Герман говорил искренне. С болью за меня и участием в голосе. Конечно, он знал брата куда лучше меня, потому что за семь лет нашей совместной жизни, мы с Феликсом друг друга так и не поняли. Однако сейчас я слабо верила, что могу остановить мужа одним лишь разговором.
— Где он сейчас? — отозвалась я безжизненно.
