Эмран недовольно отвернулся. Он не хотел слушать упреки жены, потому что они все попадали в яблочко. Он действительно не считал нужным сдержаться, если можно было взять. А, возможно, стоило? Если бы он перетерпел этот безумный приступ любви к Заре, может, все бы прошло? Альбике была бы с ним. Да если бы Мика не встрял, она тоже была бы с ним, ни о чем не ведая…
И тут Сайларова осенило.
— Ладно, — сказал он. — Я разведусь с ней, если ты обещаешь вернуться.
Альбике недоуменно уставилась на него, не веря своим ушам, а в голове Эмрана уже вырисовался план, который он держал про запас в надежде, что никогда к нему не прибегнет — слишком неудобно.
— Ты сейчас серьезно это сказал? — спросила она.
— Да, — кивнул Эмран уверенно и приложил ладонь к ее животу. — Я выбираю вас. Ты мне дороже всех женщин на свете, Бика. Я только сейчас это понял. Если выбирать, то только тебя.
Альбике прищурилась, пытаясь найти подвох, и Эмран постарался придать лицу самое невинное и любящее выражение, которое мог изобразить. Его план был гениален и прост, и при отсутствии чрезвычайных происшествий вроде нашествия Мики, позволял Сайларову и рыбку съесть, и в воду не лезть.
— Ты разведешься с ней? — повторила Альбике. — В смысле, и ЗАГС, и наш брак?
— Безусловно.
— И поставишь ЗАГС со мной?
— Если ты хочешь.
— И каждый божий день ты после работы будешь возвращаться домой, не зависая на той квартире?
— Э-э… — замялся Эмран. — Бика, ты же знаешь, что я не люблю…
— Знаю, — прервала она. — Наймешь водителя, он будет тебя доставлять домой в целости и сохранности.
А вот это было самое неудобное, но Сайларов, как Скарлетт о'Хара, решил подумать об этом завтра, а сегодня приложить все усилия и дать все возможные обещания, чтобы вернуть Альбике в лоно семьи.
— Хорошо, Бика. Все ради тебя. Можешь установить жучок на мой телефон и поставить трекер на машину.
— Я подумаю об этом.
— Только ЗАГС не разводит сразу, — сказал Эмран. — На это, если не ошибаюсь, уйдет месяц или два. Но ты должна вернуться раньше. Лучше — уже завтра или послезавтра. Зара пока поживет на московской квартире, но я не буду туда ездить. Как и договорились, после работы — сразу домой…
— Нет! — возразила Альбике. — Она должна уехать! Я знаю процедуру, Эмран. Вы подаете заявление, и все. Потом ее присутствие необязательно.
— Ладно, — вздохнул он, поражаясь ее расчетливости.
Подозрения еще не покинули выражение взгляда Альбике, и Сайларов в кои-то веки пожалел, что столько врал ей — теперь, когда это действительно было необходимо, ее доверие завоевать было намного сложнее.
— Мы договорились? — он взял ее под руку и повел к машине. — Я замерз как собака. Давай отвезу тебя, и отметим наше воссоединение? Согреешь меня?
— Согрею в нашем общем доме, — ответила Альбике, смягчаясь. — И я хочу, чтобы ты выбросил ту кровать.
— Что??? — изумился Эмран. — Зачем?
— Иначе я буду спать у Сати.
— О Боже, Бика, ты перегибаешь палку!
— Выбросишь это девочку из своей жизни, выбросишь кровать из спальни и пообещаешь больше никогда мне не изменять, — отрезала Альбике. — Если еще хоть раз это повторится, Эмран, клянусь, я уйду! Дорожка протоптана, квартира есть, спасибо. А ребенка и без тебя смогу воспитать. И у одиночек вырастают достойные дети!
— Все-все, успокойся, — замахал Эмран, почувствовав, что она снова заводится. — Будет по-твоему.
— Почему? — спросила Зара.
В ее глазах читался страх, будто Эмран не в другую квартиру предлагал ей переехать, а в клетку с тигром. Ну и что. Пусть думает, что хочет, а если что-то не нравится, у него есть безотказные средства убеждения. И теперь никто не сможет совать свой нос в его личную жизнь. Все же жить с Зарой под одной крышей с взрослыми детьми было не столь удобно, как когда она сидела в Москве. С Сати вот успела спеться, а ведь если дочь узнает про его план, непременно донесет Альбике.
Сайларов бросил взгляд в недра дома, чтобы убедиться, что они в коридоре одни.
— Слушай, милая, — сказал он и обнял Зару за плечи, как буквально час назад обнимал Альбике. — Ты знаешь, что Бика не смогла смириться с твоим присутствием. А сейчас, когда оказалось, что она в положении… Я уговорил ее вернуться при одном условии — что разведусь с тобой. Но я, конечно, не собираюсь этого делать.
— Она беременна? — шокированно произнесла Зара, прижав руку к губам.
Не стоило вдаваться в такие подробности — Эмран это понял, увидев, как глаза Зары наполнились слезами. Еще бы, ведь ей-то это не удалось. В сердце Сайларова шевельнулась жалость. Он решил в следующем году более ответственно подойти к этому вопросу и решить ее проблему.
— Но она же ушла?
— Да… Я… Мы… — смутился Эмран. — Так получилось. Она — такая же жена мне, как и ты, не забывай! Я вернул ее, просто она не хотела возвращаться… Да дело не в этом! Ты должна будешь уехать из этого дома. Пока в ту квартиру, но я в ближайшее время сниму другую — не хватало еще, чтобы Бика туда заявилась для проверки. Никто не должен знать, что я тебя оставил, поэтому тебе придется прекратить общение с Сати. Я вас женщин знаю, даже если не хочешь — проболтаешься. Поэтому скажешь ей, что уехала на родину и до свидания. Она будет рада, что мать вернулась и скоро у нее будет сестренка или братик… Ты меня поняла?
Зара молча кивнула.
— Я не смогу оставаться на ночь, — продолжал Эмран. — Пообещал Бике, что отныне буду ночевать только дома. Поэтому приезжать буду в течение дня, как получится. Я скажу всем, что дал тебе развод… Конечно, в глазах наших это будет выглядеть ужасно несерьезно и откровенно говоря тупо, но я хочу сохранить семью для моего ребенка, и мне простят. То есть, то, что я на самом деле не развелся, будем знать только ты и я. Если это станет известно Альбике — а это может произойти только по твоей вине — ты пожалеешь, что на свет родилась. Поверь, то, как я наказывал тебя раньше за твои косяки, покажется нежной лаской. Тебе ясно?
— Да, — тихо сказала Зара, утиравшая бегущие по щекам слезы.
— Я не хочу тебя пугать, — Эмран постарался говорить уже более мягко. — Просто ты должна понять, что это серьезно. Я не хочу снова ссориться с Альбике из-за тебя, особенно теперь, когда она ждет моего ребенка и я должен быть рядом. Я не допущу, чтобы она воспитывала его одна, вдали от меня.
Он снова проверил, нет ли поблизости дочери, и обнял будто окаменевшую Зару, как любимую игрушку, которую у него пытались отобрать. Нет. Еще не пришел час, когда он может с ней расстаться. Мысль о том, что отныне ему придется встречаться с Зарой тайно, подбросила в вены адреналин. В этом тоже что-то есть, нечто дерзкое, чего он не предпринимал с тех пор, как на ней женился. Может, это поможет ему освежить свою физическую форму, которая в последние месяцы опять здорово просела?
