— Спасибо, хватило.
— Я не буду тебя трогать, обещаю.
— Нет, я лучше тут посижу, — сказала Зара, а мысленно добавила: — «И полюбуюсь с безопасного расстояния».
Ей хотелось забыть о существовании Эмрана и поближе познакомиться с этим бедным богатым парнем, но мозг так работать не умел, и Зара осталась на берегу. Она нацепила темные очки, чтобы скрыть глаза, и следила, как Асвад отточенным кролем скользит по водной глади, потом, достигнув бортика, ныряет, переворачивается под водой, и плывет обратно. Эмран был ни разу не спортивен и ничуть не комплексовал по этому поводу.
Зара с тоской отвернулась от чарующего зрелища. У нее уже никогда не будет такого парня. И дело даже не во внешности. Асвад был похож на нее — по энергетике, наверняка по увлечениям. Даже говорил он по-другому, не как Эмран. Несмотря на то, что муж страшно гордился своей потенцией, жизнь не била из него гейзером, а вытекала размеренной рекой — Заре иногда так не хватало в нем юношеской дурашливости, острот и шторма, которые мог бы предложить ее ровесник.
Асвад отмахал несколько сотен метров и повис на бортике напротив Зариного лежака.
— Вода очищает, — философски заявил он. — Не только тело, но и душу. Вот поплавал, и вроде полегчало.
Зара вежливо улыбнулась.
— Знаешь, я люблю плавать, — продолжал Асвад. — Однажды мы с отцом вышли в море на его яхте. Мне было лет тринадцать. Мы о чем-то поругались, и в знак протеста я спрыгнул с борта и поплыл к берегу.
— Далеко?
— По-моему, там было километров пять… Хотя мне казалось, что гораздо ближе… Я плыл минут сорок, а отец вел яхту в сотне метров от меня. Потом я выбился из сил, начал тонуть…
Асвад замолчал, и Заре ничего не оставалось как спросить:
— И отец спокойно за этим наблюдал?
— Он бросил мне спасательный круг. Это было унизительно, ведь я собирался гордо добраться до берега.
Зара улыбнулась.
— На следующий день я не мог пошевелить руками и ногами и передвигался, как-будто мое тело из железа, — подытожил Асвад. — Но в итоге отец мне тогда уступил. Он был поражен моей настойчивостью.
Он легким движением вскочил на бортик и потряс волосами, забрызгав Зару.
— Эй, перестань! — снова улыбнулась она.
— Я пойду. Не хочу себя перенапрягать, после обеда еще в зале собирался потренироваться. Увидимся!
И Асвад, подхватив чистое полотенце, укутался в мягкую ткань и покинул поле зрение Зары. Девушка откинулась на шезлонг, размышляя, стоит ли идти в зал после обеда, когда он там будет. Просто друзья, ничего большего. Эмран, конечно, не поймет, поэтому не стоит ему ничего рассказывать. Но он сам виноват, что отрезал ее от всего мира, не дав ничего взамен, разве не так? А она не виновата, что под руку попался парень, а не девушка, с которой она точно также могла бы немного поболтать о жизни.
Глава 19
В загородном доме Сайларовых царила непривычная тишина. Ни вкусного запаха из кухни, ни приветствия, ни объятий от мамы. Мика, Лаура и Сати обменялись встревоженными взглядами и осторожно переступили порог дома.
— Мам? — позвала одна из сестер. — Мы пришли.
Тишина.
У Мики почему-то защемило сердце. Он ждал этого дня, с предвкушением и боязнью. Он считал, что так будет лучше, что правду скрывать нельзя. И все же, войдя в собственный дом, казавшийся теперь таким огромным и пустым, когда мама не вышла к ним, он снова засомневался в правильности принятого решения.
После того как Надим в очередной раз высказался против того, чтобы рассказать матери о второй жене отца, он был негласно, но единодушно отстранен от тайных совещаний второго поколения Сайларовых. Несмотря на то что Мика был младшим из них троих, организацию он взял на себя. Хотя и организовывать было нечего — просто позвонить в пару газет и предложить материал. Не сенсация, конечно, кому интересна жизнь рядового российского миллионера, но как часть отдающей желтизной статейки на развлечение публике — пойдет. Договоренность с редактором была достигнута почти месяц назад, и Мика начал было уже сомневаться, что тот в итоге счел его новость заслуживающей внимания.
Они с сестрами разделись и заглянули на кухню. На столе стояла недопитая чашка чая. Рядом стакан, пустой, резко отдававший валокордином. На полу — последний номер «НМ». Мама никогда не читала эту газету, зато ее постоянно покупала одна из их соседок. На это и был расчет. Сати подняла с пола газету, пролистала и прочитала вслух:
— «Любимые женщины российских олигархов»… — Она подняла глаза на брата. — Мика… Статья вышла.
Тишина в доме показалась оглушающей, и они втроем сорвались с места.
— Мама! Мам! Ты где?!
Быстро заглянув в гостиную, они опрометью помчались на второй этаж дома, где находилась спальня родителей.
«Только не это! Боже, только не то, что я думаю!» — стучало в голове Мики. Он боялся, что Альбике, не справившись с известием… Нет! Не может быть! Если это так, он никогда не сможет себе простить, что не послушался Надима. И Надим его не простит, и сестры, хотя они и поддержали его идею. За несколько секунд, что они летели вверх по лестнице, Мика сто раз пожалел о своем решении и заодно принял новое решение — убить отцовскую жену, если с мамой что-то произошло.
— Мама!
Лаура первая вломилась в спальню и бросилась к кровати. Мика увидел съежившуюся под одеялом фигуру и замер, ожидая увидеть самое страшное зрелище в своей жизни. Подступивший к горлу ком вот-вот готов был его задушить.
— Лаура? — донесся до него слабый голос мамы. — Что, дочка?
— Мамочка!
Девушка обхватила Альбике и заплакала. Мика прекрасно понимал ее чувства, сам еле сдерживая слезы облегчения. Сердце все еще бешено стучало в груди и от напряжения было не продохнуть, но… она была жива. Мика закрыл глаза, мысленно благодаря Бога за этот подарок. Вместе с облегчением пришла и новая волна уверенности в том, что он все же поступил правильно, и мать также сможет выбрать единственно правильный путь — заставить отца выбросить из жизни непрошеную гостью.
— С тобой все в порядке, мам? — спросила Сати, опускаясь на колени перед кроватью, рядом с сестрой.
— Со мной?.. — Альбике умолкла, попыталась сдержаться и не смогла. Как и много лет назад, из ее ясных янтарного цвета глаз полились слезы, и она прижала к лицу одноразовую салфетку.
Тут Мика заметил, что скомканные комочки салфеток покрывают почти всю ее постель, отражая степень нанесенного удара. У него никогда не получалось утешать, поэтому он остался беспомощно стоять в дверях.
— Что случилось? Почему ты плачешь? — спросила Лаура и бросила на брата многозначительный взгляд.
— Он опять… — Альбике уже не сдерживала рыдания. — Опять! А я-то дура думала, что он перестал шляться по бабам! Но нет! Снова! И там написано, что возможно он заключил с ней религиозный брак! Брак! То есть, они пишут, что он взял вторую жену!
