- Как ты здесь оказалась?! Среди ночи?! В день твоей помолвки?!
- Я маме уже сказала… - тихо ответила Сати, жмурясь от слез, готовых сорваться с ресниц. Она не хотела плакать при отце, это его бы вряд ли разжалобило, скорее разозлило бы еще больше. – Он сказал, что кое-что захватит. И чтобы я подождала тут… А потом…
- Ты зашла в квартиру к какому-то постороннему ублюдку! Как тебе такое вообще в голову взбрело?! Где твой стыд?!
- Я не знала, что он так сделает… Он же друг Ми…
- Ты опозорила нас всех, тварь ты такая!!! – вскинулся отец, едва она начала произносить имя, на которое в семье было наложено строжайшее табу. Он качнулся вперед и насколько хватило сил толкнул ее от себя. Только инвалидное кресло, к которому он был прикован, мешало ему наброситься на нее и хорошенько отлупить. Сати отступила подальше и быстро утерла глаза ладонью, все еще усиленно созерцая черные ботинки.
- Эмран Раифович, - подал голос усатый мужчина. Он стоял чуть поодаль и с растерянным видом наблюдал за разыгрывавшимся семейным скандалом. - Ведь все обошлось. Он ее не тронул. Он просто мальчишка, перебрал лишнего…
Эмран Сайларов медленно перевел на него такой взгляд, что мужчина осекся на полуслове. Рядом с ним в неловких позах стояли еще один мужчина помоложе и женщина. Двое дядей и мать Хади – прежде чем спешно ретироваться с места преступления, он успел познакомить их с Сати. Глядя украдкой на взбешенного отца, девушка была рада, что уговорила его уйти и не встречаться с Эмраном лично. Он бы не смог ничего изменить и лишь усугубил бы ситуацию, поэтому сейчас за него отдувались ближайшие родственники.
- Не тронул он ее… – ядовито заметил Сайларов. – Откуда вам это знать?! Это он вам сказал?! Она торчала тут несколько часов!
- Отец, я клянусь, ничего не было! – воскликнула Сати. Врать она научилась уже давно, и придать голосу искреннее возмущение не составило большого труда. Проблема была в том, что отец знал, как она умеет юлить, и убедить его было непросто. – Когда он запер дверь, я закрылась в ванной. Потом он уснул… Прямо на полу! Я вышла, искала телефон, но он оказался разряжен. Ключи от квартиры я не нашла. Не могла же я его обыскивать…
План был продуман до мелочей, и прежде чем успели приехать родственники Хади, они с Сати успели несколько раз прогнать всю байку, состряпанную для обеих сторон. Теперь ей оставалось лишь складно повторять заученные шаблоны, больше уделяя внимание актерской игре.
- Почему ты не позвонила с его телефона?! – рявкнул Эмран.
- Он был запаролен.
- А служба спасения на что?! Ты могла бы высунуться в окно! Позвать на помощь! Сделать хоть что-то, чтобы не допустить всей этой ситуации… - он нетерпеливо поерзал в кресле и сморщился, словно принял горькое лекарство. – А прежде всего, ты не должна была вообще сюда подниматься! В эту… чертову квартиру!!! Спалить ее мало!
Сайларов с ненавистью осмотрелся, видимо, вспоминая события, в результате которых он стал инвалидом и лишился младшего сына. Теперь и дочь решила довести его до инфаркта. Сати видела, как тошно было отцу находиться здесь и как он страшно в ней разочарован, хотя знать наверняка, что произошло между ней и Хади, он не мог.
- Эмран Раифович, мы искренне сожалеем… - снова подал голос старший из дядей, Давлет. – Как мы можем загладить свою вину перед вами? Хотите, он женится на вашей дочери, чтобы избежать позора? Пусть все будет так, будто он украл ее с этой целью, и она осталась…
- Что-о-о??? – взревел Сайларов и, пару раз крутанув колеса коляски, оказался перед мужчиной, едва не сбив его с ног. – Как вы смеете мне такое предлагать?! Чтобы ваш алкаш женился на моей дочери? Не бывать такому, пусть хоть она до смерти в девках сидит! Вы знаете, кто я такой? Уж я-то про вас все знаю! Мне родниться с кучкой офисного планктона?! Да пошли вы знаете куда?!
Всю эту гневную тираду Сайларов прокричал, глядя на дядю Хади снизу вверх, однако заведомо невыгодное положение не мешало ему задавить авторитетом всех присутствующих в квартире. Даже мама боялась сказать хоть слово, чтобы его успокоить, потому что успокоить его было невозможно.
- Прошу вас, простите моего сына, - робко заговорила мать Хади. Она была турчанкой, и, едва увидев ее на пороге квартиры, Сати сразу поняла, откуда у Хади слишком темные для ее земляка волосы, глаза, как черное масло, а также незавидный рост. Маленькая смуглая женщина была здорово напугана агрессией Эмрана Сайларова и, хотя не очень чисто говорила на русском, она хорошо понимала, во что вляпался ее сын. – Он очень виноват, что держал здесь вашу дочь. Он был не в себе и очень сожалеет о случившемся. Но я ручаюсь за него, что он не мог ее тронуть, если она была не согласна.
«Как же вы правы! – с горечью подумала Сати. - Проблема в том, что я была согласна».
Сайларов, будто прочитав мысли дочери, воззрился на нее с подозрением, от чего Сати пожалела, что не сбежала вместе с Хади, оставив взрослым разруливать щекотливую ситуацию. Однако нельзя было показывать свое смятение, и она, гордо задрав голову, выдержала его взгляд, сдобрив его в равной порции возмущением и смирением перед волей отца.
- Эмран Раифович, как нам разрулить эту ситуацию? – снова в меру заискивающе заговорил Давлет. – Исмаил сам хотел бы лично встретиться с вами и принести свои извинения, но он сейчас за границей…
Исмаил, отец Хади, оказался еще одним везунчиком, который не попал на «теплую» встречу двух семейств. Сати подумалось, что отец придушил бы его, даже если бы ему пришлось ползти до него по-пластунски.
- Я до него сам доберусь! – прервал его Сайларов.
- Мы вас очень просим…
- Хватит. Надоело. Собирайся! – бросил он Сати, не слушая новую порцию извинений. – Мы едем домой. Азамат!
Очередная «сиделка» отца - мускулистый бородатый мужчина около тридцати, все это время стоявший за его спиной, взялся за ручки инвалидного кресла и подтолкнул к входной двери. Альбике подошла к Сати и, обняв за плечи, повела следом.
- Чертовы отродья, - услышала Сати бормотание отца, пока Азамат катил его на выход. – Я им этого так не оставлю… Давно пора было разобраться с этим козлом… Не с тем связались… Напился он, с*ка такая… Ничего, они еще пожалеют, что у нас не ввели сухой закон…
Он не слишком беспокоился о том, чтобы его слова не услышали другие присутствующие – скорее наоборот, этого и добивался.
- Прошу вас, - мать Хади удержала Альбике за руку и с мольбой заглянула в глаза. – Сделайте что-нибудь? Заступитесь за моего сына, ведь он хорошо ладил с вашим!
- Боюсь, сейчас от этого ему только хуже, - покачала головой Альбике. – Вы ведь знаете нашу ситуацию…
- Ну хоть что-нибудь? – продолжала уговаривать Сарыгюль. – Он хороший, я вас уверяю, что если он сказал, что не тронул ее, то так оно и есть.
Услышав эти искренние слова, Сати снова залилась румянцем, уже не только за себя, но и за Хади. Как они могли так сглупить, что теперь приходится так мерзко врать родным мамам? Ведь обе женщины не сомневались в их порядочности. Проклятый алкоголь, проклятая эта их с Хади натура!
