– От многообразия образов случается хаос.
– Мой хаос имеет свой порядок.
– В хаосе нет порядка, – усмехнулась вдова.
– Это в вашем нет, а в моем есть, – с фальшивой запальчивостью ответил шейд.
Женщина внимательно оглядел собеседника и хмыкнула.
– Что вы там увидели, госпожа Ассель? – с подозрение спросил инквизитор.
– Самовлюбленного индюка, – ответила женщина.
– Тактичность – это ведь не про вас? – сварливо спросил Эйдан.
– Не про меня, – согласилась Ливиана.
– Вы ужасная женщина, Ливиа, – нацелил на нее палец шейд.
– Как можно доверять выводам едва прозревшего слепца? – пожала плечами вдова. – Вы же только начали видеть кончик своего носа.
– Зато я мудрый.
– И самовлюбленный.
– Не без этого.
– Индюк.
– Грубиянка.
– Что есть, то есть, – Ливиана отсалютовала Виллору двумя пальцами свободной от сына руки.
– Теперь я понимаю, почему жительницы Рича считали вас ужасной особой, – покачал головой Эйдан.
– Жалеете, что связались со мной?
– Ни минуты, – честно ответил Виллор, и они замолчали, глядя друг другу в глаза.
Женщина тихо вздохнула и отвернулась к окошку, пряча свое смятение. Эйдан еще мгновение смотрел на нее, затем перевел взгляд на Тейда и улыбнулся, обнаружив, что мальчик открыл глаза. Инквизитор подмигнул ему. Ребенок зашевелился, привлекая внимание матери, а еще через пять минут карета остановилась. Тимас слез на землю, распахнул дверцу и доложил:
– Приехали, ваше благородие.
Из-за его спины показалась голова Горта, и Тейд радостно взвизгнул:
– Аба!
– Уже тут, как тут, наглая морда, – проворчал Тим.
– Я, наверное, никогда не привыкну к этой вашей абе, – передернула плечами Ливиана. – При каждом ее появлении берет оторопь.
– Горт – самец, и он милый, – не согласился Виллор. – Тейд тоже так считает.
– Это-то и вызывает недоумение, – пробормотала женщина, одевая извивающегося сына.
– Зато более верного и надежного охранника вам не сыскать, – улыбнулся шейд и добавил, глядя на возмущенно округлившиеся глаза Лерса: – Кроме Тима, разумеется.
С питомцем Виллора госпожа Ассель начала знакомство с испуга, едва не закончившимся крупной ссорой с инквизитором. И вновь Эйдан оказался не властен над событиями, и всё произошло раньше, чем он думал. Виновник этому был Тейд. На одной из ночевок мальчик явился в комнату шейда, когда его мать успела заснуть. Маленький хитрец выбрался из уютного кокона одеяла и, не разбудив родительницы, сбежал из их спальни.
Эйдан, тоже успевший задремать, проснулся от тихого писка и звуков возни, доносившихся из угла его комнаты. Он приподнялся на локте и усмехнулся, глядя на то, как Горт и мальчик играют. Тейд без страха залезал на зверя, тот скидывал с себя ребенка и начинал щекотать, сопя в оголившийся живот. Мальчик выворачивался и вновь забирался на колдовское создание, без жалости цепляясь пальчиками за его уши. Терпению Горта можно было только позавидовать, но тот ни разу не зарычал на неугомонного постреленка. Кажется, ему даже доставляло радость возиться с малышом. Виллор сейчас был занят своей невольной пленницей, и зверь переключился на того, кто готов был играть с ним в любое время суток.
– Ай-ай, – покачал головой Эйдан, приближаясь к шалунам. – Ночью нужно спать, молодой человек. Если твоя матушка проснется и не обнаружит твое сопящее тельце рядом, она устроит нам всем скандал с членовредительством.
Мальчик обхватил Горта за шею и с непередаваемым наглым выражением на личике, заявил:
– Аба! Моя-а.
– Какой хваткий юноша, – усмехнулся Эйдан. – И как тебе это всё нравится, Горт?
Зверь лизнул босую детскую ступню, показав, что его всё устраивает.
– А выслушивать буду я, да?
И ребенок, и зверь посмотрели на инквизитора, но сочувствия и стыда явно не испытали.
– Понятно, – покивал шейд. – Значит, ни одни из вас не слышал, что такое совесть и человеколюбие.
Горт шумно вздохнул, а Тейд, больше не обращая внимания на Виллора, вновь полез на спину зверя. Тот стряхнул мальчика, возвращаясь к игре, навис над ним…
– Тейд! – истошный женский крик всполошил, наверное, всю гостиницу. Ливиана застыла в дверях, выставив перед собой руки. Глаза ее были расширены от ужаса, рот искривлен в немом крике, и по коже разливалась бледность, приметная даже в свете одинокой свечи, которую женщина прихватила с собой, отправившись на поиски сына. Еще мгновение, и она, сорвалась с места, бросилась к ребенку.
– Исчезни, – рявкнул Эйдан, и зверь истаял.
– Аба! – тут же завопил мальчик. – Аба! Дай! Аба! Моя! А-аба-а!
Ливиана налетела на сына коршуном, схватила его на руки и с силой прижала к себе. Тейд продолжал кричать, обливаясь слезами. Рыдала его матушка, испытавшая ужас, когда увидела, как к ее мальчику склоняется огромная голова жуткой твари с белесыми глазами.
– Аба! – извивался Тейдар. – Аба!
– Что это за тварь?! – истерично выкрикнула женщина. – Как вы могли стоять и спокойно смотреть… – голос ее сорвался, и вдова поспешила в их с сыном спальню, унося с собой бунтующего беглеца.
Дверь с громким стуком захлопнулась, и это привело в себя Виллора. Он перевел ошеломленный взгляд на не менее ошеломленного Горта. Зверь заскулил, то ли жалуясь, что его обозвали тварью, то ли страдая, что унесли его маленького приятеля, то ли сочувствуя хозяину. Эйдан шумно выдохнул, после нехорошо выругался и, наконец, всплеснул руками:
– Да что, к бесам, за ерунда происходит?! Я совершенно не могу контролировать ситуацию!
Горт ткнулся в ладонь мужчины, тот потрепал питомца и решительно направился к спальне госпожи Ассель. Когда он открыл дверь, вдова стремительно носилась по комнате, собирая вещи.
– Ни минуты не останусь рядом с вами! Чудовище!
И кому это было адресовано: ему или Горту – инквизитор так и не понял.
– Жуткая тварь пытается сожрать моего ребенка, а он стоит и улыбается, – причитала женщина. Вдруг обернулась и нацелила палец на шейда: – Вы это задумали сразу, да? Вы утащили Тейда из кровати, чтобы скормить его этому порождению ночного кошмара? Вы не человек, вы…
Договорить она не успела. Эйдан, пока вдова заходилась в истерическом припадке, подошел к небольшому столику, на котором стоял графин, набрал в рот воды прямо из горлышка, после приблизился к Ливиане и выплюнул воду ей в лицо, оборвав на полуслове. Женщина задохнулась. Она открывала и закрывала рот, бесконечно моргая мокрыми ресницами, шейд настороженно следил за тем, что будет дальше. И только Тейд теперь заходился в счастливом смехе, его выходка инквизитора привела в восторг.
