– Что делал Шейм, пока ты боролся с убийцей?
Никс открыл рот, чтобы ответить, но вдруг нахмурился.
– Не знаю, – признался он. – Я не смотрел в его сторону. Всё было очень быстро.
– А когда ты спрыгнул за убийцей? Неужели перед этим не бросил взгляд на Шеймоса? Он не мог не проснуться от звуков борьбы. Знахарь говорит, ты кричал. Шейм не был ни трусом, ни слабаком. Если ты дрался с тем, кто пришел за его жизнью, значит, он должен был прийти тебе на выручку.
– Да, должен, – согласился Рут, продолжая хмуриться. Он потер лоб, мучительно покривился, явно пытаясь вспомнить.
Виллор не торопил. Он привалился плечом к холодной стене у края решетки и наблюдал за Никсом. Мысли старшего инквизитора умчались в дом знахаря. Эйдан обдумывал рассказ приятеля, сопоставлял со словами знахаря, пока всё сходилось. Не сходилось только полное равнодушие Шейма к происходящему. Это наводило на предположение, что Рут всё время дрался и преследовал самого Шеймоса. Но тогда вывод был один, на сознание младшего инквизитора кто-то воздействовал. Магическое внушение стоило отмести сразу, перстень Никса не допустил бы этого. Защита инквизиторов была универсальной, и прорваться сквозь нее смогла только Мирис, бес его знает как.
Эйдан нахмурился. Значило ли это, что защита начала давать сбой? Если так, то Ордену стоило озаботиться этим в срочном порядке. Эту информацию нельзя утаивать… только вот рассказать о примере прорыва было невозможно, иначе придется выдать себя с головой. Это вызовет заинтересованность не только Мирис, но и объектом, к которому старшего инквизитора привязала магическая печать. Виллор мотнул головой. Нет, нужно надавить, потребовать проверки плетений, но о событиях, развернувшихся в далекой деревеньке упоминать нельзя.
И все-таки, если защита работает, как должно, и внушить ложное восприятие Никсу не могли, тогда остается… зелье? Если предположить, что знахарь ослабил бдительность Рута, затем внушил податливому сознанию…
– Ерунда. Слишком сложно, – сказал сам себе Эйдан.
Для этого требовалось устранить Шейма. Если инквизитор и бывший разбойник были друг у друга наведу, то провернуть такое было бы сложно. Если только знахарь не усыпил Шейма… Нет, опять ерунда. Знахарь выходил Шеймоса, скрывал у себя, после прикрыл Никса. Всё время был гостеприимным хозяином, а потом взял и натравил одного постояльца на другого? Зачем? С чего вдруг? Если бы Сэти хотел убить Шейма, у него была тысяча возможностей для этого, как до Никса, так и при младшем инквизиторе. Но всё случилось только три дня назад. Шантаж? Подкуп? Да и в знахаре ли дело?
Виллор вновь сосредоточился на Рутаре, но тот сидел, зарывшись пальцами в волосы, и медленно раскачивался. Похоже, вспомнить что-то большее у него не выходило. Всё-таки внушение? Знахарь или кто-то еще? Если кто-то третий, то он должен был встретиться с Никсом…
– Рут, ты выходил куда-нибудь без Шейма? Покидали деревню? Может кто-то заходил к Сэти?
Младший инквизитор поднял голову, посмотрел на шейда и мотнул головой.
– Чужаков точно не было, – глухо произнес он. – Спроси у деревенских.
– Именно так и собираюсь поступить, – кивнул Эйдан. – Сам отлучался? Гуляли с Шеймом за пределами деревни?
– Нет, – Никс вновь отрицательно покачал головой. – Даже в чужие дворы не заходили. Помогали Сэту с починкой крыльца, как-то с крышей возились. Хотя… – Эйдан поймал взгляд младшего инквизитора. – Пару раз помогали деревенским мужикам, когда просили. Но там нас было несколько человек. Мы с Шеймом и мужчин человек четыре, может пять. Всё в пределах деревни. Чужих никого, кроме нас. С тех пор, как я отправил Моли к тебе, Шеймос угомонился, никуда не пытался уйти. Сидел смирно, и я с ним.
– Ты пытался его разговорить? Он что-нибудь тебе рассказывал?
– Только то, что расскажет всё, что знает, когда ты объявишься. Кажется, он до конца мне не доверял… и не зря, – Никс невесело усмехнулся и закрыл лицо ладонями. – Как же так случилось? Как?!
– Разберемся, – жестко ответил Виллор и обернулся на звук, донесшийся до него. Стремительно обернулся к Никсу и понизил голос: – Что ты рассказывал про Ансон?
Рут вскинул голову, вопрос был неожиданным.
– Про нашу находку?
– Нет, об этом еще разговор не заходил…
– Про Рич? – Никс мотнул головой, и Эйдан быстро заговорил, всё более понижая голос: – Молчи об этом. Про Ансон говори всё, кроме того, что артефакт у нас. Про Рич ни слова.
– А…
– Чаша – фальшивка, – зашипел Виллор, и Рут округлил глаза, неожиданно приняв слова приятеля за чистую монету. Шейд понял это, но уточнять не стал, его устроило легковерие Никса. Впрочем, тот сейчас был в таком состоянии, что плохо улавливал стремительный полет мысли старшего инквизитора.
Шаги загремели по лестнице. Рут устремил взгляд в их направлении, затем вновь посмотрел на Эйдана и кинулся к решетке.
– Я говорил про Рич, Дан, – зашептал он. – Меня спрашивали, где ты, и как я оказался с Шеймом. Я ответил, ты не давал указаний. Я сказал, что отправил меня на поиски, сам…
– Ясно, – кивнул Виллор, прерывая Никса жестом.
Желание сдавить горло друга шейд удержал, но то, что мелькнуло в его взгляде, заставило Рута отшатнуться. Однако ярость, полыхнувшая во взоре Эйдана, мгновенно угасла, и на лице появилось привычное безразличие. Он обернулся к тем, кто шел вдоль камер и склонил голову в вежливом поклоне:
– Доброй ночи, магистр Линис, старший инквизитор Армист.
– Доброй ночи, Эйдан, – магистр ответно склонил голову, старший инквизитор Армист коротко кивнул. – Идем, кажется, нам есть, о чем поговорить.
Вот так, без предисловий и расшаркиваний, как и без отповеди за то, что Виллор вторгся в узилище без предварительного разрешения. Шейд бросил быстрый взгляд на Никса, тот был бледен и насторожен.
– Дан…
– Вспоминай, – коротко велел ему Виллор и направился к двум мужчинам, замершим в нескольких шагах от него.
Линис посторонился, пропуская шейда вперед, Армист шагнул к камере.
– О чем спрашивал Виллор? – услышал Эйдан, когда они с магистром успели отойти.
– О том, что случилось между мной и Шеймом, – ответил Никс. Голос его теперь звучал ровно, было понятно, что откровенничать со старшим инквизитором он не собирается.
– Что еще?
– Только это.
Эйдан обернулся, встретился с внимательным взглядом Линиса, попытался понять, что у того на уме, но магистр тоже умел надевать маски, и ответа шейд так и не нашел. Гадать он не стал, решив дождаться развития событий. Когда они подходили к наружной двери, мужчин догнал Армист.
– Ты не имел права заходить сюда, – бросил он, поравнявшись с Виллором.
– Насколько я помню устав Ордена, а я его помню хорошо, – спокойно ответил Эйдан, – старший инквизитор наделен особыми полномочиями вести допросы, как в стенах Ордена, так и вне его, независимо от того, кто предстал перед ним: отступник, его сообщник, подозреваемый в пособничестве, или же инквизитор, уличенный в преступлении.
