Я не удержалась и дала ему увесистый подзатыльник. Обернулась. Меховые уши Базиля дрогнули, он явно услышал слова знакомого, однако шага не замедлил. Я облегчённо выдохнула, а затем рыкнула:
– Ты совсем глупый? Или мозги на снегу отморозил?!
Рывком помогла юноше подняться. Это был невысокий подросток с длинными красно-рыжими волосами, закрывающими уши, и ассиметричной чёлкой, ниспадающей на глаза и переносицу. Он угрюмо уставился на меня из-под слипшихся прядей. В отличие от своих приятелей, этот ларк был одет в объёмную куртку с рукавами, а не жилетку. Из-под неё снизу неаккуратно торчал край толстовки. Ноги в рваных джинсах существенно худее верха, но такое у ещё не полностью сформировавшихся представителей этой расы встречается часто. Помятая одежда местами уже напиталась влагой.
– Как тебя зовут?
– А тебе какая разница? – тут же окрысился подросток, но при этом зябко поёжился.
Я внимательно присмотрелась. Так и есть, губы уже посинели от холода. Сколько времени, интересно, он лежал на снегу, если даже в толстовке и куртке успел замёрзнуть? Я несколько раз хлопнула его по спине и груди, сбрасывая прилипшие комья снега. Габи поморщился, но ничего не сказал. Если честно, я уже жалела, что ввязалась во всё это, но оставить как есть, не могла.
– Меня можешь звать Ксаной, – хмуро произнесла. – Тебя друзья звали Габи. Это кличка какая-то или всё-таки имя? Я только женское такое знаю – Габриэлла.
– Габи – моё настоящее имя, – с вызовом ответил парень. – Полное Габриэл. А эти… они мне не друзья.
Ларк шумно шмыгнул носом и вытер его рукавом.
– Понятно, – я кивнула. – А лет тебе сколько?
– Двадцать один, – в голосе тут же проскочили ноты напряжения.
– Тебе хотя бы семнадцать есть? – спросила беззлобно, уже понимая, что парня в Системную Полицию сдавать не буду, но и просто так не отпущу.
Габи тут же насупился, плечи его поникли, взгляд опустился на кончики моих кроссовок.
– Что, так видно, да? Шестнадцать с половиной, – произнёс он совсем тихо.
Я вздохнула, молча сняла с себя шарф, намотала на застывшего ларка, который уже заметно дрожал всем телом, и скомандовала:
– А теперь бегом, марш за мной.
Пробежав до конца сказочной аллеи, так и не услышала скрипа снега позади, обернулась и крикнула:
– Дважды приглашать не буду. Не хочешь – не надо. Но если пойдёшь со мной, научу метать ножи не хуже.
Ларк почти тут же бросился за мной следом. Как выяснилось, бегал Габи быстро, даже очень быстро.
***
Когда мы вошли в мою квартиру, случилась небольшая заминка. Габриэл замялся на пороге, оглядывая просторную прихожую. Он проворно снял ботинки и мой шарф, вот почему-то куртку отказывался. Разумеется, я заподозрила, что ребята ему что-то отбили, и ларку больно шевелиться, но об этом он говорить не хотел.
– Габи, у меня в квартире тепло, – не выдержала я, пытаясь переспорить упрямого подростка. – А на тебе мокрая одежда. Её как минимум надо просушить.
Очередной хмурый взгляд в мою сторону и вопрос не в тему:
– А у тебя есть что поесть?
– Есть.
– Тогда… можешь приготовить? Я приду на кухню.
Я раздражённо махнула рукой. У этого парня тараканы в голове размером с астероиды после взрыва сверхновой. Прошла на кухню, порылась в холодильнике и кинула в микроволновую печь пару контейнеров с едой глубокой заморозки. Обернулась на чужие шаги машинально, по привычке напрягшись всем телом, и увидела топчущегося на месте Габриэла. Толстовка висела на нём как на вешалке. Худые ключицы выпирали в кругообразном вырезе, подтянутые манжеты закатанных рукавов не держались на тощих руках. Тонкая кожа на предплечьях обтягивала сухожилия и кости. Теперь мне стало понятным, почему мальчишка носит такую объёмную куртку, в то время как его сородичи предпочитают более удобные и лёгкие безрукавки, и отчего он так рьяно сопротивлялся, когда я попросила её снять. Габриэл был невероятно худ. Пропищала микроволновка.
Я оторвала взгляд от созерцания нового гостя, развернулась и достала пластиковые контейнеры с едой. Прямо так, не утруждая себя перекладыванием их содержимого в стеклянную посуду, я поставила обед перед Гарбриэлем.
– Ешь. Приятного аппетита.
Ларк сухо кивнул, взял вилку, принюхался, скривился и неожиданно выдал:
– Пересолёно. И перца тоже многовато, такое для почек не очень полезно.
– Слушай, либо ешь, либо выметайся отсюда! – я разозлилась не на шутку. – Я искренне удивлена, как тебя с таким характером Базиль насмерть не забил!
Зачем я только влезла в эти разборки ларков? Не убили бы его, в конце концов. Вон фингалом лёгким отделался под левым глазом, да судя по тому, как руку к рёбрам прижимает, гематомой. Причём, заслуженно. Своровал какие-то дрянные бусы у друга…
– Нет-нет, мне всё нравится, – живо заявил Габи и заработал вилкой.
Я несколько минут смотрела на то, как он уплетает еду, вздохнула и начала есть сама. Вроде бы до сих пор есть не хотелось, но за компанию решила пообедать тоже. Пока пережёвывала пищу, думая, что теперь буду делать с этим горем, свалившимся на голову, отметила, что Габи всё-таки прав. Пересолёно. И перца тоже много. Вообще невкусно.
Юноша справился со своей порцией быстрее моего и попытался встать, но дёрнулся, прикладывая ладонь к рёбрам.
– Ох, – вырвалось у него непроизвольно.
– Ну и что? Стоило ли то ожерелье твоих рёбер? – флегматично спросила я, наблюдая, как ларк всё-таки выпрямляется на стуле.
– Ты не понимаешь! – обиженно насупился Габи.
– Конечно, не понимаю, – с лёгкой насмешкой ответила я. – Сцепились два пацана из-за какой-то цацки, словно две девчонки из-за платья на выпускной.
– Это не просто ожерелье! Это трофеи поверженных хищников с нашей планеты. Знак отличия, что ларк уже взрослый, несмотря на свой возраст, и может собрать вокруг себя стаю.
– О-о-о, – я вспомнила молочно-белые пирамидки, нанизанные на тонкую веревку, и не удержалась от передёргивания плечами, – это зубы убитых животных, что ли?
– Клыки поверженных хищников, – поправил юноша.
Я фыркнула.
– Фу, гадость какая. Зачем тебе это ожерелье нужно-то было?
– Это знак отличия, – упрямо произнёс Габи и, недовольно нахохлившись, сложил тонкие руки на груди в защитном жесте.
Он выглядел настолько смешно в этой безразмерной толстовке, что я не удержалась и снова фыркнула, сдерживая смех.
– Хочешь, я тебе точно такие же на 3D-принтере распечатаю? У меня знакомая стоматолог есть. От настоящих вообще не отличить будет.
– А что, так можно? – удивился парень, его тёмно-рыжие, такие же, как волосы, радужки вспыхнули азартным блеском. Но спустя секунду или две блеск из глаз пропал, и подросток снова насупился. – Нет, так не пойдёт. Мне нужно было именно то ожерелье как знак отличия…
