— Да-да, я в курсе. А чем их кормят?
— Кормят?! — хором озадаченно повторили мужчины.
Кивнула.
— Кровью, костями и мясом… всем, что имеет животное происхождение.
Снова кивнула, взяла клинок у Оушена и прежде, чем раздалось очередное синхронное «стой!», резанула себя по ладони.
— Зачем ты это сделала? — ужаснулся владелец каюты.
— Сказала бы, что хочешь накормить, мы поделились бы своей кровью, — прицыкнул языком Дъоши, осуждающе глядя на меня.
Слегка смутилась. Признаться, мне как-то даже не пришло в голову, что можно попросить кого-то порезать руку ради того, чтобы накормить хищных рыбок.
— Да ладно, это же теперь мои акитту, — пробормотала смущённо.
Просунула ладонь в контейнер, крепко сжала в кулак, чтобы несколько алых капель упало в воду и, прежде чем хищницы очнулись, захлопнула крышку.
— И всё-таки Дъоши прав. Не дело женщине брать в руки оружие. Дай посмотрю на рану. — Оушен протянул руку вперёд, а я резко отпрянула, сжимая ладонь.
Может, для ларков зализывание ран и является обычным делом, но для меня это что-то интимное. Ещё одна вещь, которая радикально различает менталитеты людей и ларков. Ну не могу я дать постороннему мужчине касаться меня языком! И пускай в глазах ларков я буду казаться странной, в моих — это почти что измена.
— Спасибо, но не стоит. Когда Ашенторн освободится, я попрошу его помочь с этой царапиной.
Оушен медленно кивнул, спокойно принимая мой ответ, а вот Дъоши недовольно поджал губы, но ничего не сказал. Я подхватила контейнер с акитту и выскользнула из каюты. «А ведь сам Дъоши не предложил мне помощь. Всё далеко не так просто, как ларки хотели бы показать…».
Мысли о том, как теперь кормить акитту, и где достать столько свежей крови, вытеснила другая. Я даже с шага сбилась, осознав, что не помню дату последнего противозачаточного укола. Забежала в каюту, бросила контейнер на столик и вызвала подрагивающими пальцами календарь на коммуникаторе. У меня так давно никого не было, что ночью даже мыслей о предохранении не возникло. Именно тогда, когда я с тщетной надеждой пыталась найти отметку ежегодного укола, листая месяцы в личном календаре, коммуникатор замигал зелёным светом. Эдмонд Райтовский.
— Принять вызов, — обречённо вздохнула.
Шварх, а я ведь хотела позвонить, но так закрутилась, что совершенно забыла. Вначале Оушен сбил с мысли тут же звонить своим, потом рыбалка, теперь Маркетхолл…
— Ванька! Ванесса! Ты жива!
— Здравствуйте, Эдмонд. Да, я жива, — бодро кивнула, испытывая жгучий стыд.
М-да, сообщить команде, что выжила, точно стоило.
— Как же повезло! А то Ден с ног сбился, разыскивая тебя по «Титанику», когда ты не явилась к шлюзу.
Сбился с ног? Серьёзно? Неужели так совесть замучила после того, как наговорил мне гадостей?
— Ванька на связи?! Дай я на неё посмотрю!
Трёхмерное голоизображение провернулось на пятьдесят градусов, и «в кадр» влез взлохмаченный Денис. Немного взволнованный, всё с той же потрясающей укладкой волос и в модном кожаном пиджаке с магнитными застёжками, стилизованными под металлические пуговицы. Вот только когда я его увидела, во мне ничего не дрогнуло. Бывший коллега. Просто человек, в которого я была влюблена некоторое время назад.
— Как ты выжила? Я же спускался за тобой в карантинный отсек! Тебя нигде не было! — выпалил телохранитель из нашей команды.
— Клетки для животных внезапно обрушились и придавили меня, когда я забирала иглоёжку. Видимо, я потеряла сознание… — попыталась объясниться.
— Вот всегда с тобой, Ванёк, так, — ворчливо ответил Ден. — Ты ходячий магнит для неприятностей. А я ведь тебе говорил, чтобы ты плюнула на…
— Ой, Ваня жива! — Послышались голоса на заднем фоне, после чего коммуникатор мигнул диодом расширенного действия.
Теперь передо мной предстали ещё и голограммы радостных Аллана, Коры, Оливии, Лорана и Питера. Всегда строгая док шмыгала раскрасневшимся носом и пыталась это скрыть, толстушка мультилингв и вовсе подносила одноразовый платочек к подозрительно слезящимся глазам. Лоран подмигнул и послал воздушный поцелуй.
— Я тоже рада вас всех видеть! Со мной всё в порядке, мне очень повезло. Мимо «Титаника» как раз проходил частный звездолёт ларков. Они приняли сигнал бедствия и решили проверить лично, не остался ли кто-то на лайнере.
— Мародёры, понятно, — встрял Ден.
— Да почему же мародёры? — искренне возмутилась. — Говорю же, отличные ребята, вынули меня из «Титаника», приютили, у меня даже каюта, вон, какая! — Развела руками, показывая, как обустроилась.
Кора и Оливия улыбнулись и стали вглядываться, Аллан и Питер скучающе кивнули, а вот Лоран, Денис и Эдмонд неожиданно посерьёзнели.
— Ванесса, тебе же нужна помощь, да? Тебя удерживают насильно?
Буквально ощутила, как улыбка на моих устах превратилась в приклеенную.
— Простите, что?
— Тебя удерживают силой, — настойчиво повторил Денис.
А Эдмонд добавил:
— Не переживай, мы тебя спасём.
— Что?! Нет-нет, всё не так, повторяю, у меня всё замечательно…
— Да что может быть замечательного на корабле ларков?! Это же первобытные дикари! Питекантропы! — взорвался Ден.
Непонимающе похлопала глазами. Вроде так отлично разговор начинали, а теперь он скатился вообще непонятно куда.
— Ребята, погодите, никто меня не удерживает силой, — попыталась объясниться с командой. — И да, здесь действительно всё отлично. Например, у меня самая лучшая на «Интергалактике» каюта, а ещё здесь кормят свежей едой, а не синтетическими полуфабрикатами…
Оливия ойкнула. Все обернулись на внезапно побелевшую девушку.
— Тебя кормят свежей едой?
— Ну да, — протянула, смутно ощущая тревогу.
Шварх, Оливия мультилингв, а это значит, что она в совершенстве знает не только все языки входящих в состав Федерации рас, но и наверняка многое слышала об их обычаях.
— Ваня, но у ларков, если женщина берёт из рук мужчины еду, она соглашается на сексуальные отношения с ним, — прошептала толстушка, однако её все услышали.
Шв-а-а-арх. Вот кто меня за язык-то тянул?
— Эм-м-м… поверь, всё не так плох. — Слова в лексиконе стремительно заканчивались.
— Признайся, тебя держат в сексуальном рабстве?!
Мне хотелось поднести руку к лицу и закрыть глаза. Ну почему я говорю одно, а они слышат совершенно другое?! С собственной командой наладить общение сложнее, чем с расой, признанной агрессивной во всей Федерации Объединённых Миров!
— Нет, всё не так…
