— Официальное оформление вместе с медицинской страховкой, в трудовой книге должна быть запись о том, что работаю ветеринаром, от любого заказа могу отказаться, с пиратами дел не имею. Контракт на срок не более трёх лет.
Глава 3. Не «Титаник»
Я очнулась от пробирающего до костей холода и тупой ноющей боли в лодыжке. Всё-таки, несмотря на то, что на мне была надета рабочая форма Лорана, которая считалась по составу ткани равносильной облегчённому скафандру, пол на корабле очень холодный. Наверное, «Титаник» уже полностью разгерметизировался из-за трещин в корпусе, и поэтому здесь так неприятно лежать.
Голова раскалывалась, тело ныло, будто по нему проехался гружёный транспортник, во рту ощущалась сухость. Шварх! По-моему, сегодня утром после трёх бутылок «Радости №598» я чувствовала себя лучше, чем сейчас. Вокруг так темно, что хоть искусственное глазное яблоко вставляй. Интересно, сколько я так уже здесь лежу? Наверное, Денис уже покинул «Титаник», да и экипаж тоже весь эвакуировался. Кому придёт в голову проверять отсек для карантинных животных? И сколько ещё осталось кислорода в баллончике?
Где-то вдали послышались возбуждённые мужские голоса, и я невольно прислушалась, затаив дыхание:
— Проклятые хтэрры! Ашенторн, зачем ты подобрал этого человека? Мы так не договаривались… — эмоционально кричал незнакомец.
Хтэрры? Какое забавное ругательство, никогда раньше не слышала такого. Вроде бы это доисторические песчаные черви с ядовитой слюной, которые едят всё подряд без разбору.
— Оушен, перестань! Это всего лишь какой-то мальчишка, которому не повезло вовремя эвакуироваться. Не мог же я оставить его там умирать?
— Вот именно! Мог! Нам на корабле не нужен лишний рот!
Ох, не завидую я этому мальчику. Как бы его не вышвырнули с борта корабля...
— Да ты посмотри на него, там одежды больше, чем костей. Он много не съест.
— Ашенторн, ты себя слышишь? Не обманывайся! Судя по запаху, это взрослый половозрелый мужчина, а при этом на вид он худой как ивовый прут. Я уверен, что это просто слабак, от которого решили избавиться свои же. Ненужный балласт. А если ты будешь его кормить и выхаживать, оглянуться не успеешь, как этот ещё и на самку претендовать станет…
— Оушен! — прозвучало грозно и предупреждающе.
— Что Оушен? Что?! Ну, попробуй, скажи, что я не прав!
Несколько секунд молчания.
— Он останется здесь. Я твой капитан. Я всё сказал.
Раздались удаляющиеся шаги, а я почувствовала, что на меня вновь накатывает усталость и засасывает в царство снов. На грани между сном и реальностью я всё пыталась вспомнить, что за язык, на котором говорили мужчины. Мозг переводил слова автоматически. За три года работы в одной команде Эдмонда с мультилингвом я выучила с десяток языков Федерации. Вот только говорила на них редко, больше задавала владельцам животных вопросы о здоровье питомцев.
Проснулась от какой-то назойливой щекотки в районе солнечного сплетения. Мысли всё ещё немного путались в голове, но соображала я уже явно лучше, чем когда очнулась в первый раз. Тяжело вздохнула, дотронулась до живота и с писком отдёрнула руку, поняв, что обо что-то укололась. Лишь спустя секунду или две я вспомнила, что спасала иглоёжку пассажирки лайнера и, видимо, суета забравшегося под рубашку животного меня и разбудила.
— Очнулся всё-таки, — раздалось где-то над моей головой.
Подняла голову и только сейчас поняла, что на мне всё ещё надет шлем и в нём включена функция затемнения. Видимо, когда иглоёжка просовывала нос под него, случайно нажала лапками какую-то из кнопок. Потянулась, чтобы снять оборудование и замерла на задумчивой фразе незнакомца:
— Не помер, а жаль.
Именно эти слова меня в последний момент заставили поменять направление руки и вместо фиксирующей клипсы нажать на кнопку у воротника. Шлем с моей стороны стал прозрачным, а с противоположной — зеркальным. Яркий свет резанул глаза, я прищурилась и с лёгким удивлением всмотрелась в говорящего.
Крупный, если не сказать огромный, мужчина в обычной гражданской одежде внимательно рассматривал меня. Рельефные руки и мощный торс, который не скрывала просторная майка с длинным рукавом, крупные, но правильные черты лица, квадратный подбородок, светлые, чуть вьющиеся волосы, собранные в высокий конский хвост со жгутами. Мужчину можно было смело назвать красавцем, если бы не было застывшего выражения брезгливости на загорелом лице.
В первую секунду я даже подумала, что передо мной человек, несмотря на внушительные габариты незнакомца, но затем обратила внимание на заострённые уши и невероятные вертикальные зрачки. Это выглядело настолько странно и дико, что когда он шагнул вперёд, я инстинктивно отползла назад. Мужчина усмехнулся и поставил поднос с едой на пол, толкнув его ногой. Только сейчас я увидела, что нас разделяла прозрачная пластиковая перегородка, и единственное узкое окно располагалось как раз у пола. Меня поместили в клетку наподобие той, в которой я держала иглоёжку, только размерами больше.
— Ешь, молокосос. Не знаю, чем ты приглянулся нашему капитану, но он на тебя даже мясо не пожалел, — фыркнул говорящий.
Я осталась сидеть на полу неподвижно, всё ещё ощущая страх перед незнакомцем. Как-как он меня назвал? Меня, конечно, по-разному когда-то обзывали в школе, но «молокососом» никогда. Я ещё раз посмотрела на мужчину и неожиданно поняла, что тот разговор мне не приснился. Судя по тембру и интонациям, передо мной стоит некто по имени Оушен и он думает, что я мальчишка. Ещё секунда — и я сообразила, что знаю, к какой расе относится мужчина передо мной. Ларк!
Что там нам говорили в школе на уроке мировой политики? Планета Ларк уже много лет входит в состав Федерации Объединённых Миров. Раса ведёт достаточно замкнутый образ жизни, несмотря на то, что многие её представители служат в Космическом Флоте. Ларки заметно крупнее людей, так сложился естественный отбор на их планете, считаются агрессивными, но при этом не очень развитыми, живут в общинах.
«Дикари есть, дикарями и останутся», — однажды грубо сказал Ден, когда увидел на записях голокамеры, как массивный мужчина с заострёнными ушами пытается купить банку шипучей жидкости в автомате. Мужчина попытался просунуть огромную ручищу в узкое окошко и в итоге вместо того, чтобы взять только банку, случайно выломал весь диспенсер.
— Есть будешь или нет? Неужели на радость нам решил себя голодом заморить?
Произнёс Оушен, таким же образом прищурившись и изучая мои тонкие кисти рук. Всё остальное было скрыто одеждой Лорана и шлемом. Я перевела взгляд на поднос с едой и сглотнула гулкую слюну. Запечённые овощи и большой кусок мяса. М-м-м-м... Желудок был согласен со мной. Вот только я поняла, что огромный мужчина, просунувший поднос с едой, продолжает стоять над душой и испепелять меня взглядом. Хм-м-м… Есть под столь пристальным вниманием резко расхотелось. Да и отвечать я тоже не горела желанием. Не стоит выдавать то, что понимаю его язык.
