— Мы получили предварительные результаты с места преступления. Найдены отпечатки, которые принадлежат мне. Два — на комоде, один — на ее часах. Кровь, взятая у нее из-под ногтей, по группе совпадает с моей кровью. Моей кровью редкой группы.
— Ты серьезно?
— Утром я разговаривал с Герри Кейн, и она сказала, что такое возможно: у человека психотический срыв и он не помнит длительные промежутки времени. Но если бы я правда это сделал, даже в состоянии, когда мной управляло подсознание, неужели же я не знал бы, как зачистить место преступления и не оставить следов, указывавших на меня? Все было вытерто, кроме комода и ее часов. Это — единственные вещи, на которых остались отпечатки, и они указывают только на меня. Но это не имеет смысла. Я не желал Керри зла. Наши отношения закончились по обоюдному согласию. С чего бы я стал делать то, что ты видел в «Тигре»? И еще бумажные цветы.
Шон посмотрел фотографии в телефоне Лиама, потом отдал его брату.
— Тогда кто это делает?
— Не знаю.
— И почему?
— Этого я тоже не знаю. Кто бы это ни был, он знает гораздо больше, чем большинство людей. Он знает про Керри и знает про маму. Бумажные цветы, которые она сделала для нас, тогда не показывали в новостях. И то, как она остригла волосы.
— Кто еще знал про вас с Керри? Надо начинать с этого.
— Только я, ты, Дон и Керри, — бодро начал перечислять Лиам и неожиданно остановился. — Я видел Ванессу с Джойс. Они обедали. Джойс обмолвилась, что в субботу ночью Дон выезжал на дело. И вчера ночью тоже. Где он был?
— Он был со мной в магазине канцтоваров. Дело Тесака.
— Нет, это было утром. Джойс сказала, что его не было всю ночь.
Шон засмеялся.
— Я думаю, можно вычеркнуть Дона из нашего списка подозреваемых. Он самый честный человек из всех, кого я знаю. Он и карандаша не возьмет из управления без разрешения. Он ни за что не мог бы сделать то, что мы видели в «Тигре».
— Но где он был в субботу ночью?
— У своей мамы. У нее был приступ, и ему пришлось поехать к ней.
— Мы можем это как-нибудь подтвердить?
— Лиам, у него нет мотива. Зачем Дону убивать Керри и подставлять нас? Это бессмысленно.
— Мы можем это подтвердить или нет?
— Да, думаю, можем.
— Тогда сделай это.
Игравшие около дерева мальчики, смеясь, побежали к матери. Уличный артист начал играть на гитаре и петь.
Шон набрал воздуха в грудь:
— Я слышал о результатах вскрытия.
Лиам не ответил.
— Она была беременна.
— Я знаю.
— От тебя?
— ДНК плода ребенка совпадает с ДНК человека, кровь которого обнаружена под ногтями Керри, так что… — Лиам не мог смотреть на брата. Он таращился на людей, идущих по дорожке к музею. — Утром я нашел у себя в багажнике телефон Керри. И свою пропавшую одежду. Она вся в крови.
— Что?
— Ей кто-то звонил, и проклятая штуковина начала звонить в моей машине. Как она туда попала?
Шон смотрел на машины, несущиеся за железной оградой парка.
— Думаю, ты прав. Возможно, кто-то пытается тебя подставить. И мы должны выяснить, кто это делает. События начинают выходить из-под контроля. Стоит этому парню выйти на контакт с управлением или газетой, и все мы — подозреваемые.
— Думаешь, он попробует меня шантажировать?
Шон хохотнул и посмотрел брату прямо в глаза:
— Если дело в этом, то он выбрал не ту семью. Нам надо быть честными друг с другом. Во всем. Начиная с этого момента.
— Я честен.
— Вчера ночью Дон ездил на квартиру к Керри, чтобы забрать все, имеющее отношение к вашей связи, и купить нам время выяснить, что происходит. Он нашел несколько ваших фотографий, и на них стояли даты. Ты говорил мне, что в последний раз видел ее три месяца назад, но фотографии утверждают, что две недели назад. Почему ты соврал про это? Мне? При том, что я пытаюсь тебе помочь.
Лиам чувствовал, как покраснел. Он тряхнул головой и пошел вперед.
— Я запаниковал, когда увидел ее на месте преступления. Правда в том, что я не хотел говорить тебе, что мы до сих пор видимся, потому что ты очень старался помочь мне наладить отношения с Ванессой. Это не были свидания. Правда. Мы просто дружили. Я просто нуждался в ее компании, но не хотел разочаровывать тебя. Мне и в голову не приходило, что может случиться что-то подобное.
— С этого момента мне нужна только правда, — сказал Шон. — Вся. Независимо от того, что ты думаешь о моей реакции. Ты должен сообщать мне, что происходит. Это касается и меня. Мы в этом деле вместе.
— Хорошо, и вот еще одно, — начал Лиам, заходя за ряд кустов, подальше от глаз гуляющих в парке. Там он расстегнул рубашку и показал царапину, бегущую вниз по груди. — Если под ногтями Керри действительно моя кровь, полагаю, она попала туда таким образом.
Шон внимательно осмотрел царапину, осторожно проследил ее пальцем.
— Боже правый, Лиам. Что происходит?
— Я не знаю.
— Подумай секунду. Как могло случиться, что Керри тебя оцарапала, а ты этого не помнишь?
— Так же, как я проснулся в ванне и не помню, как там оказался. Целая ночь просто выпала из моей жизни.
— Но если кто-то тебя подставляет, им пришлось бы войти в непосредственный контакт с тобой, чтобы оставить эту царапину. И чем? Рукой мертвой Керри? Это значит, что той ночью ты мог быть в «Тигре». Или в клубе.
— Знаю.
Шон принялся искать что-то в кармане пальто. Достал темные очки, сунул их Лиаму в руки и попросил подержать, а сам снова зашарил в кармане и наконец вытащил свой телефон. Посмотрел на экран, что-то прочитал, потом убрал телефон и взял очки.
— Дон скачал с компьютера Керри файлы на флэшку и потом стер там все, чтобы никто не нашел ничего, связанного с тобой.
— Что было на флэшке?
— Без понятия. Я ее уничтожил.
— Зачем ты это сделал? Там могло быть что-нибудь оправдывающее меня.
— Или там мог быть твой приговор. Я прислушался к интуиции и сделал то, что счел правильным. Хватит с нас улик, указывающих на тебя, — отрезал Шон и замолчал, уставившись на проходившую мимо толпу туристов, показывавших пальцами во все стороны. Когда они удалились, Шон снова заговорил: — Что еще вы нашли в ходе расследования?
— Вернулся отпечаток ботинка с ковра. Ничего необычного. След от тимберленда. Номер модели вылетел из головы, но она достаточно распространенная, чтобы понимать, что шансов мало. Это один из их бестселлеров.
— У тебя есть тимберленды? — удивился Шон, снова следя за движением на Келли-драйв. — Все лучше и лучше.
