Кроме Берти и бригадира, там был еще этот тупоголовый Морсби. Тетя Хильда не обратила на него никакого внимания, я по ее примеру тоже. Берти встал:
– Как отлично вы все выглядите! Хорошо ли прошел день?
Сам он, бедняга, выглядел ужасно: осунулся, под глазами мешки.
– День прошел прекрасно – благодаря вам, бригадиру и одному кудрявому ягненку по фамилии Бин.
– Отличный парень, – пророкотал Скриппи. – Я передам ему ваши слова, если позволите. – Бригадир тоже был не в лучшей форме: я пришла к выводу, что они оба сегодня не ложились спать.
Берти подождал, пока мы усядемся, и приступил к делу:
– Капитан Берроуз, каковы ваши планы?
Тетя Хильда не ответила на его вопрос. Она взглянула на генерал-майора Морсби, затем опять на Берти:
– Обстановка недостаточно конфиденциальна, ваше превосходительство.
– Гм… – Берти это явно не понравилось. – Морсби, вы свободны.
– Но ведь…
– Можете идти. У вас много других дел, я уверен в этом.
Морсби побагровел, но встал и вышел. Скриппи запер внешнюю дверь на задвижку и закрыл внутреннюю дверь, а Берти поднялся с места, чтобы приподнять ковер над выключателем магнитофона. Тетя Хильда сказала:
– Не трудитесь, Берти. Можете записывать, если хотите. Что стряслось, дорогой мой? Русские?
– Да. Хильда, вы четверо – беженцы; вчера вы показали мне почему. Не захотите ли вы остаться здесь? Моих полномочий достаточно, чтобы предоставить вам натурализацию. Мне стоит только поставить подпись, и дело сделано.
– Нет, Берти. Но мы весьма польщены.
– Я предполагал, что вы станете отказываться. Прошу вас, подумайте еще. Не так уж плохо быть подданными самого могущественного монарха в истории, находиться под покровительством флага, над которым никогда не заходит солнце.
– Нет, Берти.
– Капитан Хильда, мне необходимы вы и ваш корабль. Благодаря расстоянию в миллионы миль и многим месяцам, требующимся для связи, я обладаю здесь де-юре властью вице-короля, почти равной власти государя… а де-факто в экстренных случаях даже большей, потому что здесь нет парламента. Я имею право принимать на службу граждан иностранных государств, вооружать их, давать им гарантии, как если бы они были британцами, присваивать звания от имени короля-императора. Я хотел бы принять на службу вас четверых и ваш корабль.
– Нет.
– Звание коммодора вам, капитана вашему заместителю, коммандера вашему первому пилоту, коммандер-лейтенанта второму пилоту. Отставка с сохранением полного жалованья по миновании экстренной ситуации. Ваш корабль мы у вас купим, а по окончании надобности возвратим в качестве королевского дара. С компенсацией в случае утраты или повреждения.
– Нет.
– А если каждому на одно звание выше?
– Каждый из нас должен быть по крайней мере на одно звание выше генерал-майора Морсби.
– Хильда! Это же будет мое собственное звание. Вернее, эквивалентное: я вице-адмирал.
– Берти, вы не сможете сделать нас наемниками ни за какие звания и жалованья. Эта фигура речи должна была дать вам понять, что мы ни за что не согласимся находиться в подчинении вашего начальника штаба. Это не обсуждается. Можем ли мы помочь вам как-либо иначе?
– Боюсь, что нет, раз вы отказываетесь воспользоваться покровительством в соответствии с международным законом о военном положении. Так что я вынужден разрубить узел. Вам известно, что существует такая вещь, как право на реквизицию имущества?
(Мне послышалось, что он сказал «инквизицию», и меня это удивило.)
– Известно. А что, разве Великобритания и Россия находятся в состоянии войны?
– Нет, но есть нюансы. Позвать моего юрисконсульта?
– Мне это не нужно. Мой юрисконсульт здесь: доктор Зебадия Картер, консультант по международному праву.
– Доктор Картер? А, ерунда! Мой друг Зеб: Зеб, вы поделитесь с нами сведениями о праве на реквизицию?
– Пожалуйста, губернатор. Нюанс, который вы имели в виду, состоит в том, что упомянутое право действительно не только в период военных действий как таковых, но и в случае необходимости экстренной защиты государственных интересов – как, например, при вашем нынешнем конфликте с русскими.
– Именно так!
– Право на реквизицию применялось при весьма различных обстоятельствах, но в принципе речь идет о праве суверенной державы реквизировать средства иностранного государства, обнаруженные на ее территории, и использовать таковые в случае военной или иной аналогичной необходимости. По миновании необходимости реквизированные транспортные средства подлежат возвращению с уплатой надлежащей арендной платы и возмещением нанесенного ущерба. Право реквизиции не приложимо к товарным запасам или личному движимому имуществу, а также в особенности к одушевленным лицам. Такова, в общем и целом, суть дела. Так как, нужен вам ваш юрисконсульт?
– Пожалуй, нет. Как вы считаете, капитан Берроуз?
– Он нам не нужен. Вы намереваетесь реквизировать мой корабль?
– Капитан… Я вынужден! – Берти чуть не плакал.
– Губернатор, вы имеете на это законное право. Но вы подумали о том, как вы будете им управлять?
– Могу я ответить на этот вопрос, губернатор?
– Давай, Скриппи.
– Капитан Хильда, у меня необычная память. Ее называют «фотографической», но я запоминаю и звуки тоже. Я уверен, что смогу самостоятельно повторить все действия по управлению кораблем, проделанные вчера ночью, – а этого будет вполне достаточно для нашей чрезвычайной ситуации.
Я вся вскипела. А тетя Хильда улыбнулась бригадиру и промолвила любезней, чем когда-либо:
– Вы проявили к нам исключительную внимательность, Скриппи. Вы милый, обаятельный, заботливый, тактичный гнусный шпик. Из тех, что собственную жену продадут в порт-саидский бордель. В остальном же вы практически безупречны.
– Безупречней не бывает! – Это включился мой папочка. – Встретимся с вами позже, Джоунз, когда и где пожелаете. Оружие любое, включая рукопашную.
– А потом встретитесь со мной, если от вас после Джейка что-нибудь останется, – сжал кулаки мой муж. – Надеюсь, что вы выберете рукопашную.
– Я запрещаю подобные действия, – вмешался Берти, – на время чрезвычайной ситуации и после таковой на подведомственной мне территории и до тех пор, пока Херд-Джоунз находится на службе Его Величества под моим началом.
– Юридически вы действуете правильно, Берти, – сказала тетя Хильда. – Но согласитесь: их спровоцировали.
– Нет, мадам! Херд-Джоунза не в чем упрекнуть. Я пытался добиться от вас сотрудничества на любых условиях. Вы отказались. Теперь Херд-Джоунзу придется летать на чужом корабле самому, и это может стоить ему жизни. Тогда он погибнет героем. Вы были неправы, назвав его столь оскорбительно.
