– Боже мой, вы только на него посмотрите!
Дити начала говорить Лор что-то о том, что мы можем сдвинуть сиденья, а Лаз сказала:
– Ну-ка, выпей вот это.
– Я нчего больш не пю, – решительно сказал я. – И птом я уже пьяный – вон как у тебя все лицо расплывается.
Наверное, это Лаз и Лор крепко обхватили меня с обеих сторон, заломили мне руки за спину и больно ткнули в нервный узел – Дити никогда бы со мной такого не сделала. Шельма зажала мне нос, а Лаз влила мне в горло что-то газированное. Потом… Нет, наверное, сюда неизвестно как прокрался заяц: Дити никогда бы такого не сделала. Во всяком случае, со мной.
Когда я все проглотил, меня отпустили. Я вылетел из корабля, произвел облет вселенной, проверил, на месте ли Млечный Путь, и вернулся. Уши мои валялись на полу, но когда военнослужащий стоит по стойке «смирно», ему не положено нагибаться и что-то поднимать.
– Флагманский начальник штаба явился по приказанию командора.
– Как ты себя чувствуешь, Зебби?
– Прекрасно, мэм. А что?
– Да ничего, ты ведь успел немного поспать.
– Да, вздремнул чуть-чуть. Мне снилось, будто я плыву по Тасманову морю на маленькой лодочке. Очень бурное море. – И я добавил: – Если не считать этого кошмара, который сейчас уже прошел, я в прекрасной форме. Какие будут приказания, мэм?
Мы устроили всем экскурсию на «Аю» по полной программе, включая туалетные комнаты из страны Оз. Либби, Дити и Джейк ждали снаружи – им места внутри не хватило. По приказу Шельмы Лаз сменила Лор, чтобы та могла посмотреть первой, а потом Лор снова приняла командование, чтобы могла посмотреть ее сестра. Самое большое впечатление на них произвели волшебные ванные. Континуумоход, я признаю, не слишком эффектно выглядит. Потом двойняшки поблагодарили Хильду и отбыли.
– Прошу внимания, – сказала Хильда. – Если хотите, сейчас мы покажем вам, как все здесь работает. Лазарус может занять место астронавигатора, Дити будет докладывать из грузового отсека. Элизабет тоже отправится туда: она уже путешествовала на «Ае». Дити, прежде чем полезешь в кормовой отсек, покажи Морин и Лазарусу, как мы втискиваем пассажира на заднее сиденье. Я сяду после них.
Эта машина может работать в разных режимах. В качестве наземного транспорта она развивает большую скорость, удобна, проста в управлении, но занимает много места на стоянке; обычно мы ставим ее с крыльями, отведенными назад, как сейчас, в положении для гиперзвукового полета. Если бы мы собирались подняться в воздух, мы бы выдвинули крылья, чтобы получить максимальную подъемную силу. Когда вступает в действие континуумоход Берроуза, положение крыльев не имеет значения, но первый пилот может заранее предвидеть, где мы окажемся, и соответственно их выдвинуть.
Поскольку здесь установлен компьютер-автопилот… Привет, Ая!
– Привет, Хильда, можно мне послушать?
– Пожалуйста, дорогая. Ты тут всех знаешь?
– Да, Хильда, я видела всех глазами Доры и могу опознать по голосам. – Ая тут же добавила: – Дора тоже слушает через меня; она собирается записать все, что мы будем показывать. Это ничего?
– Конечно. Дора, раз уж ты записываешь, я постараюсь, чтобы все было как можно больше похоже на настоящий полет. Ая Плутишка, закрыть двери. Выполняй.
Я сел на место первого пилота, Джейк – на место второго. Когда его дверца закрылась, я принялся проверять герметичность своей.
– Всему экипажу приготовиться к старту. Второй пилот?
– Верньеры на нуле, правая дверца задраена, ремни застегнуты.
– Рапорт неполный. Ремни у вас затянуты? На максимальное ускорение? Друзья, у этой машины достаточная мощность, чтобы он мог действовать в качестве истребителя, так что пилот может оказаться вниз головой. Джейкоб, прошу тебя, давай будем действовать по полной программе.
– Докладывает второй пилот – ремни затянуты для маневрирования.
– Спасибо, Джейкоб. Первый пилот?
Я ответил бойко, как кадет-отличник:
– Герметизация левой дверцы проверена. Энергопакет ноль восемьдесят девять, два резервных по одному ноль ноль, горючее под пробку, все системы в порядке, ремни затянуты под максимальное ускорение.
– Астронавигатор?
– Я не на штатном месте. Либ и я пристегнуты, как сиамские близнецы, ремни затянуты. Непривязанных предметов нет. Пристройка проверена, в порядке. Все дверцы закрыты, дверца в переборке зафиксирована в нештатном положении – открытом. Капитан, можно нас запереть, мы не возражаем.
– Не то что один мой знакомый – не буду его называть, – который закатывает истерику, если его запереть на пять минут…
– Хильда, это удар ниже пояса!
– Замолчите, пассажир. Если бы вы сидели тихо, как обещали, вы бы и не узнали, что дверца заперта. Я вам не поверила – и была права. Не уверена, что хочу стать вашей младшей, или второй от конца, или какой там еще женой: вы не держите своих обещаний. Простите меня, мама Морин, но Вуди порой очень непослушный мальчик..
– Знаю, Хильда. То есть капитан. Пожалуйста, отшлепайте его, если понадобится. Я всегда слишком его любила и совсем избаловала.
– Не будем сейчас об этом говорить. Все мы четверо можем выполнять любые обязанности и иногда меняемся местами, чтобы не терять форму. Обычно командую я, Зебби – старший помощник и астронавигатор, Джейкоб – первый пилот, Дити – второй пилот. Но сейчас я посадила на ручное управление самого лучшего пилота, на континуумоход – того, кто сам его изобрел, а астронавигатором поставила ту, кто считает в уме не хуже Логарифмической Линейки Либби…
– Лучше!
– Помолчи, Элизабет. С таким экипажем у меня как у командира проблем возникнуть не должно. Первый пилот, прошу вас отстегнуться и проверить, надежно ли пристегнуты мама Морин и Лазарус. Исходите из того, что возможны резкие маневры – и поверьте, друзья, что мы к таким маневрам прибегаем: сегодня мы еще живы только благодаря тому, что всегда как следует пристегиваемся. Кроме того, наш Зебби – виртуозный пилот-истребитель, а наша Ая – умница.
Я отстегнулся, убедился, что Лазарус пристегнут туго, проверил импровизированный ремень, которым была пристегнута Морин, и посоветовал ей правой рукой обнять Хильду, а левой Лазаруса и держаться за них.
– У всех остальных по два ремня – поясной и нагрудный, а у вас только поясной. Если я переверну машину вверх ногами, держитесь крепче за Хильду и Лазаруса, и с вами ничего не случится.
– Правильно, Зеб. Учение нужно проводить в условиях, приближенных к боевым. Только тогда это поможет в бою.
– Теодор, я не собираюсь участвовать в бою, но все сделаю, как надо.
– Мама, я терпеть не могу, когда женщины участвуют в бою. Но за все эти столетия я снова и снова видел, как они это делают, и слишком часто – в качестве кадровых военных. Мне это не нравится, но это так.
