– Это то, что может погубить наш клан или сделать его великим, – только и произнес он.
Другого ответа мне не требовалось. Он и так уже сказал все, что хотел.
Потому я молча кивнул головой и залез в рюкзак.
«Черт, надо запастись заготовками под артефакты, их практически не осталось», – хорошо, что я в свое время не использовал все.
– Бери, – достал я подготовленный артефакт, – надень на шею и потом активируй.
И, немного помолчав, я добавил:
– Учти, будет очень больно.
Тут эльфар горько улыбнулся, а потом ответил:
– Ты, видимо, никогда не был тем, кого принесли в жертву дереву жизни.
И только тут до меня дошло, насколько сильным магом был когда-то Ленис, если его не смог убить целый источник силы, что высасывал полностью всю магическую энергию из любого существа.
«И после этого он еще и таскал подавитель магии», – и я пораженно посмотрел на стоящего напротив меня мага.
– Понял, – только и кивнул я, после чего передал ему амулет.
Эльфар медленно надел его на шею и, будто прыгая со скалы, закрыл глаза, а потом активировал его.
Не знаю, что он там говорил про жертвы источнику жизни, но корежило его не слабо так. Да и орал он знатно уже практически с первых мгновений. И ему явно было гораздо хуже, чем тем же информатору и скупщику, когда они проходили этот же ритуал. Хорошо хоть, я догадался, наложить на комнату купол защиты от подслушивания, а то, думаю, все местные животные давно бы разбежались от тех диких криков, стонов и рыка, что издавало корежащееся на полу тело эльфара.
Думаю, он даже не заметил ни как я наложил это плетение, ни как я потом его снял, чтобы не светиться перед ним.
«М-да», – в конце концов протянул я.
Экзекуция Лениса продлилась практически десять минут, что тоже достаточно долго.
Ну что я могу сказать. Метку в нем я видел, работа каналов была приведена в норму. Даже появилось несколько новых каналов, или, что более вероятно, это как раз и были те каналы, что удалось восстановить из тех остатков, которые смог найти модуль, преобразующий ментальное поле эльфара.
И вот, наконец, Ленис открывает глаза.
– Я ошибся, – еле просипел его охрипший и сорванный голос, – тогда, оказывается, мне было еще и не больно. Про боль я узнал сейчас.
После чего он, видимо, даже забыв о том, что не может пользоваться магией, или специально, чтобы проверить, а получилось ли у нас что-то, воспроизводит знакомое плетение магического зрения.
Правда, при этом он сильно морщится и хватается за голову, но уже в следующее мгновение с неимоверным изумлением произносит:
– Получилось.
– Да, – говорю я, – только ты это, учти. Вроде как ты сможешь восстановить не все свои способности. Будешь не так силен, как ранее. По крайней мере, мне так объяснили.
– Да, – и эльфар снова воспроизводит то же плетение, а потом несколько обескураженно отвечает: – Не знаю, что тебе говорили, но сейчас я даже сильнее, чем в тот момент, когда меня кинули на растерзание источнику силы.
И Ленис еще раз воспроизвел плетение.
Хотя вот мой диагност утверждал, что до своего физического максимума этот эльфар не дотягивает еще как минимум процентов тридцать пять.
И этот порог для него теперь станет недостижим никогда из-за тех нарушений, что безвозвратно произошли с его ментальным полем и структурой.
И только тут я сообразил, что же проделал мой медицинский помощник.
«Так диагност оперирует оптимальными и максимальными величинами. Для людей с подобными нарушениями ментального поля и его структуры он может указать только их текущее состояние и вычислить максимально возможный уровень развития. Его-то он и принимает за тот параметр их предыдущего уровня развития, который им был доступен ранее. Но реально вряд ли кто-то из магов достигал своего магического предела. И это мы прекрасно увидели на примере эльфара».
Еще немного посидев, я сказал:
– Теперь клятва принятия в клан. Прости, это только формальность, но ты должен ее выполнить.
Эльфар лишь согласно кивнул.
– Я это понимаю, – только и сказал он.
И, встав на одно колено, стал молча смотреть на меня.
«Видимо, это какая-то общая процедура или ритуал, если он настолько похож», – подумал я.
А сам тем временем ему сказал:
– От тебя просто требуется произнести: «Верность и преданность». И все. Большего наш клан от тебя не ждет.
Эльфар очень уж странным взглядом посмотрел на меня в ответ. Но все же повторил за мной:
– Верность и преданность.
Я подошел и, положив руку ему на плечо, спокойно сказал:
– Добро пожаловать в клан.
На что Ленис удивленно вскинул на меня глаза.
– Клановая метка. Я почувствовал отклик. Меня и правда, приняли в клан.
Что-то я не понял. Вроде как именно метка указывает на принадлежность к клану.
Ага, как же, ведь буквально следующие слова эльфара многое разъяснили мне.
– Клятву может принять лишь глава клана, – только и сказал он, – или его прямой потомок и наследник. Только после этого клан принимает нового члена.
И эльфар очень уж пристально вгляделся в мое лицо. А потом произнес:
– Я не подведу наш клан, глава.
И почему он решил, что я не могу быть тем самым прямым потомком или наследником, я сказать не могу.
– Я знаю, – только и ответил я.
После чего развернулся.
– Мне пора. Я еще зайду, но позже. У меня будет к тебе кое-какое задание, – и, посмотрев ему в глаза, сказал: – Мне нужны такие люди, как ты. Ты понимаешь, о ком я говорю?
– Я понимаю, – спокойно кивнул мне Ленис в ответ, – в наш клан могут вступить изгнанники.
Я это подтвердил, но добавил и еще кое-что:
– Только это должны быть те, кому мы сможем доверять, и те, кто будет полезен нашему клану.
– Да, – подтвердил маг, а теперь он им и был, – я понял, почему ты выбрал меня. Тебе нужен был тот, кто покажет на своем примере истинные возможности нашего клана.
«Ну, настолько дальновидным я не был, но почему не согласиться», – мысленно прокомментировал я эта его слова.
А потому ответил:
– Да.
Эльфар же, немного подумав, неожиданно предложил:
– Уже тут, на рынке, есть те, кого это может привлечь.
– Дроу, – не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, о ком он говорит.
Тем более и Тирая говорила мне о том, что они и сами изгнанники из клана.
