— Почему вы спрашиваете?
— Иначе, зачем бы вам понадобилось преодолеть столько препятствий, чтобы найти меня?
Вполне резонный вопрос. Кэсси прижала большие пальцы к вискам и попыталась объяснить ситуацию:
— Послушайте, я, наверное, просто слишком много думаю об этом происшествии, потому что… Джеральдина очень много для меня значила. Полиция не рассматривает ее смерть как подозрительную…
— То есть?
— Могу я спросить, встречались ли вы когда-нибудь с сыном Джеральдины?
— Только раз, — ответил Кристиан, и выражение его лица охарактеризовало его мнение об Оуэне. — Мне пришлось выгнать сына моей невесты из ее дома, когда он пришел пьяный.
— Что же произошло?
Кристиан повертел стакан на бумажной подставке и наконец ответил:
— Я вышвырнул его вон. Мне не понравилось, как Оуэн разговаривает с Джеральдиной.
Кэсси с трудом подавила улыбку. Мужчина говорил, как персонаж из старого фильма. Она приняла решение.
— Послушайте, Кристиан, у меня нет никаких оснований думать, что Оуэн причастен к смерти матери, но… что вы можете рассказать мне об их отношениях?
— Он всегда пытался вытянуть из Джеральдины деньги. В тот вечер он пришел ко мне. Я старался держаться подальше, чтобы сын с матерью могли поговорить наедине, но тут услышал, как упал стул. Я бросился на кухню и увидел, что он загнал Джеральдину в угол и угрожал ей.
— Тогда-то вы его и вышвырнули?
— Да. После небольшой неловкой борьбы людей средних лет.
Тут Кэсси заметила, как он повернул плечо — бессознательный жест человека, вспомнившего о ранении.
— Потом Джеральдина рассказала мне, что Оуэн пытался уговорить ее на какую-то выдуманную им схему заработка.
— В смысле?
— Этот способ был как-то связан с домом. Сын всегда пытался заставить ее уменьшить размер места проживания. Без сомнения, Оуэн надеялся получить еще одну подачку. Джеральдина была потрясена и не хотела говорить на эту тему.
— Она ему отказала.
— Однозначно. Я не знаю, стояла ли она на своем и дальше, поскольку вскоре мы… разошлись.
Поскольку Кристиан внезапно заговорил тише, Кэсси Рэйвен поняла — решение принял не он.
— Мне очень жаль, — попыталась успокоить его Кэсси.
— Возможно, свадьба и не должна была случиться. Джеральдина была слишком хороша для меня.
Кристиан смотрел на пол. Он опустил плечи и погрузился в невеселые мысли.
— Мне очень жаль, что пришлось сообщить вам такую ужасную новость. Теперь я оставлю вас в покое, — заверила девушка и на прощание коснулась его плеча. — Не стесняйтесь звонить мне, если вспомните что-то еще, ладно?
В фойе она остановилась у одной из огромных колонн и оглянулась: Кристиан все еще сидел, сгорбившись в кресле. Он опустил голову, а одной рукой обхватил лоб. В его позе было какое-то… опустошение, от которого Кэсси захотелось плакать.
Снаружи, в лондонской ночи, ее встретило раздраженное рычание уличного движения и ожигающе холодный дождь. Она ждала, чтобы перейти дорогу с полузакрытыми от погоды глазами. На другой стороне улицы остановился двухэтажный автобус. Взгляд Кэсси скользнул по размытым очертаниям пассажиров за окнами, запачканными дождем: женщина в парандже, уставившаяся в мобильный телефон; рабочий, спящий у окна с открытым ртом; кто-то, уткнувшийся головой в издание, напоминающее Evening Standart. Когда автобус тронулся, читатель опустил газету и посмотрел в окно — прямо на Кэсси Рэйвен. Это была миссис Эдвардс. Ее ярко-красные губы выделялись на фоне белого лица, Джеральдина что-то бормотала. Мозг Кэсси едва смог подтвердить увиденное, как тормоза автобуса «вздохнули», и он скрылся из виду.
Глава двадцать первая
В ту ночь Кэсси изо всех сил пыталась уснуть. Она постоянно мысленно возвращалась к моменту, когда увидела миссис Э. в автобусе. Видение или призрак — можно как угодно назвать это существо — повергло Кэсси Рэйвен в смятение. Да, были мгновения общения с мертвыми, но никто из ее подопечных никогда раньше не появлялся за пределами морга. Она не верила в привидения, поскольку разделяла древнегреческий взгляд на смерть как на путешествие в один конец по реке Стикс, уходящей во тьму, из которой никто не сможет вернуться.
Вдруг миссис Э. все еще находится в подвешенном состоянии и до сих пор не завершила путешествие в подземный мир?
«Чепуха и вздор», — как сказала бы сама преподавательница. Кэсси напомнила себе, что это не редкость, когда недавно потерявшие близких людей «видят» их снова. Недавно одна овдовевшая леди решила, что безошибочно узнает очертания мужа, оплачивающего покупки в продовольственном магазине «Маркс энд Спенсер». Вдова была убеждена в своей правоте и последовала за ним из магазина по улице и вниз, к станции метро. Она догнала его на платформе. Мужчина повернулся, и женщина поняла — незнакомец. Впервые Кэсси Рэйвен поняла, насколько правдивым может быть такое зрелище.
В конце концов она заснула, но вскоре на рассвете запищал пейджер. Этот звук мог бы напугать любую нормальную кошку, а Макавити просто смотрел на Кэсси не мигая, с подушки, которая лежала рядом с головой хозяйки. Его сардонический взгляд, казалось, говорил: «Какая-то дурацкая у тебя работа». И это было ощущение, с которым Кэсси в тот момент поспорить не могла.
Когда ее такси подъехало к моргу, черный фургон с надписью «Пенни и сыновья. Похоронные бюро» уже стоял там. Его двигатель работал для обогрева пассажиров — во всяком случае, живых. Девушка наклонилась, чтобы постучать в окно водителя, и увидела бородатый профиль бывшего бойфренда.
— Привет, Лука. Скажи, что у тебя есть для меня что-то хорошее и простое.
Он задумчиво нахмурился:
— Что бы ты сказала насчет пожилой дамы с последней стадией рака, которая мирно скончалась, перебирая четки?
— Да, это было бы прекрасно.
Лука печально покачал головой:
— Извини, боюсь, ты провалила бонусный вопрос и потеряла отпуск в Вегасе. Правильный ответ — передозировка наркоманки на лестничной клетке на Фэйрфакс-стрит.
Кэсси глубоко вздохнула:
— А ее семья приедет, не знаешь?
— Нет. Ее зовут Джейн Доу. Нам только что позвонили из участка, и скоро появится полицейский.
Отлично. Кэсси махнула рукой на прощание. Она отбросила всякую надежду на простую регистрацию трупа и быстрое возвращение в постель.
Лука вкатил новоприбывшего в хранилище и заметил:
— Да, кстати, мне опять звонил Оуэн Эдвардс. Все уши прожужжал! Он спрашивал, почему мы не забрали тело его матери.
— Когда похороны? — спросила Кэсси Рэйвен. Она молилась, чтобы они были не слишком рано.
