— Долгой ночи, миледи, — раздался женский голос чуть позади.
Княгиня обернулась, вздрогнув от испуга. Мысль о том, что ее узнали, странно обжигала.
Но позади оказалась веселая девушка с пустым бокалом в руках.
— С праздником вас! — воскликнула она, подливая себе легкого игристого напитка.
Эленика оглядела собеседницу, понимая, что представления не имеет, кто перед ней. Полногрудая фигура с тонкой талией была едва прикрыта тонким платьем, напоминающим пеньюар. Синяя маска с искрящимися сапфирами у глаз прятала явно смеющееся лицо.
“Наверняка, темная”, - подумала Эленика.
“Кто еще станет так вульгарно одеваться, будучи уверенной, что ее не узнают?”
— И вас с праздником, — вымучено улыбнулась княгиня.
— Вы только пришли? А мы играем в прятки. Хотите с нами? — весело спросила она.
— Не уверена, что… — промямлила в ответ Эленика, но девушка тут же схватила ее за руку и потащила в ближайшие кусты.
— Скорее, вон тот здоровяк уже второй раз пытается поймать меня! — радостно взвизгнула дама, утягивая за собой княгиню.
Эленика на ходу обернулась и увидела, как из-за поворота появляется мощная мужская фигура в зеленой маске с черными камнями.
“Не Дариэн…” — промелькнуло в голове светлой.
— Я все равно найду вас, прелестная фея! — со смехом прорычал охотник, пробегая по мощеной дорожке в другую сторону.
Спутница Эленики прыснула со смеху.
— Похоже, сегодня меня ждет сладкая ночка, — хихикнула она шепотом, — пожалуй, чуть попозже позволю ему себя поймать.
Княгиня удивленно приподняла бровь под маской и не смогла сдержать улыбки. Теперь она была абсолютно уверена, что перед ней уроженка Кровавого заката.
Но как же все было просто у этих темных! Почему она не могла вот так же?..
Хотя, нет, об этом лучше не думать.
— Это ваш знакомый? — спросила княгиня, пытаясь понять мотивы девушки.
— Нет, что вы! — ахнула та. — Я почти уверена, что не представляю, кто это. но, думаю, нам не будет скучно.
И многозначительно усмехнулась.
— А вы… не замужем? — скромно спросила Эленика, краснея даже под маской и слоем краски.
Собеседница на миг замерла, рассматривая княгиню сквозь темные прорези в синем фетре.
— Светлая, да? — кивнув самой себе, ответила через мгновение. — Вы все такие скромные, что мне, признаться, порой бывает стыдно в вашем обществе. Нет, я не замужем. Но у нас принято иметь любовников и любовниц.
— А как же ревность? Разве не хочется вам быть единственной? Ведь у ваших мужчин тоже, наверняка, множество женщин, — не унималась княгиня.
Ей искренне хотелось понять, как же они так живут? Как у этой девушки получается так легко отдавать себя нескольким мужчинам? Как у нее получается делить своих мужчин с другими? Разве это не разрывает ее душу на части?
Княгиня не знала, для чего ей эта информация. Но, похоже, через эту случайную собеседницу она пыталась понять совсем другого человека.
— Ревность?.. — повторила темная и как будто немного сникла. — Да. Наверно, я хотела бы быть единственной. Быть женой и возлюбленной. Но такой может быть только мать наследника, — девушка вдруг запнулась и поправилась: — в смысле только та, кто родит ребенка своему мужчине.
У Эленики замерло сердце в тот же миг, как до нее дошло, что перед ней любовница Дариэна Астарда. Проклятого князя Хаоса.
А темная между тем грустно продолжала:
— А это не так просто, как кажется.
— Почему же? — тихо спросила княгиня.
— Потому что для рождения ребенка двое должны любить друг друга. По-настоящему. Без обмана. Должны отдавать себя друг другу без остатка. И, если любить некоторых мужчин — легко, то быть им возлюбленной… любимой… почти невозможно.
Девушка вдруг вздохнула, опустив взгляд.
А Эленика не могла понять, какие чувства вызвало в ней это неожиданное признание. Перед ней стояла темная. Наверняка, одна из фавориток Дариэна. И она только что откровенно призналась, что любит повелителя, но он не отвечает ей взаимностью. И, вероятно, никому не отвечает.
“Похоже, даже любовницы повелителя Хаоса не верят в то, что он способен любить”, - подумала княгиня, чувствуя, как жжется в груди, но вслух ничего не сказала.
В этот момент место их уединения оказалось раскрыто. С двух сторон на кусты обрушились смеющиеся мужчины, тут же подхватывая дам за талии.
Чьи-то сильные руки обхватили Эленику, поднимая и увлекая на свет магических гирлянд.
— Миледи, я нашел вас, а значит, вы должны мне танец! — воскликнул незнакомец в черно-серебристой маске и сером костюме.
— Но, я не танцую… — только и успела ответить девушка.
Конечно же, ее никто не слушал.
Княгиня не успела прийти в себя от неожиданности, как оказалась вовлечена в круг весело кружащихся пар где-то неподалеку от фонтана. Мужчина, что нашел Эленику в кустах, теперь деликатно держал ее за талию и левую руку, прижимая к себе в быстром ритме скрипки.
— Вы — лучшая танцовщица из всех, с кем мне доводилось танцевать прежде, — сказал мужчина. И под чёрной маской Эленика почувствовала улыбку.
Совсем скоро пары вдруг поменялись партнерами, и княгиня оказалась в новых не менее крепких объятиях.
Стоило признать, что танцевать с незнакомцами оказалось и правда весело. Она перекидывалась с ними невинными фразами, иногда напоминающими легкий ни к чему не обязывающий флирт. И уверенность, что ее никто здесь не узнает, дарила невероятное чувство невесомости и свободы.
Пару раз Эленика отходила к столам, разговаривала с другими незнакомыми ей леди, пила вино и даже отпускала неприличные шуточки. Смеялась, чувствуя себя кем-то иным. Совсем другим человеком. Без груза ответственности, вины и долга.
И это было самое прекрасное ощущение, которое она когда-либо испытывала.
Через какое-то время вино слегка ударило в голову, но княгиню это уже не волновало. Она сама пускалась в пляс и сама выбирала себе партнеров по танцам, не сковывая себя этикетом и правилами, которых в эту ночь не существовало.
Некоторые пары к этому времени уже уединились под мраком мраморных беседок, на деревянных романтических скамейках кто-то целовался, чуть сдвинув маски. Но Эленике вполне хватало и музыки, уносящей ее далеко от реальности.
В какой-то момент танцующие опять поменялись партнерами. Княгиня уже перестала замечать, с кем она двигается в паре, просто погрузившись в атмосферу непринужденного веселья.
Но на этот раз что-то заставило ее поднять глаза вверх. Может, объятия, что стали чуть крепче. Может, ладони, которые были горячее других.
