У меня ком подступил к горлу. Наверно, стоило промолчать. Отойти от опасной темы, перевести разговор в другое русло. Но я не смогла. Мне слишком нужно было знать ответ:
– Вам их жаль?..
Нери повернулась ко мне и еле заметно улыбнулась. В этот момент на молодом, почти юном лице фурии вдруг появилась печать усталости. В глазах блеснули десятки прожитых лет и какое-то затаенное отчаяние.
– Об этом не принято говорить вслух, детка.
И отвернулась. А лицо вновь приобрело легкомысленное и юное выражение.
Я глубоко вздохнула и отвернулась. Одной Флоре было известно, какая буря бушевала у меня внутри.
Но через мгновение этой буре было суждено лишь сильнее набрать обороты. Я посмотрела вперед, туда, где первый рыцарь мрака танцевал с царицей, и кровь прилила к щекам.
Они больше не танцевали. Тонкая фигурка правительницы замерла, прижимаясь всем телом к мужчине. Ее руки поднялись вверх, к его лицу, лаская и поглаживая. А сама она тянулась губами к его шее.
Дайрен склонил голову и закрыл глаза. Его руки обнимали тонкую талию Элеандоры, в то время как она вдруг открыла пошире алый рот, и из-под пухлых губ блеснули клыки.
– Что это она де… – не успела ошарашенно спросить я, как царица впилась зубами в мужскую шею.
Дайрен вздрогнул, но не двинулся с места. Его глаза все также были закрыты.
Кажется, меня начало трясти.
– Ты никогда не видела, как наша повелительница пьет кровь? – усмехнулась Нериэнта. – Какая ж ты еще молодая.
– Я… Но зачем? – мне не хватало слов.
В груди разливался холодный яд ужаса, отвращения и…
О, солнце…
Ревности.
Как только я это поняла, из горла вырвался сдавленный звук. Я прикрыла рот рукой, а затем и вовсе закрыла пылающее лицо руками.
Мне было стыдно из-за дурацких мыслей. Страшно за собственный рассудок.
Но моя новая знакомая фурия все поняла неправильно.
– Да, я на твоем месте тоже расстроилась бы. Такой мужчина. А Элеандора может занять его надолго.
Я подняла голову, невидящим взглядом посмотрев в черные глаза собеседницы.
– После ласк царицы шер Эльгерши вряд ли будет способен на что-то еще, – с пошлой усмешкой добавила она.
– Он же не оставит меня одну… – проговорила я и едва не прикусила себе язык, осознав, что произнесла это вслух.
– О, я бы не была в этом так уверена, – снова усмехнулась девушка. – Когда мы пьем кровь, жертва чувствует удовольствие. Ее либидо подскакивает многократно.
Каждое слово било кнутом по нервам.
В этот миг фурия вдруг наклонилась ко мне.
– Какие красивые волосы, – прошептала она, касаясь прядей рукой и перекидывая их на другое плечо. – Они похожи на розовый перламутр из раковин Жемчужного моря…
От неожиданной близости этой девушки мне стало нехорошо. В ушах застучало.
– Фурии пьют кровь не только мужчин, – прошептала она в самое ухо, и ласково коснулась костяшками пальцев моей шеи. – Хочешь, я покажу тебе, каково это? Не только же твоему рыцарю получать удовольствие?..
Глава 13
Дайрен
– Это вряд ли возможно, эфер Нериэнта, – глухо произнес Дайрен, сдерживая рычание в голосе. С фуриями нужно быть почтительным. Даже такому, как он.
Это бесило.
Арилейна повернула голову и наконец увидела его. В ее глазах мелькал страх, смешанный с отвращением и… разочарованием?
Плевать. Дайрену было плевать.
А, может быть, он лишь хотел так думать. В груди клокотало раздражение. Кровь кипела от едва сдерживаемых эмоций.
– О! А вот и вы, шер Эльгерши, – протянула с ухмылочкой фурия. – Признаться, мы вас не ждали.
«Не сомневаюсь», – мелькнула в голове режущая мысль. Мужчина вновь перевел взгляд на фею, но увидел лишь ее светлую макушку, потому что девушка опустила голову.
Руки сами собой сжались в кулаки.
– Ну, не буду вас отвлекать, – протянула Нериэнта и встала с дивана. – Скоро начало праздника.
Дайрен сдержанно поклонился, приняв ответный кивок головой.
Как это все не вовремя! Что эта нахалка успела наговорить Арилейне, пока он был вынужден уделять время Элеандоре?
Мужчина занял свое место на диване, закрыл глаза и попытался сосредоточиться. После укуса царицы в висках стучало, и голова слегка кружилась. Дайрен старался не обращать на это внимания. В его мыслях была только Арилейна с ее испуганными глазами и проклятым разочарованием в них.
Какое ему дело до этого?
Никакого.
Дайрен потер виски и постарался вспомнить, зачем они здесь. Какого мрака он приехал сюда и притащил глупую феечку с собой.
Все просто. Он был первым рыцарем мрака и не мог проигнорировать приглашение на главный праздник Уин-Даше. А еще он обязан был привести пару. Но зачем выбрал Арилейну?
Уголки губ привычно дернулись. Да, все как всегда. Дайрену хотелось немного развлечься. А заодно наказать фею за собственную несдержанность.
Перед глазами вспыхнула прошлая ночь, когда он лечил ее ногу.
Жар ударил в виски.
После зубов фурии сконцентрироваться было слишком сложно. А близость его липовой каури только усиливала эффект.
Почему, забери ее мрак, она так влияла на него? Почему так влиял ее кроткий, немного испуганный взгляд? Чуть склоненная набок голова, открывающая соблазнительный изгиб шеи. Почему сводил с ума тихий вздох, соблазнительно приподнимающий грудь?
Дайрен не знал.
В этот момент раскаленным воспоминанием в ушах зазвенел ее стон. Тот самый стон, сорвавшийся с пухлых губ. Тот самый звук, от которого у него срывало крышу.
Сердце, как ненормальное, гоняло по венам раскаленную кровь. Почти ядовитую, разъедающую сосуды. Голова отказывалась соображать здраво. Она вообще отказывалась соображать.
Рыцарь мрака видел за закрытыми веками распахнутые от удовольствия губы феи, забывая, где находится. И в который раз задавал себе вопрос: какого демона он вчера творил? Нужно было просто немного магии, немного его собственного возбуждения, чтобы вылечить укус мантикоры. Так за каким мраком он довел фею до оргазма?
Дайрен знал, за каким. Ему до смерти хотелось услышать ее стон. Тот самый, который теперь не выходил из головы, как наваждение. Хотелось увидеть ее изгибающиеся в экстазе тело, поймать взглядом прикушенные от удовольствия губы, когда она старалась сделать все, что угодно, лишь бы не издать ни звука.
И не смогла. А теперь ее нежный голос звенел у него в ушах, заставляя мышцы напрягаться, а штаны делая болезненно тесными.
