Веки опустились, а в следующий миг видение исчезло. Только в сердце остался холодный осколок, застрявший, словно заноза, и не желающий покидать насиженного места.
И тогда я поняла, что иду не в ту сторону. Не знаю, что на меня нашло. Просто чем больше я делала шагов прочь от особняка, тем сильнее меня тянуло обратно. Словно где-то внутри здания на ручку одной из дверей кто-то намотал мои вены. И теперь чем сильнее я удалялась от дома, тем больнее становилось.
А потому в какой-то момент я вдруг резко развернулась и пошла обратно. Твердым уверенным шагом. Это было не спонтанное решение, о котором я потом пожалею. Это осознанный выбор.
Я должна была попробовать вернуть Дайрену чувства. Пробиться к его душе. Разбудить эмоции, годами зажатые в тисках магии.
Не знаю, получится ли у меня. Может, не сразу. Со временем. Но сейчас в висках билась лишь одна мысль. Настолько постыдная и неправильная, что я искусала все щеки изнутри, пока поднималась по темной лестнице обратно до кабинета рыцаря мрака.
Отступать я не собиралась. Сегодня я сделаю то, что заставит Дайрена забыть все свои дурацкие принципы. Сегодня я поступлю так, как никогда не поступают феи.
С усилием толкнула дверь в помещение.
Дайрен все также сидел в кресле. Только книжки в его руках больше не было.
На миг стало невероятно страшно. На какой-то короткий, неуловимый миг.
А затем я зачем-то пробежалась взглядом по низкому столику, по стоящему рядом дивану, по каминной полке и ковру у ног рыцаря, пытаясь найти несчастный том. И только в самом конце внимание приковало черное, скрюченное пятно, шипящее в огне вздувшейся кожаной обложкой.
Выбросил.
Набрала воздух в легкие и закрыла глаза, почти видя, как он в ярости сделал это несколько минут назад, когда за мной захлопнулась дверь.
Выдохнула. Осторожно потянула за веревочку корсета за спиной.
В ушах колоколом стучала кровь.
Дайрен говорил, что во время занятия любовью печать Уин-Даше ослабевает, позволяя рыцарям мрака чувствовать. Не это ли способ, чтоб приподнять каменный занавес внутри него чуть повыше?
От волнения сдавило грудь так, что дыхание стало сиплым и отрывистым. Как во время лихорадки. Пальцы дрожали, когда я расшнуровала платье и скинула его к ногам, оставшись в одном тонком белье. Маечка на груди прилегала к телу, как вторая кожа. Совсем не защищая, заставляя чувствовать себя голой.
Но я старалась не обращать внимания. Только щеки нестерпимо горели.
Подняла руку и стянула ленту с косы. Расплела волосы, распустив по плечам, и сделала шаг вперед. А когда подняла голову, замерла, словно наткнувшись на стену. Оказалось, что Дайрен уже давно смотрит на меня, не отрываясь.
Мужчина стоял спиной к камину, и вся его поза выдавала напряжение. Кулаки были сжаты. Широко раскрытые голубые глаза сверкали в полумраке.
Огонь плеснул в лицо, ударил в виски, растекся по крови. Воздух застрял в горле.
– Какого мрака ты творишь, фея?.. – низким, грудным голосом проговорил он, не сводя с меня ошеломленного, темного взгляда.
Сердце бешено заколотилось в глотке. Вот-вот задохнусь. Закашляюсь, выплюну его, чтоб не мешало.
Собрала остатки воли и сделала шаг вперед.
Дайрен вздрогнул.
– Арилейна-а-а… – протянул он, и от его хриплого голоса позвоночник прошила жгучая молния.
Льдистый взгляд скользнул по моему лицу, губам. Спустился ниже. По шее и ключицам. Застыл на груди.
Я почти физически ощущала этот взгляд, с каждой секундой становящийся все темнее. Сейчас мне казалось, что он трогает меня им. Прикасается еле уловимо. Нестерпимо горячо.
Соски под тонкой тканью предательски набухли и теперь торчали, оттягивая белье.
Дайрен почти не двигался, но каждое изменение в нем я улавливала с жадностью голодающего.
Резкий выдох. Дыхание, ставшее тяжелым и отрывистым. На мгновение приоткрывшийся рот, и язык, скользнувший по нижней губе.
И фиолетовая дымка, окутавшая кончики пальцев…
Сделала шаг вперед. Затем еще один. И оказалась в нескольких сантиметрах от него.
Кажется, таким вязким воздух не был еще никогда.
Даже не прикасаясь к мужчине, я чувствовала жар его тела. Чувствовала его мягкий аромат, от которого становилось одновременно спокойно и нервно. Появлялось ощущение, что я шагаю в пропасть, но делаю все правильно.
– Я не хочу от тебя уходить, – прошептала одними губами, приподнявшись на носочках и касаясь губами его подбородка. Скользнув по гладко выбритой коже к уху, несмело пробуя его на вкус.
Так, как хотела сделать уже давно.
Дайрен не двигался и, кажется, перестал дышать. Только закрыл глаза.
– Хочу быть твоей глупой феечкой, – продолжала шептать я, одной рукой зарываясь в его распущенных черных волосах. Мягких, как шелк. А второй – расстегнув пуговицу на рубашке и скользнув внутрь, к горячей груди.
Под ладонью бешено билось сердце.
Рыцарь мрака продолжал молчать, и это меня почти убивало. А потом вдруг поднял кисть и костяшками пальцев коснулся моей щеки.
Дрожь прокатилась волной по телу, искры брызнули под кожу в том месте, где он едва дотрагивался до меня.
Тихо выдохнула, закрывая глаза.
Пальцы двинулись вниз, поглаживая, лаская. Коснулись артерии над ключицей. И вот он уже всей кистью обхватил мою шею, слегка сдавив и заставив меня запрокинуть голову.
Я приоткрыла рот, хватая воздух губами, и послушно отклонилась назад, чувствуя его дыхание на своей коже. Ощущая, как он наклонился ко мне, едва касаясь носом, будто случайно скользя губами. Но не целуя по-настоящему.
Окружающий мир медленно поплыл. Перед глазами зажглись разноцветные круги. От пульсации в горле, в висках, между ног стало нечем дышать.
Я хотела дышать им.
Мне нужен был воздух, отравленный его запахом. Мне нужен был Дайрен. Весь такой, какой есть. С ядом его слов. С огнем в его душе. Прямо сейчас.
Эта необходимость вдруг стала настолько острой, что захотелось кричать.
– Я хочу тебя, – сдавленно выдохнула, едва не застонав. Подалась вперед, прижимаясь к нему грудью. Пытаясь оказаться как можно ближе.
Может быть, я была неправильной феей. Как арания была неправильным растением. Этот кустарник с его сочными ягодами способен прижиться лишь на бесплодной почве, среди острых каменных осколков. Для жизни ему требуется только холодный дождь, капающий на темные листья, проникающий в голодные корни.
Казалось, что с некоторых пор мне точно так же требовалось лишь присутствие рядом первого рыцаря мрака. Его властный голос. И горячее дыхание на моей коже.
