Это оказалось правдой. Ничуть не страшный, старый тоннель. Только чёрный, как кожаная попа африканского бегемота.
— Фьёр, я ничего не вижу! — бросила я, полностью оказавшись внизу.
Здесь пахло землёй и сыростью. Воздух был немного затхлый, но вполне терпимый.
— Ничем не могу помочь, — в гвучал ответ где-то рядом.
— Ну, Фьёр!!!
В общем, через несколько минут ожесточенных препирательств мы вместе двигались дальше. Я держала тигра за хвост, а он указывал дорогу. После того, как мне трижды неповезло запнуться и упасть, эриний сжалился и позволил забраться к себе на спину. Я была в восторге.
— Только не думай, что я решил помочь, — многозначительно профырчал кот, — просто мне лень каждый раз тебя ждать. С твоей скоростью мы и к утру до башни не доберёмся.
— Конееечно, — протянула я, незаметно погружая пальцы в густую шерсть. Как же было мягко!
Нет худа без бобра: я поцарапала колени, пока падала, зато теперь еду на самом обалденном коне в мире.
Мы двигались так минут десять, пока тигр вдруг не остановился.
— Что случилось? — спросила, выныривая из сонных размышлений.
— Развилка, — раздался низкий голос Фьёра. — Здесь две дороги, налево и направо.
— Значит, надо решить…
— Но это ещё не всё, — вдруг оборвал он, и тон его меня насторожил.
— Здесь повсюду хрустальные эринии, прикидывающиеся грибами, — фыркнул он с ноткой презрения. — Покажитесь!
От этого голоса вибрация пошла по ногам. Стоило ему прорычать приказ, как на стенах и полу пещеры зажглись десятки и сотни маленьких огоньков. Призрачное желтоватое свечение исходило из шляпок крохотных пятнистых грибов. Дорога тут же стала видна.
— Слезай, — сказал Фьёр и пошевелил поясницей. Я поспешила встать на ноги, пока самовлюбленный кот не надумал меня сбросить.
Я наклонилась к волшебным существам и проговорила, в общем-то не ожидая ответа:
— Привет!
Но таинственные эринии отозвались шёпотом:
— Здравствуй…
— Надо же, разговаривают, — Фьёр задумчиво прищурился. — Последний раз встречал таких больше ста лет назад.
— А кто это? — тихо спросила я.
— Эринии Серых земель, у нас их зовут «призрачными каплями». Они любят селиться внутри грибов, наделяя их со временем особыми свойствами.
— Свойствами? А какими?
— Это у них надо спросить…
Я повернулась к грибам, намереваясь задать вопрос. Но они меня опередили. В пещере раздалось еле слышно шуршание:
— Мы можем сохранить даже ту жизнь, что находится на грани смерти…
— Ого, — отозвалась я. — Это вам не в тапки гадить. Полезное умение.
— Только они наверняка врут, — кивнул тигр, осклабившись.
— И такое бывает?
— Ещё бы, — фыркнул он. — Я бы на их месте соврал. И отравил бы настырную человечишку вроде тебя.
Ткнула его локтем в бок и под кошачьи возмущения спросила у хрустальных эриний:
— А можно вас нарвать?
— Можно… — раздался ответ. — Мы вырастим себе новые тела…
Я поспешила взять несколько светящихся шляпок, которые тут же потухли. Бесплотные духи покинули своё временное жилище. Засунула добычу в карман и проговорила:
— Большое спасибо. Кстати, вы не в курсе, как нам попасть в запретное крыло замка?
Грибы промолчали. Зато правый коридор пещеры вспыхнул ярче, словно призывая нас идти именно по нему.
— Шикарно, — проговорила я, улыбаясь.
— Пф, — возмутился Фьёр, — можно подумать, мы бы и без их помощи не справились.
Я почесала тигра за ухом, а он что-то невнятно проурчал в ответ.
Через какой-нибудь десяток минут мы уже открывали маленькую дверцу, ведущую в запретные комнаты замка.
С обратной стороны дверь была устлана гобеленом, и найти её непосвященному человеку вряд ли удалось бы. Я оставила её приоткрытой и начала медленно обходить по кругу чью-то старую спальню. А это была именно спальня.
Большая кровать с балдахином в коричневых тонах, ковры с высоким ворсом, покрытые слоем пыли, круглый каменный стол.
Тигр медленно шёл рядом, также осматриваясь.
— Интересно, кому принадлежала эта комната? — спросила я, разглядывая мелкие предметы, брошенные тут на произвол судьбы. Словно их владелец преспокойно жил, пока внезапно не пропал на десяток лет.
— Не имею понятия, — ответил Фьёр, отфыркиваясь от пыли. — Но мне здесь не нравится.
— Да брось, смотри какие рисунки на стенах!
Конечно, это были не рисунки. А огромные гобелены, на которых умелая рука мастера вышила людей, животных и птиц.
— Что-то в этой комнате не так. В общем, ты — как хочешь, а я сваливаю…
— Нет, Фьёр! Не бросай меня одну! Мне же ещё возвращаться по этому ужасному коридору.
— Какая досада! — наигранно испуганно сказал он. А потом вполне серьёзно добавил: — Тогда заканчивай, и пошли отсюда…
— Сейчас, ещё минутку! — воскликнула, подходя к старому комоду. На нём стояла красивая деревянная шкатулка с ключом. Прямо под огромным женским портретом. — Гляди! — указала я на девушку невероятной красоты. Блондинка с длинными волосами и очаровательной родинкой над пухлыми губами.
— Замечательно, — отозвался Фьёр, — я посмотрел. Мы свободны?
— Но, неужели тебе не интересно, кто это? — удивилась, подходя ближе и протягивая ручки к старой шкатулке.
— Я же сказал, что чую неприятности, — рыкнул тигр, начиная терять терпение.
— Фьёр, запомни: место клизмы изменить нельзя, — улыбнулась я, впрочем действуя гораздо быстрее, чем раньше. — Если нам суждено попасть в переделку, так оно и будет.
Открыла легко подавшуюся крышку и с восхищением уставилась на лежащий внутри медальон. Круглый с искусными переплетениями металлического орнамента.
— Твоя позиция мне совершенно не нравится, — покачал головой кот, но с места не сдвинулся.
А я никак не могла отвести взгляда от маленькой вещицы. Мысли беспорядочно бегали, пытаясь найти логичный ответ на вопрос: кто эта женщина на портрете? Я была уверена, что покои принадлежат именно ей. Но, почему их закрыли? Судя по пыли, это случилось много лет назад. Но, что конкретно произошло?
Медальон явно должен был открываться. Сверху виднелись витиеватые усики, как у старых кошельков. Но, сколько бы я не пыталась посмотреть, что внутри, всё бесполезно. Замочек словно намертво сросся.
— Лера, я…
— Да иду, иду, — оборвала очередное завывание Фьёра, запихивая амулет себе в карман. Попробую на досуге разобраться, как он открывается. Очень хотелось назвать моего тигра трусливым котом за то, что он так рвётся покинуть это место, но, боюсь, он тогда из вредности здесь ещё час просидит.
