Но не это более всего поразило Агату. Сложные геометрические узоры виднелись на полу, стенах, потолке. Они двигались — ползли, перетекая с места на место, но в целом занимали примерно одно и то же пространство.
— Не двигаться! — приказала Агата. — Медленно положите то, что держите, на стол, Алексей Борисович, поднимите руки и повернитесь лицом ко мне.
Он так и поступил. И Агата увидела, что на месте глаз и рта у Оружейника зияют чёрные провалы — оттуда вытекают, испаряются, клубясь, и рассеиваются чёрные струйки. Доля секунды — и в руке Оружейника возник пистолет. Словно из ниоткуда.
* * *
Лисицын спас жизнь Агате — в этом она не сомневалась. Первый выстрел Оружейника должен был сбить Агату с ног. Мантия мантией, но с законом сохранения импульса шутки плохи, Агату оглушило бы, с понятным итогом. Лисицын толкнул её, пуля только чиркнула по боку Агаты, и первым открыл огонь. Агата выстрелила следующей — оружейника отбросило на стол, он сполз с него и остался лежать. Агата заметила индикацию на очках — на глазах её и капитана сейчас явно сошлись лучи многих лазеров. Агата выпустила следующую пулю в электрощиток; индикация исчезла и зажглось аварийное освещение.
— Вы не ранены, товарищ ма… — начал было капитан, держа неподвижно лежащего Оружейника под прицелом, и тут из коридора раздались выстрелы. Капитана отбросило в сторону; Агата успела упасть, перекатиться и выпустить три пули в коридор. Глухой шум падающего тела — больше не стреляют.
Оружейник приподнялся, упершись локтями, затем сел. В очках Агата по-прежнему видела чёрные провалы на месте его глаз и рта. И — бесстрастное выражение лица. Агата принялась стрелять, целясь в голову; дважды попала — никто не смог бы повторно подняться после такого.
Но Оружейник смог, и потянулся рукой к пистолету. И — словно память включилась. Агата вспомнила «Осипову» — капитана Страйк — и её слова про солнечный свет и ультрафиолет. Только бы фонарь выжил!
Агата одним движением извлекла его — самый мощный фонарь, который сумели отыскать за короткое время — двенадцать тысяч люмен, причём треть излучения в ультрафиолете. Прошла почти секунда, палец соскользнул поначалу, и рука Оружейника уже почти добралась до пистолета…
Фонарь засиял маленьким солнцем, и Оружейник, молчавший всё это время, взревел — так сильно и неожиданно, что Агата едва не выронила фонарь. Оружейник вспыхнул — весь и сразу, жарко и ярко; доля секунды — сработала система автоматического тушения пожара, с потолка упали струи белого порошка, включилась тревога и надписи. То, что осталось от Оружейника — чёрные дымящиеся лохмотья, щедро присыпанные порошком — уже не шевелилось. Агата отключила противопожарную систему, не отводя луча фонаря от останков Оружейника, и шестое чувство подсказало ей оглянуться.
Не зря подсказало. Человек, стрелявший в них с капитаном — только что лежавший в коридоре — также пытался усесться. Агата успела заметить, что и в его глазницах чёрные провалы вместо глаз, прежде чем луч фонаря упал на человека и тот вспыхнул подобно бенгальской свече. Пара секунд — и только дымящаяся кучка пепла.
— Медицинскую бригаду! — распорядилась Агата. — Вызвать на объект… — она перечислила тех своих сотрудников, в которых была совершенно уверена. — Запечатать периметр, никого не выпускать! Код «Омега», повторяю — код «Омега»! Дежурный на пульте — ввести код «Слово, Иже, сто сорок пять, Мыслете, Он», об исполнении доложить!
Она перетащила потерявшего сознание капитана в коридор. Плохо дело — много крови чёрного цвета. Всё верно — сквозное в печень. И, похоже, жить ему уже немного осталось. Агата скрипнула зубами. «Жена возвращается из роддома». Она попыталась сделать, что могла — зажать раны, остановить кровотечение — и капитан застонал, приоткрыл глаза. Проклятье! Где эти медики?!
Агата недолго колебалась. Прижимая ладонь к ране, она достала из кармана флакон с последней капсулой «панацеи».
— Капитан! — она похлопала его по щеке. Бесполезно, вновь потерял сознание. Агата осторожно надкусила капсулу — едва не проглотила ненароком — и, раскрыв рот Лисицыну, вылила ему в горло содержимое капсулы. Опасаясь, что жидкость сразу же почернеет в процессе. Не почернела.
Агата выслушала подтверждение дежурного — код введён, штатная версия «Аргуса» дезактивирована на территории комплекса. Сейчас автоматически запустится тестовая. Агата зажала ладонями оба пулевых отверстия на теле капитана, и сидела так, не ослабляя давления, пока, через две минуты, не появилась медицинская бригада.
* * *
— Они вызвали охрану и «Скорую», — доложила Магна, наблюдавшая за комплексом «42» в бинокль. — И, похоже, там у них всё на ушах. Что-то случилось. Там точно не было ворот?
— Не было, — покачала головой Лаки. — От них столько шума, в переносном смысле, мы бы точно заметили. Там что-то ещё. Колосова жива… да, жива и не ранена. И всё ещё есть та странная индикация. У них там есть номограммы, которые вроде бы некому было начертить. Всё, продолжаем пока наблюдение, вмешиваться не будем.
* * *
Панкратов ворвался в кабинет Колосова, чудом только дверь не вынес. Идёт видеосвязь — из их комплекса в Новосибирске. Агата, следы крови на обеих ладонях, множество людей позади неё.
— Код «Омега», — сказала Агата спокойно. — Это не моя кровь, Дима, я невредима. Это были Оружейник и Подмастерье, — она повернула камеру, чтобы показать останки и того, и другого. — Подробнее позже. Я сейчас буду проверять персонал. Но главное — введите код… — и она повторила то, что ввёл дежурный. — Я сама займусь синхронизацией базы данных тестовой версии. Это сейчас самое важное. Всё, что передавал нам Оружейник — всё, к чему он и Подмастерье приложили руку — немедленно перестать использовать, считать особо опасным и держать в изоляции. Я уже отдала распоряжение, сейчас все мои сотрудники займутся сверкой инструкций и изготовлением копий, во всех наших филиалах. И вот ещё что…
Она спокойно и подробно описала то, что необходимо сделать, и Панкратов с Колосовым постарались сделать всё, чтобы на лицах ничего не отразилось. Наконец, Агата дала отбой.
— Я одно скажу, Сергеич. — Панкратов ожесточённо поскрёб затылок. — Об этом мы точно не будем пока докладывать. Не знаю, как Агата сумеет предотвратить утечку, но без её отмашки — никакого доклада. Ну и зачем ты достал нож?
— Проверять будем всех. Начиная с тебя и меня. — Колосов взял такой же, как у Агаты, фонарь, достал пистолет, бросил нож на пол и толкнул оружие носком ботинка в сторону заместителя. — Ты слышал. Сделать порез и проверить, как реагирует на свет солнечного спектра. Давай, не тяни. — И взял Панкратова на прицел.
День 23
Ной Паттерли, ч. 1
— Не спится? — Травматург заглянул в диспетчерскую. Профессор так и сидит перед мониторами. А напротив — Магна. Перед обоими — чашки с кофе. — Есть новости?
— Двадцать четыре, и пока всё. — Магна зевнула и потянулась. — Нет, я не хочу спать, просто здесь душно. Двадцать пятых ворот не было, уже часа три как всё спокойно.
