А потом основная часть обработанных людей в один прекрасный день направилась в крупнейший тогда дата-центр «Vox Viva», и Парацельс едва не захватил власть в стране… Звучит смешно, но, анализируя итоги операции, пришли именно к такому выводу. Кто и зачем захватывал — так и не поняли, а допускать наличие свободной воли и признаков личности у Парацельса не желали уже тогда. Сложный искусственный интеллект, компьютерная программа. Никакой личности. Просто не сумели найти, кто же именно ставил цели и отдавал приказы. Не нашли до сих пор.
* * *
Вернувшись на базу, Вадим не переставал ощущать себя Джеймсом Бондом. Столько всего успели ему вручить, голова идёт кругом. Камеры слежения, устройства записи. Минимальный набор для выживания — сухой паёк и «сухая вода», которая выглядит как порошок, но, едва высыпаешь в рот, чудесным образом становится водой. Чистой, свежей, приятной на вкус. При этом порошок может часами лежать под палящим солнцем, не испаряясь и не приходя в непригодность.
Теперь, случись что, с собой всегда запас питания и воды, достаточный, чтобы продержаться минимум семь суток. При экономном расходовании — и того больше. Весит всё это хозяйство порядком, но при этом герметично — даже если промокнуть насквозь, ничто ценное не пострадает.
Разве что оружия ему не выдали — а в остальном снаряжение суперагента. Включая такой же коммуникатор, который Вадим видел у Магны — не обнаруживается металлодетекторами, разбирается на несколько эластичных пластин, которые трудно обнаружить в одежде при поверхностном обыске. Голова пухнет: два почти часа Вадиму читали лекцию, что для чего предназначено. Выдали пухлый том — всевозможные инструкции — и пожелали на прощание удачи.
А оружейник, он же инструктор по выживанию, настолько походил на актёра, игравшего «Q» в старых, конца XX века, фильмах про Джеймса Бонда, что Вадим даже подумал, что актёр тот и не умирал на самом деле, а вся его актёрская карьера — не более чем прикрытие.
…Сообщение от Магны — список заданий на сегодня. Его новая работа: просмотреть и составить перевод нескольких текстов. Признаться, всё ещё чувствуешь себя фокусником, ведь перевод просто возникает в голове! У многих из нас подобные стихии действуют как бы автономно, пояснил Док, это нормально. Ты ведь не в курсе всех химических реакций, происходящих внутри головного мозга? Не знаешь в точности, как именно управляется мускулатура рук и ног — но это не мешает тебе ни думать, ни пользоваться руками и ногами. Захочешь вникнуть, помочь в понимании того, что же такое Видение — присоединяйся к нашим исследовательским центрам, там рады всякой помощи.
Оружейник на прощание сказал: два часа носите оборудование в режиме настройки — пусть привыкает к вам. Все эти два часа занимайтесь своими обычными делами. А весит одежда со всей этой амуницией порядком — в общей сложности килограмм так шесть-семь. Ладно, тяжело в учении — легко в бою. Потом, там одной воды три литра — три килограмма — и никуда её не деть.
В столовой никого не было. Есть, если честно, не очень-то хотелось, но это явно нервное: Вадим перекусил и направился в сторону «музея» — там лежат экспонаты для перевода. А завтра — визит в настоящие музеи, и какие-то практические занятия. Интересно, как там Галка? Чем она занимается, как справляется с исчезновением прежней жизни?
Стоило вспомнить о ней, и накатило — секунд пять вообще жить не хотелось. Потом прошло; Вадим понял, что стоит у входа в «музыкальную комнату», а в «музей» можно пройти только сквозь неё. Ладно. Работа — лучшее лекарство.
* * *
— Да ну брось, — махнула рукой Лаки — зашли с Магной и Доком выпить кофе. — Какие ещё роды? Я же её последние полгода раза по три в неделю видела. Плоская, как доска. Нет, она, конечно, может превращаться в кого угодно, но ничего такого. Да, вполне могла вынашивать человеческого ребёнка, значит — перед каждой встречей перевоплощалась. Я её или в тумане вижу, и тогда вообще не понять, что там у неё, или в облике Даны. Когда ей каждый день семнадцать лет.
— Понять не могу, зачем ей это? — почесала в затылке Магна. — Если она, как ты говоришь, большинство людей воспринимает как животных.
Лаки отмахнулась.
— Она и в животных превращается. Она ведь и тебя в виде кошки встречала. Когда она слово «Cynx» придумала, рысью была. Тоже, знаешь, мороз по коже — когда такая милая кошечка трётся о твои ноги и мурлычет. И коготки выпускает, по дюйму в каждом. Похоже, наши кошачьи ей больше всех понравились. И главное: она обожает игры. Розыгрыши, намёки, всё такое. Ручаюсь, в каждом её действии был какой-то намёк. Я про последний её визит на наши базы.
— К слову о намёках. — Док поставил перед каждым по чашке кофе. — Похоже, мы что-то нашли. Пятеро людей, все родом из Европы, и ДНК на четверть или одну восьмую совпадает с ДНК Даны Бойко. При этом, официально, ей не родственники. Возможно, ещё найдём.
Лаки чуть не пролила кофе на себя.
— И ты молчал?!
— Три минуты назад сообщили. Профессор передал, нужно с Даной пообщаться на эту тему. Получается, вам с Вадимом. Договаривайся о встрече, особо тянуть не следует.
Лаки глянула на свой коммуникатор. Новое сообщение, от Профессора. Всё верно, именно это и сказал.
— Вадим должен быть в музее, — напомнила Магна. — Допьём кофе — и поговорим.
* * *
Удивительно, насколько быстро удалось всё перевести! И вновь не оставляло ощущение чуда — пять текстов, о которые обломала зубы официальная лингвистика, «сдались» немедленно. Однако теперь было нечто новое: объяснения.
Если при первом испытании своей стихии Вадим не понимал, откуда что берётся — просто знал, и всё — теперь поток сведений, текст перевода, сопровождали подробности. Примерно такие: переводится так-то и так-то, потому что… Эти объяснения Вадим тоже продиктовал. Некогда записывать: знания приходят в голову, держатся несколько секунд, и угасают. Значит, это моё призвание, это — моя стихия, и основная работа теперь, подумал Вадим. Подумать только, всего двадцать минут прошло — а всё уже сделано!
Ощущая прилив сил и воодушевление, Вадим вернулся в музыкальную комнату. Вот странность: сейчас припомнил, что последние два раза, когда видел Галку, хотел расспросить — а она чем занимается? И всякий раз при встрече не то забывал, не то не было удобного случая. Надо бы это в «напоминалку», в календарь то есть, внести. Сказано — сделано. Коммуникатор оказался на диво удобным устройством. И тоже: ни его операционная система, ни прочие технологии несовместимы с известными Вадиму. Это и в документации указано. Если нужно прочесть носитель «из внешнего мира», есть специальная читалка, и информацию она копирует в «песочницу» — особый раздел, на котором нет технической возможности исполнять потенциально опасный код. Видимо, коммуникатор разработали и поддерживают настоящие параноики.
Вадим постоял «у сцены». Вот то устройство, синтезатор, на котором играл тогда Травматург. Посмотрим. Вадим немного играл на гитаре — бабушка научила, что характерно — а на фортепиано умел играть разве что «Собачий вальс». Всё равно никого нет в музыкальной комнате — никто не посмеётся.
