Владимир присвистнул, на плече было огромное пятно неправильной формы — синяк всех цветов радуги.
— И не болит уже, представьте! Это точно пояс, больше некому. Ну и одёжка: я видела пулю, которая от меня отскочила. Выходит, это и вправду бронежилет! Ну так что, наденете такое же? Или ещё отговорку придумаете?
— Вернёмся домой, примерю, — пообещал Владимир, и Агата его поцеловала.
— Ловлю на слове! Всё, идёмте, а то скоро уже стемнеет.
* * *
— Мы доставим вас, куда необходимо, — пояснил один из охранников, он встретил их у подъезда. — Это распоряжение Игнатия Львовича.
— Так всё серьёзно? — недоверчиво переспросила Агата. — Нам что-то угрожает?
— Нам приказано охранять вас и сопровождать. Куда именно вас доставить?
Агата продиктовала адрес, и их обоих посадили в автомобиль — не лимузин, поменьше, но тоже чёрный и очень внушительный. Когда они отъезжали, Владимир обратил внимание, что оставшийся у его дома охранник с кем-то общается по рации. Весело тут у нас…
Следующие полтора часа прошли в разговорах ни о чём. И сами Камышовы, и их дети оказались куда дружелюбнее, чем в первый раз. И действительно, домик у семьи Камышовых более чем скромный. Как спрашивала Агата: «Откуда дровишки?». С Камышовым-старшим немного поговорили о жизни, Владимир между делом небрежно похвастался, где именно можно увидеть его работы — в общем, произвёл впечатление. В том числе на детей, в доме Камышовых тоже нашлись предметы с узорами, придуманными Владимиром.
Расстались они совсем дружелюбно. Агата попросила охрану отвезти их в её квартиру, и минут пять им пришлось подождать снаружи: вначале в квартиру вошла охрана и проверила, что там всё чисто.
— Как в шпионском фильме! — поразилась Агата. — С ума сойти. Не думала, что всё так серьёзно. Ну ладно, идёмте, а то я уже с ног валюсь.
Может, она и впрямь устала, но поднималась по лестнице бодро, почти бегом, а вот Владимир ощущал усталость, ноги уже еле слушались.
— Чувствую себя любопытной Варварой из поговорки, — призналась Агата, разоблачаясь ко сну. — Только чудом не оторвали нос и всё остальное.
* * *
— А так и не скажешь, что с ног валитесь, — заметил Владимир, когда жаркая волна схлынула с них, и осталось только ощущение блаженства.
Агата рассмеялась, сжав его ладонь под одеялом.
— Будете вредничать, буду спать в другой комнате! Слушайте, мне показалось, или мы сейчас с вами были по отдельности? Ну там, в лабиринте?
Не показалось. Владимир успел ещё увидеть, как Агата отчётливо сильно, почти непереносимо для глаз начала светиться, а затем всё повторилось: наплыв, окружающий мир стёрло и выключило, а затем Владимир обнаружил себя в том самом лабиринте. Затхлый шероховатый воздух, выщербленный, усыпанный каменной крошкой пол, тусклые лампы над головой, шелест за спиной и причитания сквозняка…
И на стенах уже условные знаки, несомненно, это они с Агатой их оставили. Владимир шагнул вперёд, где освещение постепенно меркло, и тотчас из темноты ему навстречу шагнула женщина-тигрица. Если смотреть в её глаза, то словно иглы начинали вонзаться там и сям, по всему телу пробирала дрожь. Если не смотреть, то было просто жутко. Вроде бы он и привык к её виду (постепенно возвращалась память о пребывании в этом месте), а всё равно пробирало.
— Зачем вы нас пугаете? — поинтересовался Владимир, твёрдо посмотрев в глаза существа. — Там что-то опасное? Нам туда нельзя?
Тигрица несколько раз повернула голову, не отводя взгляда жёлтых глаз от Владимира, а затем повернулась спиной и пошла туда, где сгущалась тьма. Она ладонью поманила Владимира за собой; проверив, что Агаты рядом нет, он решился пойти следом.
Идти пришлось недолго. За поворотом ощутимо посветлело, и там оказался… выход к Управе! Коридор просто выходил прямо на стоянку. И снаружи был разгар дня.
Тигрица предупредительно зарычала, да и жест был понятен: ближе нельзя, и молча махнула рукой вперёд: «Смотри».
И потом случилось всё так или почти так, как им показывали в зеркальном зале. Паника, бегущие люди, провалы в земле, щупальца. Владимир ощутил, что его мутит, что ноги подкашиваются. Тяжело дыша, он отвернулся. А когда смог снова повернуться, то по ту сторону вновь был мирный день, и Управа стояла, и всё было как обычно…
Владимир по своей воле развернулся и направился назад: вначале шагом, а затем бегом, спиной он ощущал, что тигрица двигалась следом, не отставала. И когда ему показалось, что впереди мелькнула фигура Агаты, то снова нахлынуло, и в следующий момент Владимир понял, что он вновь дома у Агаты, что сидит в постели, а Агата сидит на его коленях. И он увидел в её глазах отчётливое изумление.
— …не показалось. — Владимир описал своё короткое приключение и видение катастрофы.
Агата уселась в постели.
— Слушайте, и точно! Я смутно помню, что вы выбегали из-за поворота, и всё. Поняла, что я снова здесь. И там мы с вами бродили по тому лабиринту уже несколько дней… — Агата озадаченно потёрла лоб. — Идёмте в душ!
— Что вы задумали?
— Хочу быть сухой и чистой. И снова посмотреть в то зеркальце из шкафа, помните?
— Хотите сыграть в «Данетку»?
— Хочу! А пока моемся, расскажете правила. Ну идёмте же, у нас мало времени!
17. Мозговой штурм
Владимир первым делом посмотрел на себя и на Агату. Одеты они сейчас иначе, чем были наяву. Но одежда похожа на ту самую, в которой они были здесь в прошлый раз.
— Можно было не мыться, — фыркнула Агата, поднимаясь на ноги. — Смотрите, он такой же! — указала она на диван. — Ну то есть покрывало так же смято, подушка там же лежит. И часики… — Агата посмотрела на часы, с индикацией «3:45». — Очень мило. Давайте-ка попробуем. Скажите несколько фраз, ладно? Один раз соврите, о чём угодно. И да, лучше отвернитесь.
Владимир пожал плечами и повиновался. Отвернулся и сообщил:
— Сейчас на дворе лето. Там, откуда мы пришли, ночь. Директор моей конторы держит во дворе ежа. У меня в левом кармане авторучка.
— Хватит, — попросила Агата, взяв его за руку. — Странно. Ничего не чувствую. Так он что, взаправду держит ежа?!
— Нет, енота.
Агата рассмеялась.
— Представляю себе этот бардак. У него же пальцы подвижные! Ладно, шут с ним. Здесь я вообще ничего не чувствую, значит, нам в ту комнату с зеркалами. Идёмте!
Они вбежали за дверь, но попали в лабиринт. Другой. Он показался Владимиру смутно знакомым: старые, рушащиеся замшелые стены из кирпича; каменные обломки и гниль под ногами; сырой воздух и пасмурное небо над головой.
— Вот ещё номер! — возмутилась Агата. — Мы так не договаривались! Ну-ка, не отпускайте мою руку… — Она сделала шаг назад… и исчезла. Но не вся, рука всё ещё держала руку Владимира, но всё остальное тело стало невидимым. Всё, что перешло через незримую границу.
