Она бросилась к Владимиру и схватила его за руку.
— Владимир!
Он тотчас уселся, протирая глаза:
— Что случилось?
— Посмотрите в окно, — предложила Агата, — и скажите, что видите. Хотела бы ошибаться, но происходит что-то ужасное. Прямо сейчас.
25. Безлюдный город
Владимир проснулся в четверть пятого утра, небо уже светлело на востоке, пусть даже до рассвета ещё далеко. Проснулся, ощущая необыкновенную бодрость, она была сильнее обычной, ярче обычной, при этом он прекрасно помнил, что ещё два раза ночью они просыпались и не могли оторваться друг от друга. Что происходит? Как можно выспаться всего за четыре часа, или сколько оставалось после этого «марафона»?
Агафья пошевелилась и почти сразу же уселась, недоумённо моргая.
— Я выспалась! — призналась она. — Такая странная бодрость! — Она рассмеялась и, притянув к себе Владимира, поцеловала. — Я в душ! — крикнула Агафья уже на бегу. — Сделайте кофе, ладно?
Во даёт! Владимир оделся и, выйдя наружу, первым делом встретился с Натальей, они чуть не столкнулись. И увидел, насколько широки её глаза и велико изумление на её лице.
— Небо! — выпалила она. — Вы видели небо?! Идёмте, покажу!
Она схватила его за руку, Владимир даже опомниться не успел, и повлекла за собой к лестнице.
Когда они вбежали в астрономическую каморку, Владимир и сам увидел. Зыбкие, переливающиеся всеми цветами радуги полотна в зените — полярное сияние. В медленно тающей тьме оно выглядело особенно внушительно. И — тишина вокруг. Обычно к этому моменту просыпались синицы и другие лесные птицы, и их щебетанье предвещало наступление утра, лес здесь в двух шагах. А сейчас было тихо-тихо. И небо, пронзительное ясное небо.
— Мне это очень не нравится, — сумел высказаться Владимир, когда немного пришёл в себя. — Совсем не нравится.
— Мне тоже! — посмотрела ему в глаза Наталья. — У меня очень неприятные предчувствия. А где Ганя? Спит?
— Нет, уже в душе. Просила кофе сделать.
— Я сделаю! — Наталья кивнула. — А вы делайте, что хотели. У вас же был какой-то план, да? Не буду мешать.
И убежала прочь. «Она права», — подумал Владимир, бегом направляясь в мастерскую. И у Владимира-второго тоже были очень дурные предчувствия. «Ну-ка, что он там вчера успел придумать по поводу детекторов и всего такого?».
Владимир-второй отчего-то вспомнил о маркере с красным колпачком, лежащим на одном из столов мастерской. Зачем он вдруг стал нужен? Что в нём такого? Владимир торопливо исполнил набросок виграфа, который вчера успел продумать его двойник, что-то для противостояния «Стальной воле» и подобным воздействиям, а затем мысли двойника о маркере стали сводить с ума. Владимир обнаружил его секунд за пять до того, как услышал шаги. Успел только спрятать в карман.
Агафья. Бодрая и довольная.
— Вы снова работаете! В душ хотите? У нас ещё есть…
Оба их телефона одновременно ожили, на каждый пришло сообщение. И Агафья, и Владимир оба достали телефоны и прочли.
* * *
Мэтр Зервас проснулся сам, минут за десять до сообщения диспетчера. Как чувствовал, пришла важная новость.
— Слушаю, — позвал он, прикоснувшись к сенсору.
— Три совпадения из трёх, мэтр Зервас. Каждый параметр проверен минимум по десяти источникам, все подтверждают.
— Что в этот раз — радуга?
— Никак нет, полярное сияние.
— Где ожидается извержение?
— Флегрейские поля, мэтр. По оценкам оперативного штаба, произойдёт в течение ближайших трёх-четырёх часов. Четверо наших агентов в окрестностях, их данные подтверждают оценку. Также ожидается извержение вулканов Казбек, Сент-Хеленс и Эребус, примерно в том же временном интервале. Ожидаемое количество жертв — от пяти до семи миллионов человек.
— Всех агентов на исходные позиции, — распорядился мэтр Зервас. — Авто к подъезду моего дома, созвать оперативный штаб.
* * *
Лиана постучала в их дверь ещё через десять минут. Агата и Владимир к тому моменту успели одеться и привести себя в порядок.
— Началось, — коротко пояснила Лиана. — Нам может потребоваться ваша помощь. Следуйте за мной.
Агата и Владимир переглянулись; забрав свои вещи, они отправились следом за Лианой.
По пути Владимир пару раз оглянулся, Асвил замыкала шествие, лицо её — если можно так сказать — ничего не выражало.
* * *
Сообщение выглядело странно. Пара нечитаемых слов — набор букв — и далее: «Прибыть на точку ноль в течение пятидесяти минут».
— У нас мало времени, — позвала Агафья.
Владимир посмотрел в её глаза и оторопел. Только что была та Агафья из закутка — весёлая, смешливая и легко смущающаяся. И вот перед ним оперативный работник Инквизиции. Исчезла улыбка, взамен — спокойное, сосредоточенное выражение лица.
— Идёмте.
Она быстрым шагом направилась из мастерской, а Владимир… пошёл следом. Странным было ощущение: он словно стал зрителем в своём теле, а не его хозяином. Попробовал остановиться, не идти, но тотчас кольнуло сердце, и заболела голова. То есть сопротивляться можно, но будут последствия. Что за чёрт!
«Ваша задача — остаться в живых», — сказала тогда Вероника. Или как-то так. Уже понятно, что с Агафьей что-то случилось; Владимир шёл за ней следом, и он не узнавал Агафью: она двигалась быстро, почти бесшумно, не делая ни одного лишнего движения.
Они вошли в комнату, быстро переоблачились в волшебную одежду. Сумку Владимир не взял: попробовал взять её, но вновь был «наказан». Получается, что можно взять только то снаряжение, что надевается на них самих — и всё. Что вообще происходит? Память Владимира-второго не особенно помогла.
— Нам нужен транспорт до Управы, — пояснила Агафья, застегнув свою куртку, и вновь посмотрев в глаза Владимира.
И его сковало на пару секунд, словно он упал в густой, горячий кисель.
— Поставьте «Неведение» в наших комнатах. Встречаемся во дворе через минуту, — добавила Агафья и быстрым шагом покинула комнату.
Владимир попробовал взять сумку — куда там! Тут же начала кружиться голова. Владимир поставил виграф «Неведение» во всех трёх комнатах и направился к выходу, сразу же стало ощутимо легче. В коридоре его догнала Наталья.
— Что происходит? Куда вы?!
Владимир попробовал сказать: «К Управе», но словно набрал полный рот клея, не получилось сказать именно это.
— Мы в беде, — ответил он, стараясь двигаться медленнее. — Мы все. Пожалуйста, не говорите с Агафьей! — Он сумел остановиться, и головная боль, пронзив голову тупой иглой, становилась всё сильнее.
