При помощи маленьких карт «он» пытался представить себе общее положение на Юго-Востоке, поскольку на большой карте при масштабе 1:1 000 000 оно полностью терялось. Однако на этих картах из газет, естественно, отражалось слишком мало информации, и ему приходилось постоянно крутить головой то на большую «простыню» на стене, то на газетные вырезки. И так продолжалось до почернения в глазах. По сравнению с этим отслеживание обстановки на Итальянском театре военных действий являлось поистине пустяковым делом.
Почти вся Италия окружена водой, а на Средиземном море тактических значков нет – проще некуда. К тому же единственный фронт, минимальное число бандформирований и частей противника, аккуратно введенных в бой рядом друг с другом, и никаких знаков вопроса. Общее средиземноморское верховное командование, генерал Уилсон в городе Казерта возле Неаполя, 8-я английская армия слева и 5-я американская справа. Соответственно, у нас слева 14-я и справа 10-я. Так всегда было, что становилось ясно с первого взгляда.
Совсем по-иному обстояли дела на Юго-Востоке, что прямо отмечалось во втором пункте директивы № 48, выпущенной летом 1943 года. Где-то здесь затерялся овал с надписью внутри: «12-й бандитский корпус, 12–15 тысяч бандитов?» и где-то наверху справа маленький овал с подписью: «2–3 бандитские дивизии», а также множество заштрихованных красным цветом бандитских районов без всяких пометок или в лучшем случае со знаком вопроса и надписью: «Главный штаб Македонии» – с вопросительным знаком. Да, Юго-Восток без знаков вопроса просто невозможно себе представить! К тому же все данные не имеют конкретных ссылок на источники, разрозненны и расплывчаты. В общем, одна рука не знает, что делает другая. Никто не может сказать, где на самом деле заканчивается Южная Босния и начинается Северная или где находится настоящая Хорватия? Нет ответа и на вопрос, где же, собственно, расположен Срем, эта столь важная для снабжения хорватской армии область?
Речь идет как раз об этой загадочной прокладке между Венгрией и Грецией. Это средне заболоченный, одинаковый как по длине, так и по ширине район, больше походящий на отдельный континент, чем на полуостров. И именно данная прокладка является сейчас выдвинутым вперед внешним бастионом «крепости Европа». Там расположены самые узкие места.
Среди них следует назвать теснину Дуная возле Железных Ворот
[38], через которую больше не могли прорваться суда Германской Дунайской флотилии, а также участок железной дороги между Белградом и Салониками. Этот участок, всего за день до того как его перерезали русские, вообще был охарактеризован в последнем обзоре обстановки главного командования Юго-Востока как «важнейшая артерия осуществления управления и снабжения войск».
Болгарская разведка – знак вопроса. Румынские головные части – знак вопроса.
На карте железнодорожную линию практически невозможно рассмотреть. Настолько оказалась стертой краска от постоянной работы ластика. А ведь речь шла об очень важной магистрали, и к тому же единственной, которую следовало бы жирно выделить ярко-красным карандашом.
Оставалось непонятным, каким образом без железной дороги будут перебрасываться на север подходящие остатки от группы армий из-под Салоников и проходить на западе через гористую местность Албании и Черногории при их слабой подвижности и отсутствии горного снаряжения. К тому же по большей части речь шла о местных частях. Не случайно на сегодняшнем обсуждении обстановки генерал трижды растерянно пожимал плечами.
Эта железная дорога, с ее бесконечными изгибами после каждого поворота, незаметно тянулась на юго-восток. Ее отдельные главные станции кто-то раньше поднял карандашом, и поэтому они легко находились именно там, где и должны были быть. Но имелись и такие, какие просто невозможно было отыскать. Как, например, станцию Митровица с ее окрестностями. Это богом проклятое место, на которое неизвестно в который раз нацелились банды Тито из своей цитадели в черногорско-сербских пограничных областях. При этом «он» хорошо понимал ее особое значение, так как с подъездными путями и тупиковыми железнодорожными линиями явно творилось что-то неладное.
Вся эта неразбериха, несомненно, заслужила того, чтобы ей посвятили особую небольшую главу в заключительном разделе доклада под названием «Прорыв на юго-восточном фланге». Причем последовательность изложения материала в нем могла бы быть такой: а) русское наступление на группу армий «Южная Украина» и выход Румынии из союза с Германией; б) выход Болгарии из союза с Германией; в) приказ об оставлении Греции и Эгейского моря; г) новая линия фронта от реки Струма до Карпат; д) поэтапная сдача юго-восточного бастиона; е) переход к окончательной обороне на укрепленной линии между реками Сава и Тиса.
На линии, указанной в пункте «е», следовало держаться до последнего. Однако укрепления еще не были возведены – соответствующие указания гауляйтерам и другим должностным лицам только направлялись.
Можно было также создать особую главу, посвященную проблемам, связанным с резервами. В ней следовало бы изложить постановку задач об использовании резервов как первостепенный вопрос. Причем главенство надлежало отдать удержанию, а затем использованию железной дороги, поскольку резервы и дорога составляли единое целое.
Когда оперативная обстановка на внешних фронтах Юго-Восточного театра военных действий обострилась, и в Эгейском море обосновались авианосцы, а возле городов Бари, Бриндизи и других стали в большем количестве, чем обычно, появляться десантные танки и десантные корабли, то части, задействованные для борьбы с бандами Тито, надлежало вывести из районов их дислокации и распределить их вдоль железной дороги таким образом, чтобы обеспечить их переброску по ней в любом направлении и в любое время.
По этой же железной дороге главному командованию Юго-Востока надлежало также в течение года один за другим перебросить свои лучшие резервы на восток.
Раньше мы в этом месте наносили на карте значок в виде синего паровозика с обращенным назад задорным облачком дыма. Это обозначало «продолжающееся ослабление только на первый взгляд спокойного, но постепенно становящегося все более угрожаемым театра военных действий в интересах других яростно сражающихся фронтов». Именно так выразился однажды бывший начальник генерального штаба главного командования Юго-Востока генерал Ф.
Интересно, почему его отозвали? Ведь он обладал просто неподражаемым стилем при изложении оценки обстановки и написании других подобных документов. Этот стиль и был, может быть, несколько вымученным и натянутым, но в любом случае в нем ощущалось наличие «орлиного зрения» и присутствие настоящего германского духа.
Доклад относительно обстановки на юго-востоке
«Возрастающая усталость у четников
[39], – читал «он» в донесении. – Подразделения не ликвидированных в ходе операции «Мясной фарш» бандформирований неожиданно предприняли атаку на город Тузла. На их сторону перебежал один батальон усташей. Операция „Розочка“ по докладам главного командования Юго-Востока проходит успешно, однако в ходе операции „Гадюка“ подразделениям противника удалось прорвать кольцо окружения. При зачистке местности восточнее Крайны
[40] сопротивление усилилось. Там впервые было установлено появление 13-го бандитского корпуса».
