— Хорошо, — я была рада его видеть. А вся обстановка, то, как он прислушивался к каждому шороху за дверью, создавала ощущение чего-то недозволенного, запретного. — Вся в работе, — я довольно показала руками на стопку документов.
— И что, в этом твое счастье? — Тимур недоуменно покосился на стол. А потом игриво предложил: — Хочешь, сбежим?
— Эм-м-м, ты умеешь… удивить, — перебирая в голове ответы, я поняла, что никуда не хочу бежать. — Ты если хочешь — беги. Я пока не в форме.
Тут же став серьезным, мужчина шагнул ближе:
— Ты же говорила, что хорошо себя чувствуешь. Тебе надо срочно в постель! — он обошел стол и собрался уже поднять меня на руки, как дверь открылась.
— … - Стас смотрел на эту картину в молчаливом замешательстве.
— Это он меня крадет, — в шутку сказала я. Но, похоже, Суворов все принял за чистую монету. И прежде чем он наделал глупостей, я поспешила объясниться: — Я неправильно выразилась, и Тимур подумал, что я плохо себя чувствую.
— А разве не так? — так и не распрямляясь, держа одну руку за моей спиной, а вторую под коленями, спросил он.
— Не так, — настаивала я. — И кстати, если мне не изменяет память… — я убрала его руки в сторону, так как сидеть уже было совсем неудобно. — Вас рядом со мной не должно быть еще пару деньков! — угрожающе сказала я.
— Ты нас этим пугаешь? — Стас пытливо всматривался в мое лицо.
— Ничуть! Но если сюда придет Полина… — я сделала выразительную паузу, а Тимур закатил глаза:
— Ох уж эта Полина!
— А что такое? — невинным тоном спросил Стас, с интересом глянув на брюнета. А тот с прищуром посмотрел на него в ответ.
— Да ничего.
Они переглядывались так, словно обменивались словами, а я жутко хотела залезть в их головы и все узнать. Я пристально посмотрела в голубые глаза Стаса и на секунду словно зависла. И сама безумно испугалась этого, быстро отворачиваясь и часто-часто моргая. Будто прогоняла наваждение.
— Уйдите! — я попросила чересчур громко, ну и пусть. Кажется, прав был Павел, и не только кровь виной привязки, но и постоянное нахождение объекта рядом…
И я так и не подняла голову, пока дверь не захлопнулась, а в кабинете не повисла тишина. Я осталась одна. И пообещала себе, что впредь буду более внимательной!
* * *
Следующие два дня были похожи, как близнецы: по уши в работе и в заботах о том, как бы не столкнуться нос к носу с Тимуром или Стасом. Но особенно меня пугала перспектива встречи с Суворовым.
Почему? Думаю, если бы вы почувствовали, как против вашей воли ниточки тянутся от вас к мужчине, то тоже бы испугались. У меня оставалась одна надежда — что это должно пройти.
По этому поводу мне очень хотелось поговорить с Павлом, но я не могла набраться смелости попросить его телефон. А сделать это можно было только через десятые руки. Сначала Полину, а уже она должна узнать номер у Стаса… Теперь вы понимаете, почему я не спешила с просьбой?
За эти два дня я несколько раз в коридоре натыкалась на Тимура или Стаса, которые, казалось, только и ждали момента, пока я выйду из кабинета. О да, какая неожиданная встреча!
Но зато во время этих кратковременных «рандеву» я поняла, что если я не смотрю в глаза, то не ощущаю этого противного чувства. И вот, на третий день я осмелилась посмотреть в глаза Тимуру, который с торжественным видом зашел в кабинет, неся в руке кекс с одной свечкой.
— Что это? У кого праздник?
— У тебя!
— Да? Какой?
— Первый день нормальной жизни! — с дерзкой улыбкой провозгласил он.
Два дня я не поднимала на него глаз, боясь повторения истории со Стасом. Если с ним я почувствую ту же безнадежную тягу — это будет мой личный конец света. Я всей душой не хотела этого. Мечтала чувствовать сердцем, а не по принуждению.
— У меня до встречи со всеми вами была нормальная жизнь, — с улыбкой вспоминая скучные будни, ответила я. Захотела бы я вернуть свое мирное существование и не знать об оборотнях? Я уже не знала. (1bd23)
Разноцветные глаза Тимура, в которые я взглянула, собравшись духом, притягивали. Но не вынужденно, а так, как и раньше. Своей экзотичностью, какой-то дикостью и чем-то неуловимым. Вечно выскальзывающим из обычных понятий.
— Наконец-то ты смотришь мне в глаза, — не прерывая зрительный контакт, сказал мужчина. Он не улыбался привычной наглой улыбкой, сама серьезность. — Я рад.
— А уж как я рада… — ответила, понимая, что так и есть на самом деле.
ГЛАВА 23
Вы спросите, где все время, что я работала, была Полина? А я вам отвечу — увивалась вокруг Тимура. И бесила меня.
Нет, когда она заглядывала ко мне на чашку кофе, я ни одну не вылила ей на голову. Хотя хотелось. Очень. И все из-за того, что она неумолкая рассказывала мне о Тимуре. О его глазах, о его фигуре, о его внезапных отлучках. И во мне поднималась волна злости оттого, что она знала о нем гораздо больше, чем я.
Похоже, нашей дружбе пришел конец в тот день, когда я увидела в окно, как она догоняет его на одной из дорожек. Она стоит ко мне спиной, но я вижу, как она оживленно жестикулирует, рассказывая о чем-то. И нет, чтобы Тимур развернулся и ушел. Нет — он ее слушал.
Ничего такого там произойти не могло, ведь я знала, что Тимур всегда передвигается по территории особняка под присмотром нескольких человек. Точнее — волков. Да и Полину тоже не оставят с ним в одиночестве. Но на душе кошки скреблись, когда я за ними наблюдала.
Вот не пойму, и куда Стас смотрит?
И тут как по мановению волшебной палочки он зашел в дверь. Вот это да! Неужели я научилась зазывать людей силой мысли? Хотя вряд ли! Тогда бы я послала его прямиком туда, в сад.
— Что там увидела? — с интересом он быстро приблизился к окну. А я уже и думать забыла, что боялась его и старалась избегать последнее время.
— Сам убедись! — я предоставила ему возможность насладиться зрелищем, уверенная в том, что он сейчас разразится ругательствами и вправит сестрице мозги. Но он лишь улыбнулся.
— Вот настойчивая!
Я не верила своим глазам:
— И ты так спокойно на это смотришь? Ты же был против? — я заглянула в его глаза, и только тогда поняла, что нет этих нитей, спешащих ограничить свободу воли. И про себя выдохнула от облегчения.
— Ну что скрывать, мне не нравится этот облезлый кошак, — Стас склонил голову к плечу, наблюдая за мной.
— Да какой он облезлый! — я посмотрела на фигуру тигра. — Вы, как дети, стремитесь обозвать друг друга…
Смешок сорвался с губ Суворова:
— А не надо было лезть в мою песочницу.
Но я трактовала это по-своему:
