— Альп, возьми с собой экипаж в сопровождение, отвези госпожу Шахмаз, куда она пожелает. Без присмотра не оставляй. Доложишь через час, — набрал старшему сегодняшней смены из числа охраны.
Тот заверил, что всё сделает в лучшем виде, после чего отключился.
Правильно ли я поступил?
Не уверен…
Как и в том, что раздобытая мной новая бутылка со спиртным, на этот раз куда крепче, не оказалась лишней.
Осушил сразу треть. Потом вспомнил о том, что в нашем доме есть и другая посуда. Налил себе ещё стакан.
И действительно пожалел.
А всё потому, что…
— Госпожа Шахмаз отказалась садиться в машину, — сообщил в скором времени Альп. — Пошла пешком. Пригрозила, что подаст на нас всех в суд, если не перестанем её преследовать. Сказала, чтоб оставили её в покое.
В груди моментально запекло. Словно разом весь кислород выкачали. Сдавило. Сожгло. Оставляя холодную ярость. То ли от негодования за такую беспечность с её стороны. То ли опять злился на себя, за то, что допустил. И сам ещё не понял.
Стакан в моей руке треснул и сломался.
Как бы то ни было…
Сама напросилась!
Глава 8
Аида
Ещё немного, и моя голова взорвётся. Слишком многое разрывало сознание. Вопросы. Злость. Сомнения. Не сосчитать, сколько всего пылало и взрывалось. Так сразу не разобраться, чего больше, что из всего этого — острее, больнее, било по нервам раскалённой плетью возмездия. Всё смешалось. Пополам с чувством вины и безысходности, сдобренных изрядной порцией обречённости. Да, Алихан спас меня от худшего, что со мной могло произойти. Я должна быть благодарна. Героев не судят. Я не должна упрекать его в чём бы то ни было. Но какой ценой? Можно ли быть настолько эгоисткой? Кажется, в итоге я сломала чужую жизнь.
Той, что рыдала, будучи в свадебном платье…
В лёгких пекло от недостатка кислорода. Сколько бы ни пыталась надышаться, никак не выходило. В итоге, оказавшись за пределами виллы, я банально упала на колени, а затем разрыдалась, как маленькая девчонка.
Собственно, это и была одна из причин, по которой я отказалась садиться в машину к тому охраннику, который предложил подвезти до ближайшего отеля.
Всё.
Сломалась…
Никаких сил не осталось.
Хуже всего то, что начинала жалеть…
После всего, что сделал для меня Алихан, имела ли я право расторгать нашу сделку? Лично мне он ничего плохого не сделал. Наоборот. За всё то время, что я провела с ним, лишь доказал, насколько он верен своему слову, и даже больше, нежели я могла рассчитывать. Если прибавить к этому то, от чего он отказался ради помощи мне, так и вовсе получалось, что я — дрянь неблагодарная. А ещё тревожил факт того, что слишком уж меня задело присутствие другой женщины.
Разве возможно такое?
Бред…
Непозволительный.
Давай, Аида, вспоминай, с кем ты связалась, откуда это всё вообще взялось и ради чего всё это!
Хватит хныкать и истерить.
Да, на ноги я всё же поднялась.
Утёрла слёзы. Втянула в себя побольше кислорода. Замерла, впитывая в себя это ощущение мнимой смелости и решительности. Расправила плечи. Подняла голову. Выдохнула. Пошла дальше.
Как бы то ни было, необходимо разобраться, во что я на этот раз вляпалась. Очевидно же, госпожа Шахмаз мне сегодняшний вечер не простит. Если уж Умут получил распоряжение свернуть все свадебные приготовления во избежание позора, а она решила иначе, значит у неё определённо имелось своё мнение на этот счёт.
Мнение, в котором такой, как я, нет места…
До города оставалось не так уж и далеко, усадьба стояла в отдалении от основной городской черты, но дойти пешком не составляло сложности. Вряд ли Амир аль-Алаби помчался за мной за границу, сломя голову, особенно после того, как узнал, что я замужем, а значит принудить меня всё равно не удастся, хоть что делай. Последнее, к слову, — весьма весомый довод к тому, чтобы не разводиться, быть замужем, пусть и формально, какие бы ни были отношения внутри моей новой семьи.
Последующий план действий был элементарным, далеко я не планировала. Сперва сниму приличный номер, раздобуду телефон, позвоню Ясмине, потом разберусь с тараканами в своей голове, уже после стану принимать какие-либо важные жизненные решения.
Так я думала…
До ближайшего перекрестка. Там, перегородив распутье белоснежным спорткаром, меня дожидался тот, у кого, по всей видимости, имелись совершенно иные планы на моё ближайшее будущее.
Алихан…
Он нарочито небрежно опирался бедром о край капота, сложив руки на груди, наблюдая за моим приближением. Галстук куда-то исчез. Как и пиджак. Рубашка расстёгнута на уровне двух верхних пуговичек. Видимость лениво-расслабленного состояния мужчины — иллюзия. В стальном взоре — металл, не просто морозный, как зима, в нём глубокий космический холод.
Словно я провинилась…
И буду расплачиваться.
Кто знает, чего мне стоило не сбиться с шага, не развернуться и не бежать без оглядки в обратном направлении, спрятавшись за юбкой той же Ирем-султан. Она хотя бы точно посодействовала бы с возможностью держаться от её сына как можно дальше.
— А как ты?.. — махнула рукой на дорогу позади себя.
Не проезжал ведь мимо. Точно бы заметила.
Да и что сказать ещё, понятия не имела.
Там, в его спальне — огромной, безликой и пустой, я сказала всё, на что хватило моей храбрости и фантазии.
— С другой стороны решил зайти, — отозвался Шахмаз.
И кто скажет, почему вдруг показалось, что он не о дороге совсем говорит, имеет в виду нечто другое?
В горле будто ком застрял, когда я с ним поравнялась. Вернее остановилась в паре шагов. На максимально возможном безопасном расстоянии. Ещё бы дальше остановилась, но поздно вспомнила о сохранении дистанции, отвлеклась на наличие бинтовой повязки, обмотанной вокруг правой кисти мужчины.
— Что случилось? — нахмурилась, разглядывая последствия какого-то происшествия.
— Ничего особенного, — сухо произнёс Алихан. — Разозлился. Порезался.
Кивнула. Ком в горле проглотила. Не без облегчения. Ровно до момента, пока он не добавил:
— Из-за тебя.
— Из-за меня?
— Ну, не я же отказался от сопровождения, послал охрану самым низким методом шантажа и пошёл пешком, глубокой ночью, не зная местности, без навигации и возможности позвать на помощь в случае чего, — упрёк, всё такой же ледяной, как Арктика.
Мне определённо должно было стать стыдно.
