— Не смей! — встал на ноги. — Не смей, поняла меня?! Не смей лезть в то, что тебя не касается. Всё, что тебе следует знать, я тебе уже сообщил. Остальное тебя совершенно не касается. Последствия могут быть очень плохими, мама, — предупредил.
Она на это лишь презрительно фыркнула. И промолчала.
А значит…
— Уже сделала, да? — вздохнул обречённо.
Ещё одна пауза в нашем диалоге подтвердила мою догадку.
— Если бы ты рассказал обо всём заранее или хотя бы после того, как притащил её сюда, то мне и не пришлось бы, — повела плечом женщина. — Но ты не сказал. Что мне оставалось делать? Разбираться во всём самостоятельно, — закончила равнодушно.
Уж лучше бы продолжила дальше ругаться и гневиться…
— Мы оба знаем, что ты полезла бы в это, даже если бы я тебя сразу предупредил, — ухмыльнулся, направившись на выход из кабинета. — Собственно, именно поэтому я тебе и не сказал.
— Что поделать? — донеслось мне в спину. — Ты и Лали — моя единственная семья, я всегда буду о вас беспокоиться. Не станешь же ты упрекать меня за то, что я хочу защитить своих детей?
Ответом ей стала захлопнувшаяся за мной дверь.
Не стал упрекать, конечно. Что ни говори, сколько ни доказывай, всё равно её не переубедить. Слишком сильна ненависть моей матери к Александру Демиркану. Даже в тот день, когда он сообщил ей, что её сын в безопасности и дело с похищением закончилось, ни одного слова благодарности в его адрес не упало с её уст, она просто положила трубку.
А направился я прямиком к жене…
Аида нашлась в спальне. Сидела посреди комнаты, на полу, и бездумно смотрела на телефон, лежащий также на полу, перед ней. Остановился в шаге от неё, опустился на корточки, напротив.
— Если так и будешь постоянно грустить в этом доме, начну задумываться о том, чтобы переехать в Эфес, — проговорил, поддев сгибом указательного пальца её подбородок, приподнимая лицо, вынуждая смотреть на меня.
Девушка вяло улыбнулась.
— Ясмина не приедет, — обронила тихонько. — Сказала, возникли какие-то проблемы с документами.
— Я же отправил юристов. Все решат.
— Нет, — покачала головой девушка. — Не с теми документами, ради которых они туда поехали. С её личными.
— Тоже решим, нашла из-за чего расстраиваться, — отозвался, взял её за руку и потянул за собой вверх. — Фидан сказала, ты не вышла к ужину. И отказалась от еды, — добавил уже строже.
На лице Аиды мелькнула тень досады.
— Ты тоже к ужину не приехал, — сообщила с проскользнувшим недовольством.
До сих пор обижается, значит…
— Не успел, — сделал вид, словно не заметил её настроя. — На прошлой неделе произошёл обвал на одной из шахт, вчера окончательно устранили все последствия, я должен был удостовериться, что всё действительно готово к тому, чтобы возобновить работы, — пояснил и повёл её за собой на выход из спальни. — Раньше приехать не получилось. Но раз уж теперь я здесь, тогда поужинаем вместе, — утвердил, выйдя в коридор.
Согласия от неё не ждал, да и она предпочла промолчать на эту тему, послушно идя следом. О другом вспомнила:
— Я звонила тебе. Хотела рассказать… — протянула неохотно, уставилась себе под ноги, когда я обернулся к ней.
— О том, о чём следовало рассказать ещё вчера? — облегчил ей задачу. — Я уже и так знаю. Но было бы лучше, если бы узнал от тебя самой, а не от посторонних.
Аида виновато вздохнула и кивнула.
— Я заперла за собой дверь. У Метина был ключ.
Я на ровном месте чуть не запнулся.
Так вот почему…
Остановился, притянул жену к себе ближе.
— И я должен был сам подумать о чём-то таком. Не должен был обвинять тебя, прошу прощения, — прошептал тихонько.
Легче от моего признания ей не стало. Она снова кивнула. На меня по-прежнему не смотрела.
— А ты, оказывается, злопамятная вредина, госпожа Аида, — отпустил замечанием, прежде чем перехватить её удобнее и поднять на руки.
— Алихан! — охнула девушка, ухватившись за мою шею. — Ты что делаешь? — заозиралась по сторонам, словно нас могли застукать на месте преступления.
— Вымаливаю благосклонности у своей упрямой жены, — остался невозмутимым, возобновив спуск по лестнице.
Хотя, если быть честным с самим собой, лучше бы в спальню вернулся. И получил бы её прощение совсем другим способом. Однако после произошедшего на яхте, не думаю, что это хорошая идея, ей определённо требуется какое-то время, чтобы воспоминания потускнели. И виноват во всём этом я сам.
А поесть ей в самом деле нужно…
Глава 18
Аида
С тех пор, как я сорвалась при “почтенных” дамах города, прошла неделя. Свекровь явно не простила мою оплошность, слишком часто я ловила на себе её косые недовольные взгляды, хотя все наши разговоры свелись к минимуму, а новых нотаций о том, какая-я-растакая не последовало. Я даже понадеялась предположить, что женщина начинает свыкаться с моим присутствием в доме, однако этот вечер разуверил в обратном:
— Ты должна это подписать. В случае вашего с Алиханом развода, я не хочу сюрпризов, — сухо сообщила госпожа Ирем, протянув мне несколько листов с печатным текстом, облачённых в полупрозрачный файл.
Мы только уселись в машину, за рулём которой был Альп, он должен был отвести нас к зданию Фонда, где в скором времени начнётся аукцион в поддержку сбора средств.
— Брачный договор. Серьёзно, мама? Именно сейчас она должна его подписать? — бегло вчиталась в начало документа сидящая со мной рядом Лали.
Свекровь расположилась на переднем пассажирском сиденье.
— Какая разница, сейчас или не сейчас? — округлила глаза Шахмаз-старшая. — Если наша невестка пришла в нашу семью не корысти ради, она подпишет в любое время, — упрекнула.
Содержимое было достаточно объёмным, если вникать, займёт далеко не пару минут, к тому же…
— Алихан об этом знает? — единственное, что действительно заинтересовало меня.
Причина проста — его подписи в конце документа не было.
— Это ты сейчас ищешь повод не подписывать? — ушла от ответа госпожа Ирем.
Я поймала пристальный взгляд от Альпа через зеркало заднего вида. Слишком мимолётный, чтобы понять, как ко всему происходящему отнёсся он, и знал ли он ранее о чём-то подобном. На его лице не единой эмоции не отражалось.
— Нет, не ищу, — постаралась я оставаться спокойной. — Я хочу знать, почему соглашение, заключаемое между мной и вашим сыном, даёте мне вы — не он. До тех пор я ничего подписывать не стану, хоть что обо мне думайте.
Как минимум потому, что не совсем понимаю, чем мне это грозит. Сперва надо разобраться. А собой я вполне могла гордиться. Свекровь на мои слова одарила негодующим взором, но я выдержала его с лёгкостью, кажется, тоже начала привыкать.
