И это он очень вовремя вспомнил о посольстве.
— Не трогай их. Они ни в чём не виноваты, — впрочем, как и я, но об этом сейчас упоминать не обязательно. — Чужие семьи тут не причём. Прекрати это безумие, — заявила твёрдым голосом.
Кто бы знал, чего мне стоило найти эту несуществующую уверенность в своей правоте!
— Это не от меня зависит, дочь посла. От тебя, — вдруг смягчился, заинтересованно склонил голову чуть вбок, разглядывая меня внимательнее, придирчивее, будто впервые видел. — В тебе чувствуется сила и стойкость. Мне нравится. Люблю укрощать строптивых, — выдал в довершение скорее для себя, нежели для меня. — Выходи! — приказал.
Мои губы тронула тоскливая улыбка. И с места я не сдвинулась. Только руки за спину завела, сцепив пальцы в замок, да повыше подняла голову.
— Сперва договоримся, — повторила упрямо.
Упрямства было не занимать не мне одной. Вот только в жестокости я стоящему с другой стороны железных прутьев здорово уступала. И едва сдержала отчаянный вопль, когда, вместо того, чтобы ответить мне, Амир всего один кивком, бессловесно отпустил распоряжение тем, кто заканчивал досмотр машины.
Вытащили из автомобиля обоих. Женщину схватили за руки, удерживая на месте, ткнув оружием в рёбра, чтоб не орала. Мужчину же швырнули к ногам аль-Алаби. Тот одарил свою жертву брезгливым взглядом, остался абсолютно безразличен ко всем мольбам с просьбами о пощаде, когда к голове незнакомца тоже приставили пистолет, смотрел при всём при этом Амир исключительно на меня.
— Сколько ещё умрёт за тебя, дочь посла? — донеслось от него равнодушное и холодное, отразившееся липким ознобом по моим позвонкам. — Один? — наряду со щелчком снятого предохранителя, — Два…
— Нет! Не надо! — вскрикнула, сократив расстояние до прутьев. — Нет! Пожалуйста! Хватит! — схватилась за железо. — Пусть будет по-твоему, — бросилась в сторону, к калитке, через которую можно оказаться на дороге. — Я выхожу.
Рассудок заполонила паника. Оживший кошмар наяву не оставил и шанса. Едва ли я в полной мере соображала, чем грозит мой порыв. Лишь бы закончилось. А я сама…
— Не выходишь.
Чужой голос прозвучал совсем негромко, спокойно и размеренно. Вот только проскользнувший оттенок стали не позволял обманываться этой напускной беспристрастностью. Мужчина, чьё появление я пропустила, опирался локтем о верхушку открытой дверцы белоснежной машины, припаркованной у противоположной стороны дороги, и, приспустив на переносице солнечные очки, с лёгким прищуром наблюдал за развернувшимся действом. Он был совсем один. Тем сильней удивила решительность и беспечность, с которой он шагнул навстречу Амиру, остановившись между ним и стоящим на коленях арабом, заслонив собой последнего. Не смутило его и наличие прицела, направленного теперь прямиком в грудную клетку.
— Что здесь происходит? — поинтересовался… кто бы он ни был.
Алихан?
Брюки строго кроя, тонкая рубашка с закатанными рукавами на три четверти и брендовые ботинки, выдавали в нём бизнесмена или владельца какого-нибудь крупного холдинга и человека из списка “Forbes”. Однако руки — жилистые и сильные, присматриваться не обязательно, выдавали в нём иное, как и невозмутимость, с которой он прямо и совершенно бесстрашно смотрел в глаза нацелившему на него оружие. Кем именно являлся человек, к которому я обратилась за помощью, я не имела ни малейшего понятия, так что оставалось лишь гадать, кто перед нами.
Или нет.
— Не твоё дело, — враждебно отозвался Амир. — Ты кто такой вообще? Жить надоело? — кивнул своим людям, и те ринулись проводить досмотр незнакомца.
Тот совсем не сопротивлялся. Позволил обыскать себя на наличие оружия, которого не было, и вытащить из внутреннего кармана пиджака бумажник, достать из него документы.
— Англичанин, значит, — уставился на удостоверение личности с обозначением британского флага.
Ответа Амир не получил.
— Алихан Шахмаз, — прочитал, вернул внимание от карточки к мужчине. — И что ты забыл в этих краях, Алихан Шахмаз?
На губах моего предполагаемого спасителя расцвела снисходительная ухмылка. На этот раз медлить со словами он не стал. И даже больше:
— Приехал отдать долг, — подался чуть ближе к Амиру, отчего дуло пистолета прижалось к его груди вплотную. — Так что ты, или стреляй, или отойди и не мешай пройти, — скользнул мимолётным взглядом в сторону беззвучно плачущей женщины, чей мужчина едва не оказался на грани смерти из-за меня. — Найди себе другой объект для развлечения, — прокомментировал их положение. — Кого-нибудь равного. Или ты можешь демонстрировать силу только перед теми, кто заведомо слабее? — развернулся уже к тем, кто в данный момент напоминал неподвижные статуи с автоматами. — Они, конечно, вам за службу не платят, но с каких пор вы забыли о том, что оружие в ваших руках предназначено для сохранения правопорядка, а не бесполезное приложение к вашей форме? — обратился к охране посольства на контрольно-пропускном. — Как считаете, что будет, если он пристрелит меня в вашем присутствии?
Отчитал, словно зарплату им платил он сам. Да с такой убедительностью, что те сперва смутились, а после, неохотно, но всё же зашевелились.
— Согласно Венской конвенции, в случае, если действия извне будут расценены, как террористическая атака, мы имеем право открыть ответный огонь, — заученным текстом выдал один из охранников, обратившись к аль-Алаби, — господин Амир, — дополнил уже не столь уверенно и с нотой вины.
— Госпожа Демиркан, вам следует вернуться в здание, — тут же подхватил второй охранник.
Не стала с ним спорить, да и вообще давно и полностью была согласна с этой идеей, так что спешно развернулась, и, больше ни на кого не глядя, поспешила прочь.
*************
Bey* — изначально: как звание, военное и административное, идущее первоначально от общетюркского титула bək — вождь, а в настоящие дни: приставка к имени, означающая по традиции вежливое обращение к уважаемому лицу, то есть “господин”.
Глава 3
Алихан
Происходящее в Эр-Рияде мне совсем не понравилось. Знал бы, что ситуация настолько серьёзная, подготовился бы получше. Сучоныш в окружении своих шакалов явно наслаждался ситуацией, унижая девчонку, так что придётся непросто, не отступится он, пойдёт до конца. Я таких, как он, уже встречал прежде. Сдохнет скорее, чем уступит свою победу, слишком много азарта и предвкушения в нём читалось, когда дочь Демиркана впала в отчаяние и чуть не совершила полнейшую глупость, поведясь на шантаж. Хорошо, что я успел. Даже думать не хочу, что было бы, если бы прибыл позже. Где бы я её потом искал? К тому же, вряд ли нашёл бы. По крайней мере, живую и не сломанную.
— Ваш пропуск, господин Шахмаз, — вручил мне клочок бумаги охранник, что помог спровадить Аиду в безопасное место.
Наконец, я оказался за воротами. Бумажник, как и удостоверение личности, мне вернули. Попасть внутрь оказалось легко. А вот выйти вместе с девушкой — это проблема.
