Да с такой беззаботной улыбкой, что я почти поверила — все мои мысленные стенания и психоз… просто психоз.
Ну, мало ли у Алихана знакомых женского пола.
Дениз я тоже по-началу невзлюбила.
— Да. Вполне, — нашла в себе силы отреагировать такой же беззаботной улыбкой. — Можно.
Не меньше усилий мне понадобилось, чтобы не поинтересоваться в ответ о причине, по которой она с Элиф не ладит. Оставила это на потом. Следующие пару минут я посвятила тому, чтобы закончить со своей основной проблемой, которая — подписать бумаги поскорее. И почти порадовалась, что в скором времени в любом случае избавлюсь от общества семейства Языджи, однако…
— Оставшиеся приложения к договору подпишем после того, как деньги будут переведены на мой счёт, — поставил перед фактом господин Языджи. — Прямо там, на месте. Сегодня я отбываю на верфь. Проведу на ней оставшиеся две недели, хочу закончить кое-что, пока право собственности ещё остаётся за мной. Пришлю за вами вертолёт. Дороги размыло, надеюсь, к этому времени восстановят, но вряд ли.
Меня замутило от одной мысли о том, что придётся подняться в воздух. Хорошо, принимать решение по этому поводу прямо сейчас совсем не требовалось. Покинув кабинет, мы поднялись на второй этаж. Благодаря прошедшему аукциону, было продано всё. В течение ближайших двух дней планировалось закончить в бумажной волокитой по сопровождению проведённых сделок, после чего лоты должны отправиться к своим новым владельцам. Господин Языджи в самом деле оказался настоящим ценителем, знал и рассказывал многое, исходя из того, что представало пред его глазами. Вот только, ко всему прочему, он, похоже, ещё и малость скряга, поскольку, лично он в итоге вчерашним вечером не приобрёл вообще ни одного лота.
— Я всё понимаю, но это же целое состояние! — жаловался он Алихану на того, кто перебил его последнюю ставку.
Стоящий рядом с ним снисходительно-великодушно улыбнулся и приободряюще похлопал его по плечу.
— Проигрывать тоже надо уметь, Берк.
Судя по тому, как скривился господин Языджи, проигрывать он не только не умел и не любил, но ещё и был злопамятным.
— Ты ведь знаешь его, да? Скажи мне, кто это. Хочу знать.
— Аукцион на то и аукцион, что проводится на глазах всех. Остальное я не имею право разглашать, Берк. Даже по твоей просьбе. Иначе это повлияет на репутацию Фонда, а это, сам понимаешь, не есть хорошо, — своеобразно отказал ему Алихан.
Берк снова скривился, со вздохом досады отходя от лежащих под стеклом мушкетов, переходя к кинжалам. Неспроста говорят, что оружие той эпохи — это сталь, порох и вера. Клинки украшали церковные метки, и мужчина загляделся на те, водя пальцами в воздухе, повторяя изгибы искусной гравировки, с горящими восторгом глазами. Мне даже на секундочку стало его жаль.
Почему только на секундочку?
Да потому что в следующую…
— Я в самом деле захотела с тобой познакомиться, потому что у нас есть много общего, Аида. Не только вражда с Элиф, — произнесла на пониженных тонах, чтоб слышала лишь я одна, остановившаяся чуть сбоку за моей спиной Берна. — Например, Алихан. Думаю, ты не настолько недалёкая, чтобы не понять, мы с ним не просто знакомые. Мы провели вместе много-много совместных ночей. Он, конечно, уже прислал мне сообщение с предупреждением, пока ты подписывала договор, чтоб я молчала. Такой милашка, так заботится о тебе. Но…
— Он. Что. Сделал? — перебила я её, резко обернувшись.
В моей голове словно атомный взрыв произошёл. Я даже кинжал, который пару секунд назад подобрала, чуть не выронила. Не выронила, да. И покрепче его сжала, до судорог в пальцах.
Наличие кинжала отметила не я одна. Берна покосилась на холодное оружие с дисковидной гардой и навершием, расположенным перпендикулярно к плоскости клинка, куда большим диаметром, чем сама гарда, а затем неправдоподобно радостно заулыбалась, примирительно поднимая ладони в воздухе.
— Да ладно тебе, я пошутила, — чуть подвинулась, закрывая мне собой обзор на находящегося от нас в жалком десятке шагов Алихана, или же скорее наоборот. — Ничего он мне не присылал. Просто мне очень хотелось увидеть твоё лицо, когда ты услышишь это, — усмехнулась. — Будь на твоём месте сейчас Элиф, уже давно бы воткнула мне его, — кивнула на кинжал, — в шею, или, как минимум сразу завыла бы тут, подобно спятившей банши, — замолчала, выдержала небольшую паузу. — А ты молодец. Выдержка у тебя что надо. Истинная невестка Ирем-султан, — вроде как похвалила в довершение.
Похоже, психоз тут посещал с изрядным постоянством не меня одну, и у нас с ней реально много общего, хотя бы на этой почве. Впрочем, это ничуть не преуменьшало ту мрачность, что поселилась в моей душе, от её выходки.
— Но всё остальное из того, что я сказала — чистая правда. Говорю это тебе в лицо, потому что не хочу, чтобы ты узнала от кого-то другого. Зная Алихана, уверена, твой муж предпринял всё, что в его силах, чтоб это случилось как можно позже, — продолжила Берна. — Так или иначе мы с тобой в этой жизни ещё не раз столкнёмся. Я не хочу, чтобы мы были врагами, Аида. У тебя врагов и без меня, насколько я знаю, хватает за глаза.
“И чего она не заткнётся никак?” — мелькнула тоскливая мысль в моей голове, а я снова на кинжал уставилась.
Что ей сказать на это, я откровенно не знала.
Согласиться?
Врагов у меня и без неё предостаточно, тут она права.
Но это ещё не значило, что я с превеликим удовольствием заведу дружбу с любовницей мужа. Пусть и бывшей. Или не бывшей? Merde sacrйe, и зачем я об этом подумала?!
К тому же:
— Ты ведь уже успела почувствовать на себе, вкусы у Алихана довольно… хм… избирательны, — снова заговорила Берна. — Не каждая выдержит. Тем более, такой нежный цветочек, как ты. Ты ведь в Эмиратах жила, верно? В таком случае, думаю, ты спокойно отнесёшься к тому, что я говорю, тебе это знакомо. Когда утомишься, будь спокойна, я не собираюсь разрушать твою семью.
Что я там про психоз упоминала?
Вот сейчас он действительно наступил!
Захотелось побыть чуточку Элиф.
Выплеснула бы всю взбудоражившую разум ярость на ту, которая стояла передо мной, и всё, полегчало бы…
Но я не Элиф.
Я — дочь Александра Демиркана.
Я…
Задолбалась уже терпеть весь этот дурдом!
Внутри всё ядовитой лавой кипело…
Не утихало никак, сколько ни успокаивайся, даже после того, как Алихан заметил неладное и направился к нам.
Поздно…
— Он называется рондель, — обозначила я, приподняв кинжал, но глядя при этом в глаза любовнице своего мужа. — Его особенность в упоре для руки, приспособленной для нанесения колющего удара. Такой удар способен пробить даже броню. При должном уходе, может служить своему хозяину долгие-долгие века. Но если оставить эту прекрасную и безусловно полезную вещь без присмотра, то она превратится в самую обычную железяку, которая заржавеет и сломается, станет ненужной, — демонстративно взвесила кинжал в руке, так и не прекратив смотреть на неё в упор. — Надеюсь, за тобой есть кому присматривать, Берна.
