Я подалась вперед. Хотела возразить, сказать, что нужен. Нужен мне. Но Риан отступил назад, не позволяя приблизится.
— Риан, не надо. Не поступай так со мной.
— Прости птичка. Но так будет лучше всем. Завтра утром мы с отцом покинем Парящие острова. И вернемся на землю. Туда, где мне самое место.
Я тряхнула головой. Это все было похоже на сон. На мучительный кошмар, который не должен был стать явью. Все эти дни я молилась отцу прародителю, чтобы Риан остался жив. Грезила, что вновь смогу увидеть его, услышу голос, почувствую тепло его рук. И вот он здесь, живой, но. Я все равно его потеряла.
— Ты обещал, что не отдашь меня никому.
— Я ошибался, — Риан отвел взгляд и его лицо, и без того бледное, стало и вовсе белее мела. — Ты достойна летать. Я же теперь только балласт.
— Не говори так! — Я схватила его за руку и переплела наши пальцы. — Ты все тот же Эдриан. Смелый, решительный и такой безрассудный, — с моих губ сорвался тихий всхлип.
— Птенчик. — Эдриан коснулся моей щеки кончиками пальцев, и я поняла, что он вытер дорожку из слез. — В любом случае, это того стоило. Так ведь?
Я не понимала, о чем он говорил. О моем побеге с островов, о нашей встрече в Срединном небе или же о его безрассудном желании принять участие в турнире. Я не понимала Эдриана, но его взгляд был красноречивее любых слов.
Внезапно он мягко высвободил свою руку и резко выдохнул:
— Будь счастлива, Адель.
Только тогда я поняла, что он принял решение и это действительно конец.
Риан ушел, оставив в моем сердце пустоту. Я сидела на постели и смотрела в одну точку. Как ветер теребил тонкую кружевную занавеску, как колыхались вечнозеленые деревья за окном. И не понимала, что мне делать дальше. Волнение последних дней, когда я тревожилась о судьбе Ветрокрылого, схлынуло, вот только легче не стало. Риан остался жив, и я была благодарна отцу прародителю за это. Но Эдриан остался калекой, и этого нельзя было не отменить, не исправить, как бы мне ни хотелось. В любом случае, я была готова принять его любым. С одним крылом или вообще без них. Полукровкой или вовсе человеком. Это не имело никакого значения. Однако Риан был прав: такого правителя народ Парящих островов не примет, будь он хоть тысячу раз достоин им стать. И Риан поступил благородно — устранился сам, избавив меня от мучений выбора.
Но все же, если бы он у меня был, разве смогла бы я назвать своим избранником кого-то иного?
Турнир продолжался. В конце концов мне придется объявить победителя. Придется выйти замуж за нелюбимого. Что тогда со мной будет? С привязкой, с моими крыльями? С самой моей сутью?
Эдриан хотел облегчить мне жизнь, пожелал, чтобы я была счастлива, вот только не учел, что без него счастлива я никогда не буду... И от этого становилось мучительно больно. От того, что я не смогла признаться себе в этом раньше. Ведь тогда все могло сложиться совсем иначе.
Я подошла к зеркалу. Из него на меня смотрела бледная изможденная девушка с запавшими глазами.
Хороша принцесса! Приведения и те краше. Даже внизу, израненная, в простой одежде я выглядела лучше, чем сейчас. Кожа стала бледной, чуть ли не полупрозрачной, а глаза — точно потухшие угли. Из них исчез задорный блеск, осталась лишь пустота, глубокая, как и та, что теперь зияла в моей душе.
И это принцесса Света, Адель Солнцеликая. Сейчас меня было впору называть принцессой Пепла.
Зажмурившись, я распахнула крылья. Все, кто их видел, замирали от восторга. Я помнила выражение на лице Риана у водопада. Он смотрел на меня, как на чудо. Я обхватила себя руками и до боли прикусила губу. Все в прошлом. Теперь уж точно.
Повернулась к зеркалу спиной и посмотрела на свое отражение через плечо, думая о том, как бы все могло сложиться, не будь у меня радужных крыльев.
Моего проклятья. Моего несчастья.
И вдруг. Показалось или цвет крыльев изменился? У самого основания, там, где крылья вырастали из спины, цвет оперения казался однотонно-золотым.
Я моргнула и посмотрела еще раз. Заглядывать себе за спину было не очень удобно даже с зеркалом, так что я вполне могла ошибиться. Убрала крылья и, выждав с минуту, распахнула их вновь.
Отец прародитель! Золота определенно стало больше. Оно медленно ползло по моим крыльям, один за одним окрашивая радужные перья.
Но ведь этого не может быть! Это просто невозможно!
В панике убрала крылья и бросилась в покои матери. Больше мне не к кому было обратиться за ответом.
Королеве хватило одного взгляда, чтобы понять мое отчаяние и подать знак фрейлинам:
— Оставьте нас.
Я дождалась, пока последняя покинет гостиную и опустилась на ковер у маминых ног.
— Ты же понимаешь, что он должен уехать, — мягко произнесла она.
Выходит, мама знала, что Риан уже очнулся и поправился достаточно для того, чтобы вернуться домой. Значит, мне просто не давали с ним поговорить. Ограждали от бескрылого калеки и сына мятежника.
Мама встала на сторону отца, точнее короля Парящих островов, но сейчас мне больше не к кому было пойти со своей бедой. Я посмотрела на маму, уловила ее напряженный взгляд, и мое бешено колотящееся от волнения сердце было готово выпрыгнуть из груди.
Но мне больше некому было довериться. А потому я произнесла на одном дыхании:
— Мама, со мной что-то происходит. Мои крылья... они меняются.
Больше я не стала ничего объяснять, поднялась на ноги и сменила ипостась. Теперь мне не нужно было зеркала, чтобы видеть. Золотого было столько, что оно перекрыло собой первоначальный цвет моего оперения.
— Ох, девочка моя! — Мать приблизилась ко мне и неверяще коснулась перьев. — Привязка. Она сработала! А ты точно не.
— Ну конечно! Я не была с мужчиной. Ни разу! Ты мне не веришь? — в горле клокотало отчаяние.
Я точно знала, что крылья поменяют свой цвет, лишь когда сработает привязка. А для этого я должна была лишиться невинности. Но не могло же это случиться без моего ведома?! Или я уже схожу с ума.
— Ну-ну. Тише. Успокойся. Конечно, я тебе верю. — Мама меня обняла и ласково погладила по голове.
— Тогда как? Как такое могло произойти. Почему они стали золотыми? И как все вернуть обратно?
О том, что скажет король, когда увидит меня, и вовсе было страшно подумать. Мама всегда была на моей стороне и верила мне. Но отец. отец будет вне себя от ярости!
— Обратно ты уже ничего не вернешь, моя милая. Привязка состоялась, потому что ты влюбилась, девочка. Сильно, по-настоящему. Так бывает.
— И что теперь делать? — Я с мольбой посмотрела на мать.
— Как что? Останови его?
— Остановить? Кого?— вконец растерялась я. Ведь не могла королева Парящих островов советовать мне такое?
