Я села на ствол дерева, спиной к ручью, лицом к могильному камню. Солнце согревало мне затылок и спину. Внезапно меня разморило. Я закрыла глаза, ощущая под ладонями шершавый, нагретый солнцем ствол. Ручеек тихо журчал у меня за спиной.
Ни о чём конкретном я не думала, так что даже не знаю, как долго так просидела.
Но внезапно солнце перестало меня согревать. Волоски у меня на руках встали дыбом. Я почувствовала присутствие другого человека!
Когда я открыла глаза, Орест сидел на дереве рядом со мной. Я вздрогнула и, скорее всего, свалилась бы в ручей, если бы Орест резким движением не схватил меня за руку.
– Что ты здесь делаешь? – заорала я и оттолкнула его руку, вскочив со ствола. Сердце у меня билось так отчаянно, что казалось, это заметно сквозь свитер.
– У меня к тебе тот же вопрос. А ты что здесь делаешь? – крикнул он в ответ.
– Ничего, – буркнула я и отвернулась.
Мы помолчали, понимая, что надо начать с начала – всё пошло наперекосяк.
Я покосилась на Ореста. Солнечный свет, просачивающийся сквозь листву, освещал его лицо. Теперь он не выглядел как Орест-ботаник с портфелем и в свитере с катышками. Он казался совсем другим. С глазами черными как ночь, горевшими на белом лице, Ореста было не отличить от эльфа – как и его маму.
Мне вспомнились слова из письма Акселя: «…ее удивительно светлая фигура». Может быть, в поисках своей Сильвии Аксель прошел по той же тропинке, что и я?
– Я просто вышла прогуляться, – ответила я. – Мы с Санной нашли это место на ориентировании.
Сама не знаю, как мне это удалось, но мой голос прозвучал почти буднично.
– Но ведь здесь нет контрольного пункта? – удивился Орест.
«Вот именно, я заметила, – подумала я. – В соревнованиях на местности я никогда не блистала».
– Почему ты не хочешь со мной разговаривать? – спросил Орест. Тонкие намеки – не его тема.
– А почему ты меня преследуешь? – спросила я.
– В смысле? – спросил он. – Что ты имеешь в виду?
Он шагнул ко мне, и я невольно попятилась.
– Ты преследуешь меня, – вырвалось у меня. – И еще я видела, как ты тайно бродишь вокруг нашего дома поздно вечером, и…
Мой взгляд упал на его руку – этого невозможно было избежать. Орест схватился за левую руку ладонью правой руки, словно знак жег его под рубашкой.
– Я знаю, кто ты! – выкрикнула я, отступая назад.
Вы себе представить не можете, как рассвирепел Орест. Он словно вырос у меня на глазах. И не только он увеличился – всё вокруг стало больше: звук ручейка, ветви яблони, и даже сам камень словно поднялся мне навстречу из земли.
– Ты ни-че-го не знаешь! – прорычал Орест.
Тут я развернулась и кинулась прочь.
Убежать от Ореста – невозможно. Но я всё же побежала. Рванула изо всех сил.
Когда я пришла домой, папа еще не вернулся. Мама, разумеется, всё еще сидела в своей Японии. А виолончель молча стояла у стены, отвернувшись от меня. Я осталась совершенно одна, а в кухне было так пусто, что я спряталась в своей комнате и закрыла дверь.
Мне сразу же бросилось в глаза, что ящики моего стола выдвинуты. Странно: я уверена, что утром, уходя, я их тщательно закрыла. Я попыталась задвинуть один из них, но он не поддавался. Что-то мешало. Я вытащила его и пошарила рукой в куче, что находилась внутри. Пальцы мои коснулись чего-то твердого и шершавого. Я сжала в ладони серую каменную пирамидку.
Никогда раньше я не видела этого предмета.
Это могло означать только одно: кто-то побывал здесь…
Кто-то побывал здесь! А значит…
Я бегом кинулась вниз по лестнице в подвал и распахнула дверь, которая не открывалась с тех пор, как уехала мама. На пороге я остановилась. На роутерах и серверах горели в режиме ожидания красные диодные лампочки, компьютеры ровно гудели. Всё было как обычно. Пульсирующее электрическое спокойствие.
Но в следующую секунду я увидела ее, частично скрытую запутанными проводами под шкафчиком, в котором находился сервер. Серая каменная пирамидка – чуть больше той, которую я обнаружила у себя в столе и по-прежнему сжимала в руке.
В тот момент, когда я протянула руку, чтобы взять вторую пирамидку, до меня донесся голос:
– Малин! Мали-и-ин!
Я точно знала, что заперла входную дверь.
34
Посередине нашей кухни стояла мама Ореста. Прямая, как статуя, всё в тех же белых одеждах, в которых я увидела ее в первый раз. Она и вправду напоминала королеву эльфов в тот момент, когда поток света из окна мерцал в ее диадеме. Раз за разом она выкрикивала мое имя «Ма-лин!» таким образом, что эти два слога превращались в музыку, мелодию из двух нот.
– Прекрати! Ты не можешь вот так входить в чужой дом!
Это был голос Ореста, менее всего походивший на музыку. Его голова просунулась в приоткрытую дверь веранды.
– Все двери были открыты, – мягко ответила мама Ореста.
– Но, мама!
Орест шагнул в кухню, схватил маму за руку и потянул, чтобы вывести ее наружу, но тут они заметили меня.
– Малин! – воскликнула Мона и улыбнулась. Щеки Ореста порозовели.
– В общем, мы… – пробормотал он. – Дверь стояла нараспашку. Мама… она…
Выражение лица Ореста показывало, что ему больше всего на свете хотелось бы провалиться сквозь землю, прямо в подвал.
– Мы искали тебя, Малин, – сказала Мона.
Она шагнула ко мне и просияла.
– О, Малин, я смотрю, ты нашла мой оргонит! Тебе он нравится?
Она взяла в ладони мою руку, сжимавшую каменную пирамиду. Руки у нее были теплые и мягкие. Она ласково улыбалась мне, но я по-прежнему была совершенно сбита с толку.
– Так ты и тут уже побывала! – прорычал Орест и грубо выдернул камень у меня из рук. Его лицо пылало. – Не здесь, мама! Только не здесь!
Орест беспомощно тряс пирамидку, словно в надежде, что она исчезнет.
– А что это такое? – спросила я, кивнув на пирамиду.
Орест вздохнул.
– Мама, тебе придется объяснить.
* * *
Оргонит, как мне стало известно, – это кусок пластика, в который запаяна масса осколков стекла. Или «кристаллов», как называет их Мона. Если пластик серый, оргонит будет выглядеть как камень. Если пластик имеет какой-то другой цвет, то он выглядит – хм, как раскрашенный камень.
По словам мамы Ореста, оргонит обладает способностью преобразовывать негативную энергию в позитивную.
– Они бесценны, – сказала она. – Помогают от всего. Делают людей здоровыми и гармоничными. Обезвреживают негативные энергии, которые постоянно исходят от перекрестий силовых линий или от электрических аппаратов. Можно один носить с собой, а еще несколько держать дома. Их также полезно выкладывать на природе или в саду.
