Однако, если быть объективным, пока все, что я пережил по дороге сюда, было не более, чем мелким неудобством по сравнению с тем, что мне, по всей видимости, предстояло испытать. Передо мной расстилалась громадная страшная пустыня, над ней висело огромное, неестественно багровое солнце, все это было полуреально, как наркотический сон. Где-то на горизонте высились горы, о которых я уже упоминал, между мной и ними лежала серая, пустынная равнина с невысокими голыми холмами, похожими на спины полупогребенных монстров. Пройдя дальше, я увидел огромные ямы – следы которых не в силах был заглушить даже покров пыли, на них лежавший. Я натыкался на поваленные кипарисы, гнившие рядом с руинами мавзолеев, по которым ползали мохнатые толстые хамелеоны с зажатыми во рту королевскими жемчужинами. В котловинах лежали города – престарые руины, в которых не осталось ни единого целого здания, и которые продолжали распадаться частичка за частичкой, атом за атомом. Я перетаскивал свои покалеченные пытками ноги через огромные кучи щебня, бывшие когда-то великолепными дворцами, величественные некогда храмы песком растекались под моими ступнями. Надо всем этим висела мертвая тишина, лишь изредка прерываемая сатанинским смехом гиен и шелестом и шуршанием ползавших вокруг змей.
Взобравшись на один из курганоподобных пригорков, я увидел внизу тускло мерцавшее зеркало таинственного озера, невероятно зеленое, словно из малахита. Озеро было далеко внизу, но почти у самых моих ног на отполированных волнами склонах котловины лежала грудами соль, и я понял: все, что я вижу – всего лишь жалкие остатки существовавшего здесь в незапамятные времена моря. Я спустился вниз и подошел к берегу, собираясь смыть пыль и пот с натруженных ног, но зачерпнув рукой эту древнюю воду, завопил от боли – она обжигала кожу, словно расплавленное олово.
Хотя вымыться не удалось, я решил все же отдохнуть здесь, на берегу озера, и подкрепиться хотя бы той убогой пищей, что, издеваясь, оставили мне жрецы. Передохнув чуточку, я собирался продолжить путь. «Если повезет, – думал я, – я пересеку пустыню и выйду к северной ее окраине. Там тоже не сладко, но не так страшно, как в Йондо, и туда время от времени наведываются племена кочевников. Кто знает…»
Скромная трапеза вернула мне силы, и я, впервые за много дней, счет которым давно уже был потерян, почувствовал, как во мне слабо шевельнулась надежда. Комары трупного цвета давно уже от меня отстали и, если не считать зловещую гробовую тишину и кучи мусора среди древних руин, ничего страшного я пока не видел. Мне начало казаться даже, что ужасы Йондо значительно приукрашены…
И тут, именно в этот момент, я услышал дьявольский хохот, донесшийся до меня откуда-то сверху. Внезапно начавшись и напугав меня до смерти, он все еще длился, словно проявление радости некоего сумасшедшего демона. Приглядевшись, я заметил чуть выше того места, где сидел, вход в темный грот, обрамленный зеленоватыми сталактитами. Хохот, похоже, исходил именно оттуда.
Я испуганно застыл в оцепенении, вглядываясь в черное отверстие. Хохот усилился, но еще несколько секунд ничего видно не было. Но вот что-то блеснуло во тьме и затем, с внезапностью и неотвратимостью кошмара, появилось Оно. Белое, безволосое, яйцеобразное тело чудовища было величиной с туловище козы и опиралось на девять длинных многосуставчатых, словно у гигантского паука, ног. Оно пробежало мимо меня к воде, и я увидел, что на его кошмарно деформированной морде совсем не было глаз только пара ушей ножами торчали над его головой да тонкий, сморщенный хобот плетью нависал над красным ртом, губы которого, растянутые в гримасе вечного хохота, открывали два ряда острых мышиных зубов.
Тварь жадно припала к горькой воде, погрузив в нее хобот. Уже утолив жажду, она, видимо, почуяла меня – хобот поднялся и его кончик направился в мою сторону. Не знаю, что собиралось делать чудовище – броситься на меня или, напротив, убежать, – я уже не мог выносить напряжение и рванул изо всех сил прочь, перепрыгивая на бегу через камни и глыбы соли.
Вконец запыхавшись, я остановился и прислушался – погони не было. Все еще дрожа, я присел под скалой, но мне в этот день не суждено было вкусить покоя. Началось второе из удивительнейших приключений, заставивших меня поверить, наконец, в правдивость всех рассказываемых о Йондо историй.
Еще больше, чем хохот, меня напугал крик, раздавшийся где-то сбоку это был наполненный невыразимой мукой и ужасом вопль женщины, беспомощно бьющейся в лапах демона. Повернув голову, я увидел красавицу, настоящую Венеру – нагая, полузасыпанная песком, она умоляюще протягивала ко мне руки, ее расширенные страданиями глаза взывали о помощи. Я подбежал к ней – моя рука коснулась мраморной стати, холодной и неподвижной, ее руки, а также угадываемое изящество стана и бедер скрывал песок. Потрясенный до глубины души, я отскочил в сторону и снова услышал душераздирающий крик агонизирующей женщины. Но теперь я уже не оглядывался, не смотрел в эти взывающие о помощи глаза, на эти вытянутые в умоляющем жесте руки.
Вверх, я бежал вверх по бесконечному стоку, прочь от этого озера, спотыкаясь о базальтовые обломки, раня руки об острые кромки камней, перескакивая через ямы, заполненные едкой соленой жижей. Я мчался, как человек, бегущий из одного кошмарного сна в другой. Иногда я ощущал ухом какое-то холодное дуновение, которое не могло быть результатом моего бега, а когда я, добравшись до одной из наиболее высоко расположенных террас, обернулся, то увидел странную тень, шаг в шаг бежавшую рядом с моей тенью. Это не была тень человека, обезьяны, вообще любого другого известного мне животного – слишком уж гротескно вытянута была ее голова, слишком горбатым скрюченное тело, я не смог бы даже точно сказать, сколько ног было у этой тени – пять или то, что казалось мне пятой ногой, было всего лишь хвостом. Страх придал мне сил – я в мгновение ока взметнулся наверх и лишь затем снова оглянулся. Кошмарная тень все так же шаг в шаг мчалась за моей тенью. Вдобавок к этому появился какой-то тошнотворный запах. Я оставил за собой уже целые мили, багровое солнце над вершинами астероидных гор продвинулось далеко назад, а страшная тень все также неслась рядом, не приближаясь, но и не отставая ни на один шаг.
До заката оставалось не более часа, когда я заметил впереди несколько низких колонн, одиноко стоявших среди руин. Подбежав ближе, я обнаружил, что колонны образуют правильный круг. Когда я пробегал между ними, сзади раздался вой – вой дикого зверя, обманутого в своих ожиданиях, выражавший нечто среднее между яростью и страхом, и я понял, что спасен – тень не сможет проникнуть за мной в центр круга. Действительно, тень остановилась, затем обежала кругом, останавливаясь между колоннами, снова взвыла и бесследно растворилась в пустыне. Битый час я сидел в центре круга из колонн, не смея пошевелиться. Я понимал, что наткнулся на какое-то древнее святилище, но оно располагалось в самом центре Йондо и здесь могли обитать иные демоны и фантомы, для которых святилище не представляло преграды. Собравшись с силами, я продолжил путь.
Пока я сидел в святилище, солнце удивительным образом изменилось: багровый шар, приблизившись к волнистой линии горизонта, окунулся в малярийную мглу, в которой пыль поднявшаяся в воздух из святилищ и кладбищ Йондо, смешивалась с испарениями черной бездны, лежащей за краем света, и все вокруг – пологие горы, змеящиеся возвышенности, заброшенные города окрасилось в призрачный, глубокий пурпурный цвет.
