– Ты ли это, о Далили?
И она ответила сонно, безразличным голосом:
– Да, я Далили.
Исстрадавшемуся Ядару показалось, будто ее голос доносится из страны более далекой, чем весь путь, пройденный им в поисках невесты. Страшась осознать перемену, произошедшую с ней, он нежно промолвил:
– Ты же знаешь меня, Далили. Я – твой возлюбленный, принц Ядар. Я прошел за тобой полмира и переплыл ради тебя безбрежное море.
Бездумным эхом она повторила его слова, словно опоенная зельем:
– Я знаю тебя.
Такой ответ еще более взволновал юношу. Его насторожило то странное отражение его собственных слов, каким дважды отвечала Далили.
Трое поющих прекратили свое колдовство, но принц не заметил этого, он забыл об их присутствии. Он крепко прижимал девушку к своей груди, когда некроманты подошли и один из них коснулся руки Ядара. Незнакомец окликнул юношу по имени и обратился к нему, хотя и несколько неуклюже, на распространенном на Зотике языке:
– Мы приветствуем тебя на острове Наат.
Ядар, предчувствуя самое страшное, резко спросил его:
– Что вы за существа? Как Далили попала сюда? Что вы с ней сделали?
– Я – Вакарн, некромант, а эти двое – мои сыновья, Вукол и Альдал, тоже некроманты. Мы живем в доме за скалами, и нам служат утопленники, которых мы своим колдовством вызываем из морских пучин. Среди них и эта девушка, Далили, а с ней вся команда корабля, на котором она плыла из Орота Как и твою галеру, их судно унесло далеко в море, его тоже подхватила Черная Река и выбросила на рифы Наата. Мы с сыновьями владеем могущественным заклинанием: оно не требует ни магических кругов, ни пентаграмм. Волшебное пение призвало к нам всех, кого поглотило в тот раз ненасытное море. Точно так же мы вызвали теперь команду твоей галеры, из которой ты один был спасен мертвой Далили.
Вакарн умолк и застыл, внимательно вглядываясь в синюю мглу, и Ядар услышал за спиной звук медленных шагов по прибрежной гальке, приближающихся от линии прибоя. Обернувшись, он увидел возникшего из фиолетовых сумерек старого Агора, позади капитана шли матросы и гребцы. Ступая словно лунатики, они приблизились к костру, а с их одежды, волос и даже изо рта текла вода. Некоторые были в синяках, другие едва тащились на переломанных о подводные скалы ногах, а на лицах лежала печать жребия тех, кому суждено найти свою кончину на морском дне.
Утопленники безучастно кланялись Вакарну и его сыновьям, покоряясь тем, кто вызвал их из долины смерти. Их остекленевшие глаза, казалось, не узнавали Ядара и не видели ничего, что происходило вокруг. Речь была лишь тупым повторением нескольких незнакомых слов, с которыми к ним обращались некроманты.
Юноше даже почудилось, что и он вместе с ожившими мертвецами попал в темный, бесконечный кошмар.
Колдуны повели их сквозь мрачное ущелье, которое, петляя, поднималось к гористой части На-ата. Ядар шел рядом с Далили, но в его сердце не было радости от встречи с возлюбленной: любовь сплеталась с отчаянием.
Вакарн освещал путь головней, вынутой из костра. Вскоре над бушующим морем взошла огромная луна, красная, словно смешанная с гноем кровь. Прежде чем ее диск приобрел обычную смертельную бледность, они вышли из ущелья на каменистый холм, где стоял дом магов.
Дом был построен из темного гранита, длинные низкие крылья утопали в густой листве. Сзади возвышался утес, а над ним виднелись в лунном свете мрачные горные склоны и острые хребты, простирающиеся вдаль.
Обитель некромантов казалась местом, опустошенным смертью: в окнах не горело ни огонька, а стоявшая тишина могла соперничать с безмолвием темного неба. Ступив на порог, Вакарн произнес какое-то слово, эхом прокатившееся по внутренним залам. В ответ повсюду засияли лампы, заполняя дом своими чудовищными желтыми глазами и в воротах, словно почтительные тени, появились слуги. Но их лица заливала гробовая бледность, а некоторые были тронуты зелеными пятнами тления или изъедены червями.
Ядара пригласили в главный зал, где обычно в одиночестве трапезничали Вакарн, Вукол и Альдал. На возвышении из гигантских плит стоял стол магов, а внизу, за другими столами, собралось около двухсот утопленников. Среди них была и Далили, ни разу за все время не взглянувшая на жениха. Принц хотел присоединиться к девушке, не желая больше расставаться с ней, но внезапно на него навалилась страшная усталость. Казалось, какие то незримые цепи сковали члены, он не мог сдвинуться с места и понуро сидел рядом с угрюмыми, неразговорчивыми колдунами. Маги же настолько привыкли все время жить с безмолвными мертвецами, что переняли изрядную часть их манер. Наблюдая за ними, Ядар еще более отчетливо, чем раньше, увидел, насколько эти трое похожи друг на друга: они казались скорее родными братьями, нежели отцом и сыновьями и словно не имели возраста, они не были ни молодыми, ни старыми. И все сильнее и сильнее он ощущал исходящее от них злое колдовство, могущественное и отвратительное, будто скрытое дыхание смерти.
В странном оцепенении Ядар почти не удивлялся тому, как проходил этот странный ужин: еда возникала прямо на тарелке и бокалы сами собой наполнялись винами. Лишь еле слышный шелест шагов да мимолетное холодное дуновение выдавали присутствие невидимых слуг.
Мертвые за своими столами ели безмолвно и чопорно, но некроманты не притрагивались к пище, словно ожидая чего то. Неожиданно за столом магов появился еще один стул, и Вакарн пояснил принцу.
– К ужину мы ждем гостей.
Вскоре открылась одна из дверей, и оттуда вышел обнаженный мужчина, огромного роста, с невероятными мускулами, загорелый до черноты. Его облик был ужасен: глаза расширены, точно в приступе ужаса, на толстых фиолетовых губах клочья пены. За ним следовали двое мертвых моряков с тяжелыми ржавыми ятаганами – стражники, конвоирующие заключенного.
– Это людоед, – объяснил Вакарн. – Наши слуги поймали его в лесу за горами. Там обитает много подобных дикарей.
Затем он добавил:
– Только сильные и храбрые живут в этом доме. Не случайно, принц Ядар, и тебе оказана такая честь. Смотри внимательно на то, что сейчас произойдет.
Дикарь задержался на пороге, словно обитатели дома страшили его больше, чем ятаганы. Тогда один из конвоиров взмахнул рукой с ржавым лезвием – кровь хлынула из глубокой раны на теле людоеда, и он шагнул вперед. Конвульсивно содрогаясь, как испуганное животное, он отчаянно оглядывался по сторонам в поисках пути для побега. Второй удар заставил его подняться на возвышение и подойти к столу некромантов. Вакарн глухо произнес несколько слов, и каннибал сел, все еще дрожа, на стул рядом с хозяином, напротив Ядара. За ним с занесенными ятаганами застыли наводящие ужас охранники, выглядевшие так, как будто умерли не меньше двух недель назад.
– Остался еще один гость, – промолвил Вакарн. – Он подойдет попозже, не будем его ждать.
Без дальнейших церемоний он принялся за еду, и Ядар, хотя и без особого желания, последовал его примеру. Принц едва ощущал вкус яств, наполнявших его тарелку, и вряд ли ответил бы, кислым или сладким было вино, которое он пил. Его мысли метались между Далили и опасностью собственного положения.
