Начинает двигать меня, я выгибаюсь, кричу, потому что промежность пульсирует удовольствием, подаюсь, сдаюсь, забываюсь…
Сжимает меня в своих ладонях, срывает с меня одежду, требует меня, жаждет, подчиняет, уничтожает…
Двигаюсь снова и снова, и снова… не могу подавить инстинкты, суккуб как будто схватил меня за волосы и заставляет делать то, что сейчас происходит. Чувствую ладони на своем теле, обжигающий оргазмами взгляд…
Вспыхиваю и кончаю с криком. Держит меня, сжимает, причиняет немножечко боли вместе с недюжинным удовольствием…
Успокаиваюсь, расслабляюсь, утыкаюсь архидемону в лоб… беглый, очень быстрый взгляд в его тронутые вечностью глаза, и я вижу в них настоящих ад. Сотни кричащих и стенающих душ, тысячи миллионов подавленных и отверженных. Проклятых и потерянных.
Быстро смаргиваю наваждение и все более или менее возвращается в норму, обманывать чувства он умеет знатно. Чуть отстраняюсь и осознаю, что язык как будто обожгла. Исследую его, подтверждает кивком. Делаю глубокий вздох, понимаю, что сижу на нем голая.
– Спасибо, – благодарю.
– Не покидай дом без необходимости, – предостерегает.
Как страшный монстр, который разорвет меня на кусочки, если нарушу его приказ. Мягко киваю и поднимаюсь на ноги, опускаюсь за плащом, закутываюсь в него и бросаю на архидемона последний взгляд. Ничего не требует, и я ухожу.
Ладно, значит теперь у меня его защита.
Покидаю башню, вызываю такси, тороплюсь. Уже вечер, если не успею, то… не знаю, что будет, в контракте было столько условий, не думала, что буду причиной задержки. Нужно было запоминать, или хотя бы взять копию у Балтасара…
– Ничего хорошего не будет, – вдруг заявляет Балтасар.
Резко отскакиваю на сидении насколько это возможно, а демон сидит на другой стороне, медленно поворачивает голову и улыбается. На удивление в костюме, взгляд нормальный, вменяемый. Если бы не знала, что он там вытворяет в своей вечной клетке, приняла бы его за успешного бизнесмена.
Адвоката. Дьявольского.
– Какого?.. – Растерялась, не ожидала.
Кидаю беглый взгляд на водителя – он как будто ничего не замечает.
– Не волнуйся, мы под мороком, – объясняет демон, а потом скользит взглядом к чуть разошедшемуся подолу плаща.
Накрываю ноги, но он все равно искрится похотью во взгляде.
– Что тебе надо?
– Это часть моей работы, – сообщает. – Нарушаешь условия контракта, я должен явиться предупреждением.
– Ты меня накажешь за невыполнение? – Нервно уточняю.
Улыбается.
– Нет, мое дело только предупредить.
Делаю глубокий вздох, поглядываю на часы на приборной панели.
– Что будет, если я не успею?
– Ты отдашь частичку своей души, – объясняет, а я стискиваю зубы в очередном бессилии. – Это только звучит поэтично. На деле это будет очень больно.
Я бы не назвала это поэтичным, но я знаю Балтасара и в его понимании это и правда поэтично.
– А что будет с Эрихом? Если он нарушит условия договора.
Смотрю на Балтасара, он снова улыбается, в этот раз хищно и отвратительно.
– Он умрет.
Да, Балтасар – мастер составлять договоры. Впрочем, я знала на что подписывалась. В буквальном смысле.
– Так что лучше поторопись, – предостерегает Балтасар, а я его останавливаю.
– Ойелет поставил мне защиту.
– Но не печать.
И он исчезает. Ну да, все еще… не печать… по какой-то причине. Почему? Мне в общем-то все равно, учитывая мою ситуацию. Но все-таки.
Я сильно опаздываю, прошу водителя ехать быстрее и на подъездной дороге он наконец-то ускоряется. Без пяти полночь. Да, я что-то совсем уж распоясалась. Обязательства вынуждают быть пунктуальной, а я… надо как-то решать этот вопрос. Тэон не вечно будет уходить в субботу. Когда-нибудь он останется и как мне ему объяснять, куда это мне срочно понадобилось?
Бросаю деньги в водителя еще до того, как он останавливается и вылетаю из машины. Как и в прошлый раз, Эрих ждет у входа. Вид серьезный, он сам не очень-то рад, что я почти нарушаю условия нашего контракта.
Запахиваю плащ посильнее и бегу. Он расставляет руку и уже через несколько секунд я залетаю в дом, попадая в его объятия. Дверь закрывается, а напольные часы где-то в доме бьют полночь.
Успела.
Дышу рвано, громко, страх превалирует. Больше нельзя такого допустить.
– Долго, – нервничает и Эрих.
Отстраняет меня, заглядывает в глаза. Смотрю на него, хочу оправдаться, но вдруг понимаю: а зачем? Перед ним я ничем не обязана, кроме контракта, а докладывать о задержках в договоре обязательным пунктом не стоит.
Выравниваю дыхание, выпускаю из загона своего демона, распахиваю плащ и остаюсь перед колдуном абсолютно голая. Взгляд скользит непозволительно долго, напряженно, остро, исследует каждый сантиметр, потом тянется к моей груди и сминает. Закусываю губу, а он уже пронзает новой просьбой во взгляде.
Улыбаюсь, приближаюсь, прикасаюсь к его сердцу и начинаю взывать к чувствам, к эмоциям, к тому, чего он лишен.
Откликается быстро, просыпается, член твердеет, подхватывает меня, припечатывает к стене. Обжигает мою кожу неровным жарким дыханием, рваными касаниями стискивает мне шею, две противоположности завладевают им. Желание и голод.
Руки дрожат, ведь эмоции для него теперь как адреналин, он не способен их контролировать. Помогаю ему, расстегиваю пряжку ремня, пуговица, молния и вот уже его плоть у меня в ладошке…
Стонет, хватает меня с силой и тащит к ближайшему столику. Сметает с него наверняка дорогие вазы и разбивает их вдребезги, потом роняет меня на столешницу и пристраивается у меня между ног. Он так жаден до секса, как будто наркоман, изредка добирающийся до очередной дозы.
Членом пронзает меня, словно копьем, вскрикиваю, потому что с ним – больно. Даже суккуб несколько возмущен. А чего ожидать? Эриху разительно все равно до моих потребностей и нужд. Он хочет трахнуть меня, он меня и трахает. Жестко, без ограничений, без предостережений. Ему нужна кукла в человеческом обличии, я выполняю эту роль. Ровно, безропотно, покорно…
Потому что мне все еще нужна моя свобода.
Стонет, загоняет в меня свой член все жестче, свирепеет, рычит, стискивает мои бедра, ускоряется. Пытаюсь избежать ранений и побоев, но не получается. Эриху все равно, он хочет только кончить.
Смотрю на него и не могу поверить. Столько величия он сейчас просто вышвыривает в окно ради чего? Ради траха? Он жалок, даже слишком. А вначале он показался мне таким недосягаемым, недоступным. Но в конечном итоге всем нужны только основные инстинкты. Животные, мы в первую очередь животные.
