– Руби, – предостерегает, успокаивает поцелуями, но…
– А если не в меня?..
– Нет…
– А если с презервативом?..
– Нет…
– А если?.. – Не нахожу больше вариантов, утопаю в его объятиях.
Но разум мутнеет, я уже не могу ни о чем думать. Верх берет желание…
– Предложи еще… – шепчет он.
Улыбаюсь.
– Давай наплюем на предостережения, – предлагаю. – Пожалуйста…
– Не могу… Принцесса…
– Откуда он узнает? Если не в меня…
– Я не сдержусь, – объятья более властные, царапаю его грудь жадным желанием, – не смогу…
– Я в тебя верю…
– Принцесса… – закатывает глаза – назови дату.
Чуть отстраняется, заглядывает в глаза.
– Первое марта, – называю.
Он смотрит на меня некоторое время, как будто ищет глубинный смысл существования. Как будто во мне и есть его смысл… трогательно… как же трогательно…
Делаю глубокий вздох, а он уже почти спокойно перебирает пряди моих волос.
– Ты будешь в белом платье, – мечты в его словах наполнены бесконечностью, – такая красивая и прекрасная. Как и всегда. Я буду ждать тебя у алтаря. Ты скажешь «да» и наши жизни соединяться навсегда. А потом… – он улыбается снова – потом мы будем танцевать с тобой под твои старые пластинки, кружиться долго, так, что только звезды будут видеть нас.
Роняю слезы, ведь… ведь он запомнил. Это так… трогательно.
– А потом мы отправимся в наш дом, – срывается стон с моих губ, – я возьму тебя на руки и пронесу до нашей спальни. Я уложу тебя на белые простыни и сниму с тебя платье… и буду целовать тебя… – подтверждает намерение действием – снова и снова, и снова и снова…
Прижимаюсь к нему, обнимаю крепко, слишком много чувств… слишком…
– А потом… – за мгновение до сближения, чтобы озвучить – все будет по правилам. Мы сделаем это, Руби… первого марта…
Еще одно сближение, тону в нем, тонет во мне… полностью… невозможно… так долго ждать невозможно… но…
– Как? – Успеваю обронить между поцелуями.
Не замечаем, как за нами присматривает уже новый рассвет.
– Тебе не нужно ни о чем беспокоится, – накрывает поцелуями, нежностью прикосновений, – я – твой мужчина. Ты выбрала меня, а значит я решу любые проблемы. Не волнуйся, Принцесса…
Садится и усаживает меня на себя. Закапываюсь в его волосы, вдыхаю их аромат – что-то терпкое, что-то неуловимое… родное…
Ловлю каждый его стон, каждое его жадное требование, каждый отклик на мои желания, все… все мое и мне принадлежит. Но все оно будет доступно только…
Почему я верю? Почему я не сомневаюсь? Да потому что меня у него забрали. Потому что не было шансов, меня защитили магией, спрятали. А он… а он нашел меня, вернулся, он сделал этот выбор сам. Потому что таково было его желание, потому что у настоящей любви преград не бывает…
Другие ночи. Совсем другое все… он рядом… но не так, как раньше. Обнимает, дарит целый мир…
Быть рядом… обнимать, чувствовать его заботу, прикосновения – бесценно. Я не хотела это прекращать, но…
– Принцесса, – шепчет снова, не впервой. Я знаю, что он скажет, не хочу, но знаю. – Мне нужно идти.
И все три дня до этого момента я не пускала, я накрывала поцелуем, и он не мог сопротивляться. Дьябольер, сильнейший, опасный, беспощадный… но вот я не хочу, чтобы он уходил, и он остается. Каждый раз он остается…
Но сегодня я должна его отпустить.
Суббота.
Прикосновениями очерчиваю границы его тела, прижимаюсь, забираюсь, утопаю, растворяюсь…
Его глаза, его бесподобные глаза… опасность, угроза, страх – для кого-то другого. Я знаю, я это вижу. Каждую новую секунду он пускает меня все дальше, начинаю все больше понимать. Иногда роняю слезы, иногда смеюсь – полное, безраздельное единство.
Вместе, мы вместе…
Целую, снова и снова, и снова и снова…
Ловит мой взгляд, нежно касается.
– Чтобы ты не попросила, – обещаньем смаргивает вожделение.
Снова.
Близость иная, но мы теперь вместе и наши тела требуют слияния… как же тяжело держаться…
Приподнимает, усаживает, чувствует ровно то, что необходимо, обжигает кожу дыханием, ладони на моей спине…
– Зачем ты хочешь уйти? – Беспощадное обвинение.
– Кто сказал, что я хочу? – Мучения в его глазах – целую, снова и снова, и снова…
– Зачем? – Дыхание сбивает ритм биения сердец.
– Есть несколько дел, которые я должен решить, – более серьезным становится мой дьябольер.
– Это касается меня?
– И нас в том числе, – обнимает он, выдыхает вожделение.
Отпустить… как можно после того, что случилось, его отпустить? Привязать, приковать себя к нему и не выпускать из виду. Никогда… даже мгновения давались теперь труднее, чем все пытки мира…
Без него. Страшно, как же страшно осознавать, что отсутствие станет приговором. Понимаю, что он вернется, знаю это наверняка. Но…
Поцелуи, бесконечные голодные поцелуи, движения, сближение, погружение… полное совпадение.
– Когда ты вернешься? – Спрашиваю.
А он молчит, убивает, уничтожает… невольно роняю слезы, ловит их всех, целует, обнимает, заверяет:
– Ты должна помнить, Принцесса, – шепчет, пока я дрожу в его руках. – Я вернусь. Обязательно вернусь. Несмотря ни на что. Ничто не заставит меня тебя оставить.
Отстраняет, заглядывает в глаза, пронзает решительной уверенностью. Слабо улыбаюсь, потому что вспоминаю: как и в первый раз, той самой темной ночью, когда паучиха приготовила мне смерть, он смотрит на меня и успокаивает. Что-то никогда не меняется… становится невыносимо приятно, осознание, что он… он…
Кивает, понимает в точности, что я сейчас словила.
– Да, Принцесса, – нашептывает моим искусанным им губам, – я выбрал тебя еще тогда.
– Как и я тебя, – отвечаю чуть слышно.
Счастье, в его глазах вспыхивает счастье…
Но стук в дверь отрезвляет гораздо лучше ледяной воды. В точности знаем, кто пришел и это… это слишком.
Тишина, напряжение, он сжимает меня в своих ладонях. Тэон знает, я рассказала ему все до последних мельчайших подробностей. Разве только не о предательстве. Но предавала не я, а суккуб… он знает, но все равно – невыносимо.
– С этим надо что-то делать, – осторожно начинаю подкоп, потому что Тэон еще не знает о моей сделке с Эрихом.
Как я скажу ему, что залогом стало мое тело? Это его уничтожит. А тогда… это уничтожит и меня. Я потерплю, потом – будет свобода. Я буду полностью и безраздельно принадлежать моему личному Дьяволу.
