Нет…
Отступаю и убираю член, успокаиваюсь. Перед глазами Руби, моя любимая, родная, такая привлекательная и соблазнительная. Моя. И не потому, что я дьябольер, не потому что я кто-то больший, чем весь этот мир. Потому что она меня любит. Она мне доверяет.
Да, она суккуб и мне приходилось терпеть джинна, слушать как он заставляет ее кричать. Ненавижу его за это!
Но ни один демон в нее не кончал.
А ведьма может понести от дьябольера.
Стискиваю зубы, когда девица оборачивается и призывает войти в нее.
– Думаешь я настолько глуп? – Рычу угрозой.
– Ты можешь не кончать в меня.
Подхожу к ней ближе, накрываю ее своей невыносимой никем тьмой и даже ее настрой на полное погружение куда-то исчезает. В ужасе отступает, опускается на пол и забивается в самый дальний угол, ежась от страха. В глазах мольба. Так-то лучше.
– Играть со мной вздумала? – Тихий рык страшнее тысячи взрывов.
– Нет, нет, нет… – выдает она серию, зубы стучат, начинает рыдать.
Никто не способен вынести моей немилости.
– Где то, что я просил? – Требую.
Вскакивает, перебегает комнату и дрожащими руками протягивает мне то, что нужно.
– Это… – еще парочка браслетов и побрякушек – защитные чары от ведьм и некоторых демонов.
– Почему не от всех?
Пищит от страха и ежится.
– На это… нужно больше времени, – объясняет. Забираю побрякушки и стискиваю зубы, видит, что недоволен, нижняя губа дрожит. – А это… – еле ворочает языком, протягивая мне испещренный ангельскими рунами камень – для обнаружения архангела. Как ты и просил.
Прикасаюсь осторожно, она понимает, быстро добавляет:
– Он не опасен. Это только для обнаружения.
Забираю камень смелее и разглядываю переплетение рун. Интересно.
– Ищи сердце ведьмы, – приказываю и тихо ухожу.
А она ревет от отчаяния, от осознания неотвратимого наказания, которое обязательно последует, как только она станет не нужна. Лучше бы молчала и тогда бы умерла быстро. Но это ее ошибка.
Возвращаюсь в кельи к анжеликам, выбираю того, что посвежее. Молит о смерти, боится, игнорирую его, вскрываю ребра и подношу камень. Строчки вспыхивают ярким сиянием, щиплет глаза, но терплю. Какое-то время просто свет, но потом…
– Джек! – Зову не громко, но дьябольер появляется из портала мгновенно.
Они все у меня на коротком поводке. Склоняется в низком поклоне, только потом наблюдает за тем, что я делаю. Оборачиваюсь медленно, выдаю улыбку – боится еще больше, чем когда я зол. Он знает, что мои жертвы страдают сильнее, если я доволен.
Подходит ближе, склоняется, изучает зажженные символы.
– Отправь дьябольеров проверить место, – приказываю.
Потому что неизвестно, действительно ли это то самое, вдруг ловушка? Опрометью сломя голову я бежать не собираюсь, к тому же у меня другие дела.
Исчезает, но возвращается быстро, ведь я его не отпускал. Выхожу из кельи, дьябольер семенит за мной.
– Мы отправимся сразу после? – Уточняет.
Останавливаюсь, улыбаюсь, оборачиваюсь – дрожит, страх в глазах слишком очевиден.
– У нас появился шанс расправиться с паучихой, – сообщаю.
Брови Джека ползут вверх, глаза расширяются, он то ли пугается моей силы, раз мне подобное по плечу, то ли расправы ведьмы, если нам не удастся. Но так или иначе я его командир, а не паучиха.
– Как? – Лишь выдыхает.
Достаю из кармана связку красных нитей, зачарованных и заколдованных донельзя, протягиваю Джеку одну.
– Колдун из клана мрачных теней подсобил, – объясняю, а Джек теперь более уверенно забирает нить, завязывает на своем запястье.
Улыбаюсь шире.
Не прощу эту тварь ни за что на свете. По сравнению со всеми пытками, которые здесь вершились, ее будут самыми долгими и беспощадными.
Выходим в зал, Вэнс уже собрал строй дьябольеров – лучших. Объясняю теперь и им все, вижу улыбки ни лицах многих, когда протягиваю им защитные чары. Вэнс аж пылает от нетерпения. Хорошо.
Секунда промедления и мы переносимся к ее паучьему логову. Конечно же она живет в хорошем районе и в дорогой квартире, чего бы ей выбирать меньшее? Ненавижу ее всеми фибрами души, но понимаю, что ненависть ослепляет, а мне нужна холодная голова, чтобы разобраться с этой тварью.
Пробираемся внутрь осторожно, помогают чары, Эрих явно готовился к торжественному жертвоприношению чьей-то паучьей туши. И хорошо. Все желают смерти этой гадине.
Ночь скрывает следы пребывания, следуем за указаниями, поднимаемся на нужный этаж, подбираемся ближе. Защитные заклинания и ловушки дают о себе знать, только чутье дьябольера может в этом помочь. Паучиха это знает, поэтому никогда не позволяла себе переходить нам дорогу.
Но в этот раз она посмела сотворить…
Снова беру себя в руки. Думать о ней, о том, что я позволил сделать этой твари – невыносимо. Больше этого не повторится. Я смогу защитить Руби от всякого зла.
Этаж на первый взгляд пуст, квартира паучихи единственная. О том, что она здесь мы уже знаем. Ее аура – вязкая и отвратительная субстанция, от которой хочется только проблеваться, возвещает об этом.
Но она о нас пока не знает… догадывается.
Окружаем ее логово со всех сторон, пробираемся тенями, занимаем позиции. Нас много, но я точно знаю, что в случае с паучихой выиграть бой будет стоить нескольких жизней. Все это знают, поэтому и не суются.
Но сегодня я настроен причинять страдания. А значит жертвы – лишь необходимое условие. Первым пробираются внутрь дьябольеры-разведчики и сразу же становится понятно, что просто не будет. Паучиха уже в боевой готовности, в своей нечеловеческой форме тут же набрасывается на них.
Появляемся все разом и пока она отравляет и перекусывает остальных, хватаем ее за лапы, силимся их разорвать. Но – ловушка! Кто-то кричит, уходим в тень вовремя. Не все успели, тех, кто остался, разорвало на кусочки. Когда возвращаемся видим только месиво из крови и кусков мяса повсюду.
Паучиха пробует бежать, но атака повторяется. Вэнс настолько ее ненавидит, что даже впивается в нее зубами. Джек рубит так, словно паучиха его атакует. Но ей не до него, она слишком занята теми восьмью дьябольерами, которые пытаются вырвать ей лапы.
Берусь за зелье, которое дал мне колдун и бросаю им в паучиху. Поскольку это принудительное возвращение к человеческой форме, ведьма рычит и ревет, сопротивляется, успевает умертвить двоих дьябольеров. Но потом все-таки обращается, брыкаясь на полу абсолютно голой. Вэнс и Джек пытаются уложить ее на живот, еще один дьябольер чуть ли не садится ей на голову, но она плюет в него ядом и того расщепляет на куски.
