– Потому что в тебе и свет и тьма, – снова заглядывает в глаза. – Несочетаемые величины.
Думаю, анализирую, догадываюсь.
– Но ведь твои архангелы об этом не знают, – замечаю, а он поражен. Ухмыляюсь. – Ты увозил меня в первый раз под покровом ночи, на территории архангела, но не переносил. Как и сейчас. Ты не хочешь, чтобы он узнал.
Напрягает челюсть.
– Верно, – соглашается. – Потому что это лишь предсказание. Суккубов нам приказано убивать на месте без разбору. Что я и сделал тогда… – осекается, делает глубокий вздох, снова вспоминая как я его оттрахала, ухмыляюсь – но ты не погибла. Ты смогла вынести в себе свет.
Снова молчим и изучаем друг друга взглядами. Думаю, вспоминаю другое.
– Если я такая особенная, почему Ойелет не привязал меня к своей ноге и не держал на привязи, только чтобы до меня никто не добрался?
– Все дело в балансе, Руби, – выпрямляется, садится ровно, слишком близко для него, пока не замечает, а мой суккуб требует восполнения, все-таки я тут рыдала по Тэону, он за это не благодарит. – Если бы он это сделал, тебя бы полностью поглотил мрак.
– Значит ему известно о предсказании, – подвожу итог.
– У него оно свое, – поправляет Арон, – но суть вполне ясна. Думаю, он в курсе, что мы преследуем ту же цель.
– Но ты сказал, архангелы против этого. Как же ты меня спасешь?
Арон оживляется, берет меня за руку.
– В том-то все и дело! Когда женщина носит ребенка, ее кровь полностью обновляется. В твоем случае это тоже произойдет, но обновляться будет твоя сущность. И то, что поведет, то и победит. Свет или тьма.
– И… – голос дрожит, комок в горле застрял – я смогу… избавиться от суккуба?
– Да, – твердо и уверенно заявляет Арон, а я роняю слезы облегчения.
Свободной, я смогу стать свободной. Сердце отзывается в груди серией ударов, душа подаёт признаки надежды. У меня есть надежда.
Нет. Нельзя ей верить, нельзя так скоро. Все так неопределенно.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что в твоем случае выбор будет за тобой, – объясняет Арон. – Выберешь тьму – станешь ей полностью. Выберешь свет, и он примет тебя. И тогда мне не надо будет защищать тебя. Ты будешь невинна и ни у одного создания света не будет причин охотиться за тобой.
Это верно. Если суккуб сам как-то куда-нибудь денется, то я снова стану человеком… или?
– И…я смогу вернуться к своей прежней жизни? – Несмело уточняю я.
Арон смущенно улыбается.
– К сожалению, я не могу ответить тебе на этот вопрос, – признается, – такого раньше не случалось, поэтому исход мне неизвестен.
Мне этого мало.
– Но… что говорят твои откровения?
Арон берет меня за руку и легонько сжимает ладонь.
– Что все будет хорошо, – обещает и я ему почему-то верю.
Знаю, нельзя никому верить, я это уже поняла, но его свет настолько убедителен… нельзя. Прекрати всем доверять! Почему это так сложно выкинуть из головы? Почему я просто берусь, и сама топлю себя в каких-то бесплотных надеждах?
Но настолько ли они бесплотны? Тоже мне выбор: рожать от анжелика либо от архидемона, что может быть ужаснее?
– Но что, если родится не архангел? Что если что-то пойдет не так?
– Ты все равно будешь под нашим покровительством, – обещает.
Слишком мало. Не могу ему всецело доверять. Никому не могу, по правде говоря. А тут он предлагает мне вынашивать его ребенка. Нет, это слишком опасно.
Но… какой у меня теперь выбор? Сможет ли Эрих выполнить то, что пообещал? Я не знаю, я в этом не уверенна, потому что…
Эрих. Моя последняя надежда. Опять, опять я полагаюсь на кого-то. Он ни меньшей лжец и предатель, чем все остальные. Доверять ему свое будущее – может быть. Но только, пока мне это выгодно.
Чертов Ян! Мог бы и обучить меня быть сильной! Тогда бы у меня не было причин держаться за всех, кто предлагает мне поддержку и вроде как безбедное будущее.
– Я тебя не тороплю, – то ли угадывает, то ли выстраивает со мной доверительные отношения анжелик, – я знаю, что это трудное решение. Не спеши. И я не буду.
Смотрю на него, пытаюсь найти крупицы лжи и обмана, но он их не показывает. Хорошо прячет, по-другому я думать больше не стану.
– Ты устала, – замечает, я лишь кривлюсь, – съешь что-нибудь, а потом ложись.
Качаю головой.
– Я не могу есть.
– Почему?.. – Задает вопрос, но уже в процессе понимает.
Ухмыляюсь, смотрю ему в глаза.
– Мне нужна энергия.
Тут же краснеет, деревенеет, сглатывает, выпускает мою ладонь. Смотрю на него, намекаю, он начинает тяжело дышать, но вижу в его глазах разрешение. Улыбаюсь шире, поднимаюсь на ноги, встаю напротив него. Он садится прямо, невольно упирается взглядом в грудь, проходится ниже, потом возвращается к моему лицу.
Кладу руки ему на плечи, укладываю на кровать, усаживаюсь сверху. Во все глаза наблюдает за мной, жаждет, вожделеет, весь напрягается, когда я устраиваюсь на его члене, задается вопросом, почему между нами все еще одежда. Не понимает.
Делаю глубокий вздох и пробую возбудиться, суккуб, конечно, помогает, но в этот раз становится сложнее, ведь о Тэоне думать больно, Сол… пожалуй он. Вспоминаю как он трахал меня, как входил, резко, жестко, властно, так притягательно, сжимал мое тело, искусывал…
Пускаю волну и беру анжелика за руки. Роняет голову назад со стоном, член подо мной твердеет, а я начинаю собирать энергию. Много, ее очень много. Воздержание имеет свои привилегии. Впитываю все до последней крупицы. К счастью, их предостаточно. Вспоминаю ощущение этой энергии, как она восполняла меня целиком и полностью, как она… очищала меня от скверны, спасала…
Еще один стон, а я понимаю, что энергии уже достаточно. Делаю глубокий вздох и открываю глаза, наблюдаю за тем, как Арон гарцует по своим влажным фантазиям. Или что может видеть анжелик? Не знаю, но мне если честно разительно все равно.
Отпускаю его, слезаю и добираюсь до подушки. Сон как таковой после дозы мне не нужен, но хочется забыться. Навсегда.
Глава восемнадцатая
Проснулась рано. Солнца еще не было. Была благодарна самой себе за отсутствие снов. Боялась, что погружусь в воспоминания… но нет. Блаженно, без чувств, без мыслей, ничего. Вот бы так всегда.
Естественно Арона рядом не было, дверь прикрыта. Поднялась, сходила в ванную, привела себя в порядок и отправилась в гостиную. Анжелики сразу же посмотрели в мою сторону, окидывая внимательным взглядом. Думали ли они о сексе? Я – суккуб, если бы они думали о том, какие у меня классные кеды я бы сильно удивилась.
