– Перенеси меня, – приказываю.
– Тэон…
– Сейчас же, – хватаю его за руку.
Намеревается возражать, но все бесполезно. Сам дал мне силу, потому – поздно сопротивляться. Называю адрес квартиры, переносит. Заходим внутрь не без труда, все-таки мне сюда нельзя, но я прорываюсь. Костьми лягу, но до нее доберусь. Анжелику это не нравится, он пытается что-то говорить, но не разу не нарушает тишину.
Хорошо.
Добраться до ее квартиры стоило мне всей этой чертовой ангельской благодати. Открываю дверь, захожу, обхожу все помещения, хотя знаю, что ее здесь нет. Руби! Ну где же ты, любимая? Что с тобой? В порядке ли ты? Переживаю, люблю ее, как же невозможно от того, что я даже понятия не имею, что с ней…
Захожу в спальню, изучаю ее кровать. На ней не только ее запах, чей-то другой. Мужской. Ледяной коркой покрываются и душа и сердце. Кто? Кто с ней все это время был рядом? Ревность, лютая ненависть…
Кто? Кто он? Кто не доживет до следующего вздоха?
Делаю над собой усилие, приближаюсь. Лучше меня никто не сможет выследить. Считываю отпечаток, тело дрожит – даже ангельский свет не восстанавливает полностью. Но я узнаю.
Инкуб.
Но здесь только его дух. Он прикасался к ней, но… я не чувствую запаха секса. Значит?.. Руби…
Обессиленно падаю на кровать, пробую смириться с болью отсутствия. Далеко, как же она далеко.
– Нужно время, – приближается мальчишка. – Я буду давать тебе свет порционно, иначе он сможет тебе навредить.
Сможет? Я чувствую смерть внутри себя. Какую-то часть меня уже не восстановить. Ничто не сможет меня спасти.
Поднимаюсь на ноги, оборачиваюсь, ловлю взглядом все, на что смотрела все это время она. Вспоминаю отпечатки наших откровений, ранит так больно, что все это время она копила дни без меня.
– Тэон, – обращается ко мне, поскольку молчу, смелется продолжать, – мы ходили на рейд и нам удалось уничтожить архидемона, – рассказывает. Чего он ждет? Аплодисментов? – Но после него остался какой-то артефакт. Мы не можем к нему прикоснуться, да и информации о нем чуть. Ты не знаешь, что это?
Сглатываю раздражение. Понимаю, что препираться и возражать тому, кто по какой-то необъяснимой причине все еще не дает мне разбить лоб об пол, бессмысленно.
Делаю несколько глубоких вздохов, надеясь на облегчение.
Но оно не наступает.
– Архидемоны не просто так названы, – объясняю, – каждый из них это часть целого. Когда-то давно дьявол спрятал в них свои ключи.
– Ключи к чему? – Старается не наседать, но я вижу, как его это интересует.
Естественно.
Еще один глубокий вздох.
– К воротам в ад, – отвечаю. Мальчишка хмурится, вижу это боковым зрением, добавляю: – То, что осталось после архидемона и есть часть этих врат. Сами по себе они обладают невероятной силой, потому-то и архидемоны, а не просто демоны. Если собрать все части вместе, то можно открыть врата.
Мальчишка снова хмурится, анализируя информацию.
– Но… ведь эту часть можно достать только после смерти архидемона, – уже на моменте его глупого предположения лишь качаю головой.
– Они – хранители. Соберись они в одном месте и врата откроются.
– Но… тогда… не то, чтобы я этого хотел, почему же они не собираются?
Бросаю в его сторону острый взгляд, ежится.
– А как ты думаешь, чего Ойелет торчит в своей башне?
– Он… пленник, – вспоминает и наконец-то доходит, делает вдох понимая, – они не могут. Только несколько архидемонов вольны свободно расхаживать по земле. Но и у них есть свои ограничения. Тогда… что же делает часть врат в чистом виде?
– Если собрать – выпускает демонов.
– А уничтожить? – Качаю головой. – Тогда что можно сделать?
Пожимаю плечами, думаю. Одно из преимуществ дьябольеров – ты знаешь все секреты. Ухмыляюсь.
– Его можно только спрятать, – объясняю.
О способе не говорю, он ни мне, не ему все равно будет недоступен. Будь я все еще в строю, я бы может быть что-нибудь и изобрел. А так…
Мальчишка уходит в свои мысли, раздумывает над полученной информации. К счастью, не требует от меня ничего больше. Но я все еще чувствую себя чуточку лучше и это заставляет меня идти на предложенные условия.
– Мне нужны определенные ингредиенты, – сообщаю, снова вздрагивает и сомневается. – Достанешь?
– Для чего? – Осторожничает.
Похоже уже жалеет, что со мной связался. Ухмыляюсь. Умею я доводить до страха.
– Тебе вроде нужны были дьябольеры, – рявкаю, как будто он действительно сморозил глупость.
Дергается, резко кивает.
– Да-да, конечно, все достану! – Обещает. – Что нужно?
Делаю несколько глубоких вздохов, потом иду к столу, нахожу клочок бумаги и составляю список. Протягиваю. Мальчишка принимает, но в чем-то сомневается, мнется.
– Что еще?
– Я… понимаю, что… в общем, ты бы здесь не оставался, – предлагает. – Я нас укрыл пологом невидимости, но если я уйду, то…
Не подумал, знаю, было глупо. Но я думал только о ней. Она как будто от меня ускользает. Так хочется ее увидеть, почувствовать, напомнить самому себе, насколько она действительно моя. Вдруг разлюбила? Вдруг позабыла?
Нет. Эти мысли выкидываю из головы, как только вспоминаю ее месть. Она не могла меня разлюбить, ведь наше чувство это что-то запредельное, что-то непонятное для всего этого мира…
Делаю глубокий вздох, коротко киваю, и мальчишка возвращает меня в наш дом. Не без трудностей, но все-таки.
Доводит до кровати, усаживает, силюсь не отключиться, но удается только дождаться его ухода. Потом сдаюсь своей слабости.
Умираю, я умираю.
Гил
Сердце колотится, как ненормальное. Пока он спал я подозревал, что он возможно и станет причиной многих проблем, но все-таки не настолько. Поразительно, как даже в таком состоянии я боюсь его и исполняя все, о чем он… приказывает, это далеко не просьбы. Но…
Возвращаюсь в монастырь, нахожу Рэда как раз в тот момент, когда они с Ароном переходят на повышенные тона.
– Ты не имеешь права мне угрожать! – Рычит Арон.
– Я не имею права?! Ты что удумал? Я не сдал тебя только потому, что к тебе хорошо отношусь! Но это не то, что неповиновение, это предательство! Форменное и абсолютное! Что втемяшилось тебе в голову?!
– Я пытаюсь спасти всех нас! – Арон злится до ненависти в глазах, мне совершенно не нравится видеть это в нем. Это как будто отравление. – А ты держишь при себе!..
– Заткни рот! – Рэд толкает Арона и того так перекашивает, что через секунду уже знаю, что последует, рвусь вперед, закрываю его от своего брата.
