Глава тридцать первая
Руби
Сол вернулся только через сутки. Я уже не переживала по этому поводу, потому что Балтасар ко мне действительно и на пушечный выстрел не подходил. Я вообще о нем не слышала все это время. Не скажу, что это дало мне возможность отдохнуть, но стало гораздо лучше, когда я поняла, что разделать на стейки какого-нибудь сильно надоедливого демона мне будет раз плюнуть.
В этот раз мы воспользовалась транспортными услугами «эль Балтасар». Ко мне он категорически отказался прикасаться, потому я лишь улыбалась, держась за Сола, изображая из себя саму невинность. А демон все отворачивался, будто я действительно мечтала снова повторить эксперимент с его членом.
Сол это конечно же заметил, но спрашивать не решился, пока не разобрался с демоном.
Мы перенеслись на одну из крыш домов неподалеку от останков башни Ойелета, и демон с джином вступили в свое какое-то странное диалоговое взаимодействие. Что-то долго говорили, обменялись кровью, Сол порезал кожу Балтасара, тот взамен джину – в общем, либо они вступают в братство скаутов, либо это некий магический ритуал.
Когда все было почти закончено, Сол протянул свою ладонь и Балтасар двинулся ему навстречу. Но все же притормозил.
– Помни о своем обещании, – предостережением напомнил демон. – Если ты меня обманешь, я за тобой приду. Когда освобожусь.
Медленно улыбаюсь синхронно с Солом, замечая его умилением и превосходство. По демону видно, как ему не хочется делать то, что он делает, но сопротивляться он не может. У них же там какой-то договор.
Скрепляют свой ритуал рукопожатием и силуэт Балтасара превращается в пунктирную линию огненных искр. Через мгновение их словно уносит ветер, но они не стремятся вникуда, а целенаправленно как будто татуировкой прячутся у Сола на плече.
Оборачивается и подходит ко мне ближе.
– Что между вами произошло? – Наконец-то интересуется.
Медленно улыбаюсь и застенчиво закусываю нижнюю губу.
– Я просто рассказала, что ты с ним сделаешь, если он меня обидит, вот он и все понял.
Медленно улыбается, касается моей щеки, а я оттягиваю этот момент коротким вздохом, обнажая плечо, на котором примостился Балтасар. Действительно выглядит как алая татуировка. Красивая, но явно не просто для украшения.
Сол опускается взгляд, бросает беглый взгляд на тату, а потом трепетно сжимает мою ладонь. Ловлю его взгляд, приближается, заглядывает в самую душу.
– На моей стороне ангелы, – сообщает. – Мы выиграем эту битву во чтобы то не стало.
– Они согласны на твое правление? – Уточняю, продолжая оттягивать неизбежное.
– Их устраиваю я, нежели демон, – ухмыляется. Держит паузу, которая требует времени. – Малыш…
Ждет сопротивления, возражений, хоть что-нибудь. Но они не следуют. Смотрю ему прямо в глаза, сжимает чуть сильнее, ведь чувствует…
– Я хочу тебя, – выдыхает медленно, перекатывает каждое слово, вздрагивает от искушения досягаемости, – своей Королевой.
Медленно улыбаюсь и приближаюсь – перехватывает поцелуем таким страстным, как будто точно знает, что требуется. Необходимо…
Задыхаюсь от его мощи, чуть отстраняюсь, облизываю губы, заглядываю ему в глаза.
– Ты действительно лучший мужчина на этом свете, – признаю.
Смотрит. Ищет в моих глазах ответы, допуски, позволения. В них абсолютно все, я больше не пытаюсь сбежать…
– Но не для меня, – добавляю.
Смотрит долго, это меняет все разом. Знаю, что было бы нечестно остаться, но я не могу. Да, в какой-то степени я люблю его, это несомненно, мне действительно хочется впустить его, погрузиться в него, утешиться.
Но я не могу. Моя любовь к Тэону необъятна, и я никогда не лишусь ее, никогда.
Сожаление, какое великое сожаление, понимаю, что пересекла точку невозврата, понимаю, что с Солом теперь все закончено.
– Это из-за демона? – Спрашивает про моего суккуба, но уже научился понимать по моим глазам. – Из-за дьябольера.
– Прости меня, Сол, – извиняюсь, – но было бы не честно обманывать тебя и твои чувства.
Еще несколько спасительных минут тишины, желание найти оправдания, отыскать причины.
Но их больше не существует.
Кивает чуть заметно, прислоняется ко мне, выдыхает сожаление. Прости меня…
– Я люблю тебя, – выдыхает мне в губы.
Знаю, что это не простое признание, не попытка спасения или оправдания. Это то, что он слишком долго в себе подавлял. И только так он мог выпустить это наружу.
– И я люблю тебя, – отвечаю честно, не кривя душой.
Улыбается, сжимает мои ладони, которыми я прикасаюсь к его лицу. Целует. Прощальным, последним, немножечко больно…
Но не так, как без Тэона.
Когда отстраняется, все заканчивается. Мы бывшие любовники, мы бывшие любимые, мы – бывшие. «Нас» так и не смогло появиться на свет, как бы мы не старались. Обидно ли мне? Только из-за того, что понимаю: мое одиночество теперь не скрасит ничто в этом мире.
Я осталась одна и нечего больше залечивать. Я и есть одна сплошная боль.
Целует мои руки, не может насытиться расставанием.
– Обещай мне, что будешь в порядке, – чуть ли не молит.
Трогает. Роняю слезы, потому что знаю, что он понимает. Сжимаю его ладони.
– Правь справедливо, Великий Царь Соломон, – выдыхаю.
Высвобождаюсь, отхожу, пытаясь сдерживать слезы. Да и у него перед глазами мутнеет. Увидимся ли мы когда-нибудь теперь? Переживем ли эту надвигающуюся ночь? Будет ли новый рассвет?
Делаем глубокие вздохи и на крыше вдруг появляются анжелики. Отступаю, но Сол заверяет одним взглядом, что все в порядке. Улыбаюсь ему на прощание, а он лишь качает головой, не понимая, как дошел до момента, когда он меня отпускает…
Отступаю, стараюсь не мешать, но вижу, как один из анжеликов выступает в мою сторону. Узнаю. Арон.
– Руби… – подходит, отступаю, разворачиваюсь и выхожу на лестницу.
Он хотел бы следовать, но он же не может, у него приказ. Что-то он давненько мне не писал. Достаю телефон – батарея сдохла. Вот ведь не вовремя, а я хотела написать Яну, что… а зачем? Что я хочу ему сказать? Он уже счастлив с Амандой, а прощаться…
Пережидаю, когда и Сол, и анжелики уходят, а потом снова поднимаюсь наверх. Сверху вид лучше.
Достаю свой стилет и принимаюсь за дело. Сантиметр за сантиметром я вырезаю на своей коже защитные заклинания, символы, глифы. Все, чтобы дьябольер меня сразу же не обнаружил. Да никто не обнаружил. У меня осталась последняя месть.
Если это будет большая битва, значит на ней будут присутствовать и дьябольеры. А что этот ублюдок любит больше всего? Убивать. Он своего не упустит.
