Он остановился возле своего эфикара и повернулся ко мне. Его ладони обхватили мое лицо и заставили посмотреть ему в глаза.
— Что мы делаем, Дин? — с придыханием спросила я его. — Это все неправильно.
Рид безмолвно изучал мое лицо. Сначала его проникновенный взгляд не позволил мне отвести глаза, заставляя ощущать себя неуверенной и одновременно очень значимой. Потом он провел пальцем по выпавшей из-под шапки пряди темных волос, и, наконец, задержался на дрожащих от сомнений губах.
— Не вижу ни одной причины, почему бы это было неправильно, — тихо, но не допуская возражений, проговорил он.
Так умел говорить только наследник. Но момент, когда я позволила себе нечто, о чем даже и думать не решалась, давно ушел. Порывистый морозный ветер, трепавший подол моего пальто, быстро отрезвил и привел в чувство.
— Все это слишком для меня. Бри права. Я не должна быть здесь. Мои родители по-прежнему места себе не находят после исчезновения Анны, а я веду себя так, словно ничего и не произошло.
— Леди, прекрати. Ты — самый ответственный человек из всех, кого я знаю. И если ты не будешь давать себе выпускать пар, те, кто похитил твою сестру, добьются своей цели.
Я не знала, что ответить ему. Слова Дина не успокоили, а наоборот, породили новую волну сомнений.
— Погоди, ты что-то знаешь? — нахмурилась я, осознав, что меня смутило в словах наследника.
— Что? — внезапная перемена моего настроения явно обескураживала Дина. — О чем ты?
— Ты сказал, что похитители сестры могут добиться своего. Тебе что-нибудь известно об этом?
— Ты все не так поняла…
В ответ я положила руки на плечи Рида и почти прижалась к нему. Не представляю, как это могло выглядеть со стороны, но судя по тому, что Дин не пытался отстраниться, его это вполне устраивало. Но вот что ему точно не нравилось, так это тревога, все большим огнем разгорающаяся в моих глазах.
— Дин, пожалуйста, если мои чувства правда что-то значат для тебя, расскажи, что знаешь. Это очень важно для меня…
— Похоже, мы все-таки не ошиблись с кандидатом, — усмехнулся он, освобождаясь от моих рук и открывая дверь эфикара. — Умеешь ты добиваться своего.
— И ты туда же? Я уже устала от того, что все вокруг постоянно оценивают меня, как кандидата.
Я села на пассажирское место и терпеливо ждала, пока Дин обходил мобиль и заводил двигатель. Когда он повернулся ко мне, то понял, что я от него так просто не отстану.
— Хорошо-хорошо, — устало выдохнул он, явно недовольный тем, что романтический момент окончательно испорчен. — Хранителям уже неоднократно поступали требования по обмену твоей сестры.
— Но почему я ничего об этом не знаю? — я не верила своим ушам. — Почему мне не сообщили? Я себе места не нахожу от того, что даже не знаю, жива еще Анна или нет.
— Жива. Ее продолжают искать, ведь выполнить условия темных мы не можем.
— Что же им нужно?
Скептического взгляда наследника в мою сторону стало достаточно, чтобы догадаться самой. Пока Дин выворачивал на проезжую часть, я одолела его расспросами о том, где и когда адепты Тьмы хотят поменять Анну на меня, но Рид сразу же одернул меня.
— Вот поэтому мы ничего тебе и не говорили. Знали, что ты сразу же начнешь творить всякие глупости.
— Дин, это же моя сестра! Ей всего одиннадцать лет. Мне даже страшно представить, что с ней может сделать кто-то вроде Соулривера.
Наследник пытался сохранять терпение, не отрываясь от дороги.
— Я понимаю твои переживания. Но и ты должна понимать, что когда речь заходит о выборе жизни одного человека и интересах всего Эстера, правители выберут город.
— Причем тут интересы города? Речь ведь только обо мне и моей сестре.
Разум подсказывал, что Дин прав, но сердцем я отказывалась с ним соглашаться. Зная теперь, что от меня может зависеть жизнь Анны, я не могла найти себе покоя.
— Леди, подумай. Сначала Джоан, потом нападение в кафе. Коул Харт следит за тобой, а твою сестру похищают. Для темных ты теперь важная фигура в игре, раз они пошли на такое.
— Смерть побери, о чем ты говоришь? Я не подписывалась на участие ни в какой игре. Это вы с Клаусом решили, что мне нужно стать кандидатом. Моего мнения никто особо и не спрашивал. А теперь и жизнь моей сестры ничего не значит из-за того, что я стала кандидатом. Может, хватит принимать решения за меня?
Наследник молчал, но двигатель эфикара с каждым моим предложением рычал все более угрожающе. Что он еще ожидал от меня услышать? Негодование, обида и безысходность смешались внутри в гремучую смесь. Я готова была хоть сейчас выпрыгнуть из мобиля и отправиться на северо-запад Эстера, где жили темные. К счастью, разум подсказывал, что этим я ничего не добьюсь. Во-первых, я не знала, где и когда адепты Тьмы хотят обменять меня на Анну. Во-вторых, у меня не было никаких гарантий, что они выполнят условия, если на сделку я приду одна, без защиты.
Дин мне так ничего и не ответил. До самой Академии мы ехали в полной тишине, а я, наблюдая за пробегающими за окном домами, старалась сдерживать то и дело подкатывающие слезы. Мгновение нашей близости у барной стойки казалось роковой ошибкой.
— Леди, подумай о людях, которым ты дорога, — первым нарушил молчание Дин, когда мы подъезжали к Академии.
— Например? — вдохнула я.
— Например, твои родители ни за что не обменяли бы одну дочь на другую.
Я снова ничего не ответила ему. Что же двигало самим Ридом? Долг или чувства?
— И все же любой человек имеет право на выбор. И я сама должна решить, что важнее. А вы все решили за меня… — тихо пробормотала я под нос, когда мы припарковались около Академии, и прежде, чем Дин успел что-то сказать, добавила, — извини, я пойду…
От всего услышанного меня словно размазало по стенке. Кажется, наследник что-то сказал мне вслед, но мне нужно было время, чтобы понять самого Дина. И желательно не видеться с ним несколько дней.
Но как только я зарекалась не общаться с известной троицей старшекурсников, всегда получалось наоборот. И в этот раз мне удалось сдержать обещание лишь до следующего утра.
— Слушаю, — безразлично произнесла я после того, как циркуляр нарушил сон своей трелью.
Перед тем как ответить на звонок, я несколько секунд с недоумением вглядывалась в экран коммуникатора. Сияющее синим шрифтом имя Дина вызывало у меня смешанные чувства.
— Леди, ты должна прийти к нам в комнату в мужском общежитии, — без каких-либо вступлений ответил Рид.
Гложущая обида из-за того, что он не рассказал мне о сестре, вновь напомнила о себе.
— То есть ты уже даже не спрашиваешь, а просто приказываешь? Как мило, — фыркнула я.
Поддавшись наплыву невысказанных эмоций, я вряд ли давала себе отчет в том, что и кому говорю. Но, как ни странно, это возымело эффект.
