Глава 4, в которой Андрес Янович Завершит свой рассказ и познакомит псковских оперативников ещё с одним участником трагических событий.
Придя домой и узнав, что Илья пропал, она весь вечер не находила себе места. Много курила и ругала брата сквозь стиснутые зубы.
- Кто там? - спросила Верка, когда в дверь постучали. - Это я, открой, - услышал знакомый голос.
Верка вздохнула с облегчением, но лишь только рука, собиравшаяся отворить задвижку, коснулось холодного металла, Верка застыла в дурном предчувствии, - Ты один?
- Один, открывай, я жрать хочу.
Когда вслед за Карасём, в комнату ввалились, толстяк в шляпе и верзила с каменным лицом, Верка процедила сквозь зубы:
- Я вижу ты привёл гостей. Боюсь, что их визит стал для меня сюрпризом, мне определённо нечем их угощать.
Данная реакция Верки рассмешила толстяка:
- О, не стоит беспокоиться, - елейно заявил бандит и замахал руками, - мы сытые и не станем вас объедать, предлагать выпить стаканчик нам тоже не нужно.
- Если вам это не нужно, то мне уж точно не помешает, - Карась с раскрасневшимся лицом прошёл на кухню, он достал из принесённой авоське водки бутылку, налил себе полный стакан и опрокинул его, не закусывая. Он закурил и процедил, слегка осипшим голосом, - они всё знают, про икону, про всех нас, и возможно это нам кстати.
- Что!? - воскликнула Верка.
- Это люди Архимеда, они вычислили меня и теперь мы должны взять их вдолю.
- Взять в долю? С какой это стати?
- Вы не совсем врубаетесь ситуацию, сударыня, - всё ещё слащавым голоском продолжал толстяк, - вы в полном дерьме, вас ищет не только милиция, но и мой приятель Архимед. Шансов выбраться из города с иконой, без посторонней помощи, у вас нет. Я же, за долю в добыче, готов вам эту помощь предоставить.
- Эти люди могут помочь нам вывезти икону за границу, и помочь с её реализацией, - Карась загасил папиросу, махнул ещё полстакана, и отрезав кусок колбасы, набросился на нее.
Савелий, стоя в сторонке, спокойно наблюдал за происходящим.
- И сколько же я должна им отвалить за их, так называемую помощь? - спросила Верка.
- Делим куш на пятерых, каждому равная доля. Согласись, это лучше, чем потерять всё?
Верка рассмеялась.
- Ты идиот! Эти двое, переколят нас как гусят, как только я скажу им где икона.
- Неужели икона не в этой квартире? - как бы, между прочим, спросил толстяк, - не думаю что вы стали бы класть её в тайник, судя по всему, вы ещё до нашего визита знали, что вас ищут люди Кеши Архимеда, а значит любое шастанье по городу для вас чревато последствиями. Икона здесь, в этой квартире, и я желаю её видеть, - толстяк щелкнул пальцем дважды и достал наган. Долговязый, как дрессированный пудель, по щелчку тоже достал свой пистолет и приставил его к виску, все ещё с мирно сидящего Савелия.
- Верка, закричал, - Карась, едва не поперхнувшись колбасой, -ты с ума сошла? Не нужно злить этих людей, лучше довериться им, тогда мы хоть что-то получим, а это лучше чем ничего.
- Да подавитесь же вы все! Вам нужна икона – получайте! - женщина рванулась к шкафу, распахнула его и достала обернутый сукном, и перевязанный веревкой, свёрток.
Когда Верка бросила свёрток на постель, толстяк рванулся к кровати, сунул за пояс наган и руками разорвал бечёвку. Он не успел увидеть икону, потому что, как только он попытался сорвать с иконы сукно, в руках Верки, словно по волшебству, сверкнула сталь, грохнул выстрел, затем второй. Первая пуля угодила долговязому в грудь, вторая же попала прямо в лоб, следующий выстрел предназначался толстяку, но тот, несмотря на видимую неуклюжесть, проявил чудеса проворства. Он прикрылся иконой, Верка замешкалась, и очередная пуля просвистев у самого виска толстяка, угодила в стену. Верка шагнула вперёд, но толстяк уже выхватил наган и тоже начал стрельбу. Взвывший от страха Карась, забился в угол и орал что есть мочи. Толстяк навёл наган на Верку, и в очередной раз, нажал на спусковой крючок. Он наверняка бы попал, но в самый последний момент Савелий, излучавший на протяжении всего вечера чудеса невозмутимости, рванулся вперёд и толкнул толстяка плечом. Когда грохнул следующий выстрел, забившийся в уголке Карась завизжал и начал биться в судорогах, толстяк упал, зацепившись ногой за кровать. Воспользовавшись тем, что толстяк упал, Верка бросилась к нему и в упор расстреляла в бандита все оставшиеся в её пистолете патроны.
О том что их ищут воры, Верке поведал заведующий производством местной мебельной фабрике «Берёзка», Сима Гольдберг. Именно этот человек, этот пухлощёкий, носатый старикашка, с которым Верка частенько проводила время, и от которого получала стабильный доход, помог женщине найти, снятое ею накануне ограбления, жилище. Так как Верка ублажала Гольдберга не только физически, но и морально, старый евреи испытывал к женщине самую искреннюю симпатию. Гольдберг регулярно жаловался Верке свою сварливую жёнушку, которая не давала бедолаге покоя, пилила его за всякую ерунду, и всё время требовала денег. Несмотря на то, что Верка удовлетворяла естество похотливого старикана по полной, Гольдберг частенько называл Верку доченькой, временами же, уткнувшись лицом, рыдал у нее на груди, как малый капризный ребенок. После того, как они сделали дело и завладели иконой, Верка решила, несмотря на то, что обещала Савелию завязать, срубить напоследок деньжат. Как ни парадоксально, именно это их и спасло. Заявившись к Гольдбергу, и выслушав очередную тираду о том как ему достаётся от жены, Верка узнала неприятную для себя новость совершенно случайно. Она услышала от старого еврея, что воров, ограбивших Псково-Печорский монастырь, ищут люди Кеши Архимеда. Верка ужаснулась. Подробности узнавать от Гольдберга Верка не решилась.
Когда Верка вернулась к своим подельникам, она сообщила обоим ужасную весть и запретила Савелию и Карасю выходить на улицу. После этого она взяла все свои оставшиеся сбережения и через другого своего приятеля приобрела карманный браунинг и коробку патронов для него.
Когда с толстяком было покончено, Верка подбежала к брату, опустилась на колени и попыталась зажать рану рукой. Пуля угодила в живот, Карась дрожал, на улице раздавались крики и женский визг. Савелий подошел к окну и слегка отодвинул шторки.
- Скоро здесь будет милиция. Если мы хотим чтобы нас не поймали, нужно уходить сейчас, - сказал монах.
- Я его не брошу, - сквозь яростные рыдания процедил Верка. Карась попытался встать, но не смог.
Савелий протянул Верке полотенце:
- Зажми этим рану, это остановит кровь, больше ты ему уже ничем не поможешь, скоро здесь будут медики и милиция, мы должны уходить, а за него мы вместе помолимся.
- К чёрту твои молитвы! - Карась приподнял голову и наверное впервые в своей жизни поступил по мужски, - пистолет, - прошептал он.
- Что пистолет?
