На протяжении всего выступления Зверева, капитан госбезопасности Резник хранил молчание. Когда Зверев закончил, он поднялся и торжественно заявил:
- Ну что ж, видимо, на этом можно будет поставить точку. Теперь, когда Фишер мертв, а Тень сидит за решеткой, свою миссию я считаю законченой. Всем вам спасибо за хорошую работу, а теперь позвольте откланяться. Дело ещё не закончено, нужно будет идентифицировать труп Фишера. Одним словом, часть имеют товарищи.
Когда Резник вышел из кабинета, Зверев заявил:
- Это будет непросто, тех кто может его узнать найти будет очень сложно. Мы это уже проходили.
Веня же процедил:
- Мог бы извиниться за то, что столько вас мурыжил, а нас как крыс, заставлял по норам прятаться.
Корнев строго посмотрел на парня тот опустил голову, а Зверев сказал примирительно:
- Давайте забудем про все обиды и порадуемся тому, что всё наконец-то закончилось. И ещё товарищи, я думаю, что теперь самое время поприветствовать также нашу героиню, без которой нам бы ни за что не удалось поймать злодеев, - он вышел за дверь, и через мгновение, в кабинет вошла сияющая, и немного покрасневшая от смущения, Леночка Спицына.
***
Примерно месяц спустя город Псков. городское кладбище.
Голые деревья, возвышавшееся по обеим сторонам асфальтовой дорожке, паучьими лапками, устремлялись к небу и плавно растворялись в тумане. Накануне выпал снег и слегка припорошил осеннюю грязь пушистым белым ковром. Опавшие листья, искорёженные, сморщенные, шуршали на повлажневшему асфальте и настырно липли к ногам. Они шли не спеша, перешагивая лужи, в основном молчали, каждый думал о чём то своём. Облезлая псина, лежащая прямо посередине дороги, увидев идущих людей, неторопливо поднялась и поковыляла к кустам. Тут же прямо под ногами, меж бордюров, бродили и курлыкали, выпрашивая подачку нахальные сизари. Корнев, облачённый фуражку и шинель шёл первым, Зверев, в надвинутой на лоб кепке кутался в ворот чёрной куртки и немного отстал. Когда миновали часовенку, стоящую у входа, они встретили пожилого дворника, тот жёг мусор и опавшие листья. Увидев шагающего по дорожке подполковника милиции, он приподнял кепку и учтиво кивнул. Могилу Насти они отыскали без труда. Несмотря на то, что кладбище после её похорон значительно разрослось, выкрашенные в зелёный цвет памятник, в виде пирамиды заострённым верхом, увенчанный красной звездой, запылившиеся венки и фотография Насти в рамочке. Когда они подошли к ограде и встали в проходе Зверев закурил.
- Меня снова вызывают в Главное управление, - наконец-то нарушил затянувшееся молчание заговорил Корнев, - будет Резник, ещё кто-то из его коллег, возможно ты тоже понадобишься.
Зверев выдохнул дым и поморщился:
- Это ещё зачем?
- Они ещё раз хотят проверить твои показания, вроде бы появились какие-то вопросы, - пояснил Корнеев, -они так и не могут идентифицировать труп Фишера, они всё это время упорно искали тех, кто мог бы его опознать, но видимо так и не нашли.
Зверев усмехнулся:
- Меня это не удивляет, наш Леня слишком хорошо позаботился о том, чтобы Фишер остался неузнанным, но мы то с тобой знаем что это был он. Или ты тоже сомневаешься?
- Нет. Я не сомневаюсь что ты прикончил эту сволочь. Кстати, а я ведь так до сих пор не извинился перед тобой.
- За что? - удивился Зверев.
- За то, что усомнился в тебе, за то что передал дела другим и помешал тебе довести дело до конца так, как ты хотел.
- Перестань, что получилось что получилось, Фишер найден. Свистунова ждет трибунал. А кстати, они уже определились что сделают с иконой?
- Резник сказал, что по окончании дела, её передадут московскому музею.
- Жаль.
- Почему жаль? А ты бы как с ней поступил? Вернул в монастырь?
Корнев фыркнул хотел было что-то возразить, но немного подумав передумал:
- Мы сделали главное, Пашка, а икона теперь не наша забота, - они снова помолчали.
Когда Зверев раскурил вторую папиросу, Корнев спросил:
- Паша скажи, а ты бы выстрелил, если бы Фишер сдался добровольно?
Зверев дёрнулся, его глаза сузились он отвернулся:
- Тебе так важно это знать?
Корнев пожал плечами:
- Не хочешь, можешь не отвечать.
- И не буду. Все случилось так, как это случилось.
- Случилось так, как ты хотел, и так как хотел я. Мы посчитались за твоих близких, мы посчитали за Настю.
- Конечно я же сказал, что очень тебе за всё благодарен. Я всё понимаю.
- Что ты понимаешь?
- Ну как что, Настя была тебе очень близка.
Зверев обернулся и выкрикнул с надрывом:
- Кто тебе это сказал!?
Корнев опешил:
- Леночка.
- Ничего она не знает, твоя Леночка. Леночка ему сказала, - Зверев так стиснул папиросу, что та сломалось, он выбросил обломленный мундштук.
- Давай успокоимся Паша. Я обещаю, что больше не стану лезть к тебе в душу если тебе этого не хочется. Кстати, у нашей Леночки похоже появился ухажер.
Зверев склонил голову набок:
- Лётчик?
- Почему лётчик? удивился подполковник.
- Неважно, - Зверев махнул рукой, - кстати, ты говорил что тебе нужно ехать в Главк.
Брови Корнева взлетели, но тут, видимо поняв в чём дело, он засуетился:
- Точно, мне уже пора, а ты?
- Я останусь, пройдусь.
- Да, да, оставайся.
Они пожали руки и подполковник отправился к выходу. Зверев же ещё долго стоял у ограды и думал. Он думал о Рите, которая как-то при встрече сообщила ему что ждёт ребёнка, Ковальский снова получил главную роль и теперь в семье у них всё хорошо. Зверев думал и о Зиночке, которая на днях сообщил ему, что уезжает в Москву. Супруг Зиночке не зря так много ездил в командировки, он нашёл себе новую должность в столице, и Зиночка была вне себя от счастья.
Когда они прощались, Зверев совсем не почувствовал огорчение, скорее наоборот. Больше всего Зверев думал о Насте, он думал о том, как бы сложились их судьбы если бы Настя осталась жива. Зверев понимал, что то, что произошло с ними в тот день, на празднике, как-то повлияло. На него смог бы он стать другим? Зверев постоянно задавал себе этот вопрос и не мог найти на него ответа.
Туман рассеялся, Зверев поднял голову, по небу плыли облака, рядом в подтаявшем снегу копошились и громко чирикали нахохлившееся воробьи.
