Пока они шушукались, Алекс методично осматривал поверхность, полосу за полосой. Ничего примечательного.
- Слышь, - местный обитатель или посетитель отпустил Олдмена и теперь вцепился в Алекса. – Лицо тебя знакомое. Мы не встречались?
- Нет, братан, я бы запомнил, - уверил его детектив. – Наверное, с кем-то спутал.
Нужно побыстрее заканчивать. И дело не в том, что солнце стремительно набирало высоту, и фонарику всё труднее было с ним соперничать. А в том, что им просто не дадут работать. Мужик перемигнулся с Генри, не иначе, договорился о поставках, и пошел внутрь здания.
- Хорошо, что тебя крутили в твоем старом имидже, - хохотнул язва-напарник, забирая фонарик и выталкивая детектива на другую сторону. – Сейчас бы от желающих с тобой сняться не отбился бы.
- Они не знают про Уокера, - возразил детектив.
- У тебя и без Уокер послужной список неслабый. Одна Роул чего стоит. У меня сперма.
- У меня тоже миллилитров пять найдется.
- Рад за тебя, - фыркнул Олдмен, - но у меня следы.
Алекс подошел. Да, однозначно, на поверхности крыши, почти у самого угла, в свете фонарика слабо светились кучные пятна.
- Слишком бледные для пары дней. Дождя не было, - сделал вывод Коллингейм.
- Чего им в кабинете не сиделось, - буркнул Генри.
- Так представь: темнота, огни ночного Квартала Развлечений, голая задница… Романтика, - сделал вывод Алекс.
- Фу. А меня всё. Следов крови с этой стороны нет.
Коллингейм кивнул и направился в дальний затененный угол тамбура возле самого края крыши. Там, возле бортика, в покрытии была небольшая опалина. Детектив опустился на корточки, ощупывая края. Затем стену выше. Стена была в мелких дырочках, словно от дроби. Он повел пальцами по стыку между бортиком и покрытием, пока пальцу не нащупали мелкий острый кусочек.
- Генри, поделись конвертиком, будь добр, - поднялся с пола Алекс, отряхивая колени.
- Будешь должен сотню, - протянул Олдмен пластиковый резервуар.
- А не облезешь?
- Если отдашь, то не облезу, - пообещал он. – Что у тебя?
- Осколок, - признался Коллингейм. – Как у тебя?
- Никаких следов других биологических нет.
- Значит, не труп. И на том спасибо, - порадовался детектив.
Олдмен прошелся по остальной крыше. Безрезультатно. Они успели завершить осмотр как раз тогда, когда на крышу приземлился новый аэрокар. Генри предложить свалить, пока их не заставили продавать жучки. Алекс согласился, и они быстро нырнули в здание. До аэрокаров они прогуляются.
11.
По дороге к парковке Алекса не отпуска мысль о жучках. Если прослушивают его комм, следят за его передвижениями, кто мешает безопасникам сенатора поставить средства контроля на аэрокар, в квартиру? Конечно, это следствие подхваченной от Тайни паранойи. С другой стороны, когда кто-то угрожает твоей жизни и рассудку (пока только рассудку) твоей девушки, поневоле станешь параноиком. А еще эти танцы с гаджетами вокруг помощника сенатора… Олдмен делился очередной промашкой Великого Дакбилла, который вместе с напарником упустил подозреваемого прямо из-под клюва.
- Генри, - прервал его детектив. – Слушай, у тебя «рогатка», случаем, с собой не завалялась?..
- Хочешь вернуться и таки найти потерянный жучок? – хохотнул приятель.
- Нет, тут, в общем… Я тут подумал, что мне могли поставить прослушку, - неловко пояснил Алекс.
- У тебя мании величия нет, случаем? – озабоченно поинтересовался Олдмен.
- Генри, кончай, без тебя тошно. Лучше скажи, есть или нет? Я по-быстрому машинку прощупаю и тебе сразу верну.
- Есть, конечно, - буркнул напарник. – А твоя где?
- Моя дома. Мне только сейчас эта мысль пришла.
- Будешь должен сотню.
- Уговорил, буду должен сотню, - покладисто согласился Коллингейм.
- Эй, - заподозрил подвох Олдмен. – И отдашь!
- Не, мы договаривались, что я буду должен. Я буду очень переживать по этому поводу. Страдать, буквально. И совесть будет меня мучить. Но отдать я не обещал.
Олдмен стукнул детектива в плечо:
- Сволочь ты, всё же. За что тебя девки любят?
- Девки меня не любят, Генри.
- А Роул?
- Ты вот еще при ней скажи, что она девка, - фыркнул Алекс. – Какой у нее шикарный хук правой!
Аэрокар оказался чист, как слеза младенца. Олдмен еще раз прошелся по психическому здоровью детектива, точнее по его отсутствию. Коллингейм даже спорить не стал. Просто поблагодарил, согласился как-нибудь посидеть за пивком и полетел в штаб-квартиру сенатора. Расчетное время в полете – десять минут. Можно вызвать Тайни. Потом еще долго у него такой возможности не будет.
Китиарка ответила почти сразу.
- Как дела? – поинтересовался Алекс.
- О, у меня-то тут, на корабле, масса приключений, - саркастически заметила Тайни. – Вот, только что вернулась из опасного путешествия в санзону.
- Могла бы меня подождать.
- Не могла, - возразила Роул. – И вообще, при всем уважении, Алекс, в туалет я предпочитаю ходить в компании женщины. Меня мама страховала.
- А я-то надеялся, что смогу стать свидетелем твоего похода в душ, - попытался скрыть неловкость детектив.
- Мне казалась, ты на работе, - ехидно поинтересовалась китиарка.
- Но я же не всё время на работе.
- Вот вернешься, и сходим в душ, - рассмеялась Тай.
Приподнятое настроение быстро пропало, стоило Алексу вспомнить об обстоятельствах ее полета.
Они попрощались.
Аэрокар опустился на крышу, выпустил пассажира и улетел. Коллингейма ждали материалы.
При входе в офис он отсалютовал невидимым коллегам и направился в тайную комнату.
Дорога пролегала мимо уже знакомого кабинета, в котором обитала Барбара Ожешко. Алекс подобрался, как перед клеткой с тигром. А вдруг дрессировщик забыл запереть? И, оказалось, неспроста. «И никаких интрижек на рабочем месте я не потерплю!» - раздался из-за двери оглушающий ры.., - тьфу! – голос начальника избирательного штаба. И прямо на Коллингейма вылетела, как ошпаренная, рыжуля из приемной Брукса. Она хлопнула дверью, прошипела на подвернувшегося детектива и уползла на рабочее место.
Алекс какое-то время постоял, пытаясь привести в порядок дыхание. Тигровая змея тигра не слаще. Но мельче. Детектив выдохнул. И пошел дальше. Его временное пристанище находилось примерно на середине пути от Барби до приемной.
Глен не соврал, материалы детектива уже ждали. На виртуальной панели комма появился значок «Файл». Так вот незамысловато.
