- И по слухам – тоже, - кивнул хозяин кабинета. - Слухи обо мне ходят разные, но в основном – что я специалист. Так чем я обязан вниманию к своей особе?
- Эти слухи до вас еще не дошли?
- Как большой специалист по слухам, я не склонен им доверять, - брюнет склонил голову направо, и челка водопадом хлынула на глаза.
- Сенатору стало известно, что кто-то из топов штаба работает на его соперника, - сообщил Алекс. – Я пытаюсь выяснить, кто.
- Прямо так ко всем приходите и спрашиваете: «Вы, случаем, не работаете на Скотта Клиффорда?» - с насмешкой полюбопытствовал Невил.
- Нет, не так, - возразил Алекс. – Я прихожу ко всем и спрашиваю: «Если не вы, то кто?»
Мейси щелкнул пальцами, усиливая освещение, и убрал волосы с лица, разглядывая детектива как неведомую науке зверушку.
- И все начинают швырять дерьмо на вентилятор, - одобрительно покивал головой он. – Любопытно.
- Ну, не сразу. И не все, - признался Коллингейм. – Но я надеюсь на вашу помощь.
- На пару-тройку лопат? – хохотнул брюнет, сложив руки на столе и подавшись вперед корпусом. В его черных глазах заплясали искорки азарта. – С кого желаете начать?
- С вас, - коротко ответил Алекс. Он бы и ресничками помахал, если бы они у него были такими длинными, как у брюнета. Но его природа в другом одарила.
- Оригинально, - хмыкнул Невил. – И что вы хотели бы обо мне узнать?
- Вас не огорчает отсутствие карьерного роста? – спросил Коллингейм.
Невил расхохотался, будто детектив очень удачно пошутил.
- Алекзандер, вы представляете, чем я занимаюсь? – отсмеявшись, спросил он. – Я творю новости.
- То есть вы журналист? – уточнил Алекс.
- Нет, журналисты – это те, кто рассказывает новости, которые я создал. Вы же знаете, что есть истина, а есть правда, - поерзав в кресле, «ньюсмейкер» устроился поудобнее и продолжил. – Истина – то, что происходит в мире. Правда – это, что, как нам кажется, происходит в мире. Согласитесь, грань столь тонка, что ее можно не заметить. Так вот, я гениально делаю правду из истины. Как вы представляете мой карьерный рост? «Старший гений по сотворению правды»? – похрюкивая от сдерживаемого смеха, поинтересовался он. - «Ведущий гений»?
- А почему такой гений не имеет своей трибуны в Мегасети? – полюбопытствовал детектив.
- У меня столько трибун, что за пределами работы я хочу лишь тишины и немного личного пространства. Как вы думаете, я имею на это право?
- Безусловно, - кивнул Алекс.
Но собеседнику не поверил. Кто будет верить человеку, который зарабатывает на жизнь, превращая истину в правду?
- Что еще вы хотите обо мне знать? Знаете, оказывается, интересно рассказывать о себе, а не о других, - поделился Невил, и Коллингейм ему снова не поверил.
- Рассказывать правду о себе, а не о других, - поправил он собеседника.
- Вы проницательны, мой друг, - похвалил детектива Мейси, будто был старшим товарищем.
- Стараюсь, - скромно ответил Алекс. – Расскажите мне, пожалуйста, какие отношения вас связывают с Томасом Шузом.
- Самые близкие, - честно признался Мейси. – Мы - коллеги по гильдии.
- Он тоже гений в сотворении правды из истины?
- Нет. У него другой талант. Еще более редкий. Он способен создавать истину из правды.
- Это как? – не понял Коллингейм.
- Я тоже сначала не понимал. И вообще считал Блуберри, - вы же знаете его прозвище? – чистоплюем и белоручкой. А потом увидел: у него действительно получается.
- Что получается? – окончательно запутался детектив.
- Менять мир.
- А в вашей, простите, гильдии Наполеона с Железным Человеком нет? – осторожно уточнил Коллингейм.
В последнее время ему везло на больных на голову. Подобное притягивается к подобному, учитывая его паранойю.
Но Мейси снова рассмеялся. Что-то не так сегодня у Алекса с шутками. Или с чувством юмора у его собеседников.
- Свежо. Нестандартно. Вы блог вести не пробовали? У вас должно неплохо получиться, - сделал неожиданный вывод брюнет.
- Спасибо, нет, - коротко ответил детектив, не вдаваясь в подробности, что «нет». – А может ли Томас оказаться тем самым человеком, который работает на соперника?
Невил помотал головой, и его челка при этом летала в разные стороны, как жалюзи от ветра.
- Нет, не думаю. Если бы руки Клиффорда были чисты – то, да, возможно. Но он такой же ублюдок, как… - в последний момент Мейси запнулся, - …многие другие, - завершил он политкорректно.
- Тогда, может, Вивьен? – предложил Алекс другую кандидатуру на роль козла, - точнее, козы, - отпущения.
- Эта может, - кивнул брюнет, качая патлами. – Эта кому угодно отсосет, если это приблизит ее к высшему обществу.
- Мне она такой не показалась, - возразил Коллингейм.
- Для начала, детектив, вы не совсем из той категории, кто может ей помочь достичь желаемого. Во-вторых, у вас же есть ваша китиарка. Вивьен – не дура, она на долю в собственности не разменивается. А в-третьих, друг мой, запомните: здесь все не те, кем кажутся.
- Даже вы? – ухмыльнулся Алекс.
- А кем я кажусь? – живо поинтересовался Мейси.
- Редкостным циником и подонком, если честно, - признался Коллингейм.
- О, в таком случае, я здесь самый искренний и прямолинейный человек, - рассмеялся Невил. – После вас, детектив, конечно.
- А… - начал Алекзандер, но сигнал комма уведомил о срочном сообщении. Пришла напоминалка, что пора на сцену. Десять минут на сборы перед вылетом. – Очень жаль, но мне нужно идти, - извинился он.
- Очень жаль. Я был искренне рад с вами познакомиться, - расплылся Мейси, поднимаясь с кресла и протягивая руку.
Рука оказалась неожиданно сухой и твердой.
А впечатление от встречи осталось двояким.
27
В «сторожке» - или «охранке», Алекс не определился, как называть то место, где сидели сотрудники службы безопасности, - детектив забрал свой спортивный комплект и выяснил, что для пущей имитации непринужденности действующим лицам шоу на месту выступления надлежало явиться на личном транспорте. Коллингейм это решение одобрял. Не столько из заботы о правдоподобии легенды, сколько просто потому, что предпочитал летать без компании. Как и Невил, он нуждался в личном пространстве. И так уж выходило, что большую часть осознанного времени суток в одиночку он проводил здесь. Жужжание мотора запускало у детектива мыслительный процесс, даже если он спал. А посторонние люди нарушали гармонию размышлений своими чужеродными вибрациями. И комм с Тайни под рукой, опять же. Что слегка успокаивает. Первые волны паники от ее неопределенного положения схлынули. Источник текущей опасности находилась под контролем. Новая была неопределенна во времени, что создавало иллюзию благополучия.
