- В прямом. Позавчера мы с ним… повздорили. Немного. А вчера он не появился на работе. На вызовы не отвечает. Дома пусто. Морги, больницы – безрезультатно, - Брукс сделал широкий жест над столешницей, показывая, насколько безрезультатно. Прямо шаром покати мимо лузы.
- Вы предполагаете, он сбежал?
- Или его похитили, - предположил сенатор. – Или еще хуже. Понимаете, он очень многое знает. Я боюсь, что его могут использовать против меня на выборах.
Он сцепил пальцы в замок и отвел взгляд в сторону.
- У него есть, что предъявить? – поинтересовался Алекс.
- Фактически – нет. Но… обстоятельства нашей ссоры… Точнее, разговора… - Брукс склонил голову. – Понимаете, выяснилось, что он… альтернативно-ориентированный.
Алексу с трудом удалось сдержать смешок. Нет, в «верхних» кругах таким никого не удивишь. Но беда в том, что за Брукса голосовали работяги, которые были далеки от тонких изысков высшего общества.
- Вы сильно поругались? – уточнил детектив.
- В том то и дело, что нет. Нет, - развел ладонями сенатор и изобразил потрясение на лице. – Я сказал, что обнаружил некоторые… недвусмысленные факты.
- Вы можете уточнить, о чем речь? – спросил Алекс.
- Нет, простите, я бы хотел, чтобы это осталось между нами, - быстро ответил Брукс. – Так вот, я просто сказал, он ответил, что подумает, что с этим можно сделать. И всё. Мы разошлись совершенно спокойно.
- И вы хотите, чтобы я его нашел. Я правильно понял? – расставил точки над i Коллингейм.
Сенатор кивнул:
- Да. Но чтобы ваше расследование не вызывало ажиотажа и кривотолков, я бы попросил на время стать моим консультантом по безопасности, - деловым тоном предложил он.
- А условия? – так же по-деловому ответил Алекс.
- Вы можете обсудить их с начальников Службы безопасности и руководителем Избирательного Штаба, - заулыбался сенатор так, будто уже получил мое согласие.
С другой стороны, откуда у него могут возникнуть сомнения? Коллингейм – безработный с «волчьим билетом». Он согласился бы сейчас даже на расклейщика афиш.
3.
- Идемте, я провожу вас.
Сенатор поднялся и сделал широкий приглашающий жест. И, конечно, Алекс пошел за ним.
- А почему ваша служба безопасности не может сама справиться с этим делом? – спросил детектив в дверях кабинета.
Да, Алексу очень, очень нужна была работа. Желательно – с хорошей оплатой. Но неясности и непонятности – предвестник неприятностей. И хоть другого выхода всё равно нет, лезть в мышеловку придется, но хотелось бы хотя бы понимать, что его там ждет.
Сенатор закрыл дверь, которую уже начал открывать, и сделал от нее пару шагов к детективу.
- Дело в том, что у них немного другая направленность. Старина Глен – отличный вояка. У него прекрасно поставлена система защиты информации, - произнес Брукс негромко. – Но поиск иголки в стоге сена, без малейших зацепок, – это не для него. А привлекать к делу непроверенных людей, вроде частных детективов, себе дороже. Поэтому, детектив, - сенатор опустил взгляд на свои, сцепленные на уровне мужской гордости, пальцы, - я понимаю, как это выглядит с вашей стороны, но я даже рад, что у вас образовались… определенные сложности. Вы вычислили… шутника? – он снова посмотрел в глаза Коллингейму.
- Нет, но у меня есть подозреваемый.
Под подозрениями находился некий породистый красавчик-брюнет китиарских кровей, с которым Алекс не поделил девушку. Потому что ни он, ни Виктор делиться своим не умели. А китиарцы, как уже точно знал детектив, не прощают обид. Для мастера уровня Майера сгенерировать телефонный разговор голосом Коллингейма – на один щелчок пальцев.
- Вот и отлично, - Брукс дружески похлопал детектива по плечу. – Найдете Томаса, определитесь со своими подозрениями… Глядишь, к тому времени уже и Джереми успокоится. Уокер всегда был вспыльчив.
Тут до Алекса дошло, что «Джереми» и «Дж.Дж. Уокер» – одно лицо.
- Но отходчив, - закончил Неукротимый Ронни.
И неуверенно покачал растопыренными пальцами в жесте «so - so».
Такой изящный намек, что если Коллингейм будет хорошо себя вести, за него замолвят словечко. И, возможно, хотя бы снимут бирку «волчьего билета».
- Я буду искренне благодарен за помощь, - ответил на щедрое предложение детектив, без задней мысли протягивая руку для пожатия.
И лишь спустя секунду подумав, захочет ли сам сенатор Брукс лишний раз мараться об его руку. Но он пожал. Крепко и уверенно. Вот такой он, Неукротимый Ронни, которого не могут остановить на пути к победе ни летний зной, ни зимняя вьюга. Только мелкий белобрысый полубой. Которого Алексу надлежит выцарапать из норы, в которой тот засел. Или куда его засадили. Про «засадили» можно было бы продолжить, но детектив не любил эту тему.
- И еще, - тихо произнес сенатор, отпуская руку Коллингейма, - пожалуйста, никому не говорите. О происшедшем знаете только вы, я и Глен. Для всех сотрудников Томас Шуз вынужден уехать в дальний рабочий поселок, чтобы поухаживать за тетушкой.
Тетушка, видимо, согласно легенде, прячет под подушкой миллион. Иначе с чего бы Томас Шуз, окрещенный в народе подходящим случаю прозвищем «Блуберри», сорвался бы в разгар избирательной кампании своего босса в Дальние Кренделя с корзинкой, полной пирожков?
- Понял, - кивнул Алекс.
Сказали «к тетушке», значит «к тетушке». Всё равно теперь менять легенду уже поздно.
Сенатор кивнул в ответ и вышел из кабинета.
На месте Блуберри хозяйничала незнакомая девица. Огненно рыжая молодая особа со вздернутым носиком ковырялась в ящиках стола. Судя по тому, что при звуке открывающейся двери она не подпрыгнула и не завизжала – она имела на это право. Что сразу подтвердил сенатор:
- Это Ванесса Марлоу, детектив, она временно замещает Томаса, пока тот вынужден нас бросить по семейным обстоятельствам, - уведомил Брукс.
Ванесса резанула по Алексу острым, как джапанизская катана, взглядом и решила, что большего он не заслуживает. Сенатор, видимо, тоже решил, что Ванесса – не та фигура, которая требует долгого рассмотрения, поэтому решительно направился вглубь здания. По тем самым коридорам, которыми Коллингейм шел в приемную.
- Вот мы и пришли! – гордо сообщил сенатор и решительно дернул дверь, из-за которой детектив минут десять назад слышал спор. – Знакомьтесь: Мозг и Сердце нашего офиса! Это детектив Алекзандр Коллингейм, о котором я говорил, - сообщил Брукс Мозгу и Сердцу.
- А это, - теперь сенатор говорил для Алекса, - прошу любить и слушаться: Энтони Парсон, менеджер избирательной кампании…
Высокий, солидный мужчина в дорогом костюме оторвал пятую точку от подоконника, на который опирался, и сделал шаг навстречу вошедшим. Он был рослым, на вид под пятьдесят. Коротко отстриженные волосы были припорошены сединой. Лоб рассекали глубокие морщины. Из-под темных еще бровей прямо смотрели серые глаза, от которых разбегалась паутинка мелких бороздочек. Прямой, довольно широкий нос. Волевой, четко очерченный подборок. Приветственная улыбка на губах.
