«Померещилось», – вновь подумала Татья и завернула за угол. Пронизывающий ветер тут же пробрал до костей и засвистел с протяжным воем. Обхватив себя за плечи, она подошла к остановке, села, не зная, что делать дальше. В сумке завибрировал коммуникатор. Достав его, Татья увидела лицо Натки на узком дисплее.
Она совсем забыла, что договорилась сегодня вечером встретиться с подругой. Казалось, тот разговор состоялся в другой жизни, когда и она сама была другой.
– Я вижу тебя! – улыбнулась подруга. – Отвечай, что смотришь, как замороженная? Ты где?
Татья нажала кнопку ответа, не узнавая собственного голоса, сказала:
– У меня мама умерла.
И зарыдала.
***
Натка приехала за ней на машине. Рыдающую, усадила в теплый салон, привезла домой и включила в «Умном доме» программу «Тропический лес». Вокруг буйно разрослись папоротники и деревья, с ветвей которых свешивались огромные алые цветы, а на стволах вились орхидеи. Потом вместе с тетей Надей укутала в мягкий клетчатый плед и отпаивала какой-то горькой настойкой. Истерика от настойки прекратилась, но потянуло в сон. Лес вокруг слился в сплошную зеленую стену, щебет птиц убаюкивал, а голоса тети Нади и Наташи доносились приглушенно, хотя они сидели напротив.
Из-за дерева вышел большой зелено-красный попугай и в упор глядя на Татью, заорал дурниной:
– Кларрррисса!
Натка с матерью испуганно завизжали, Татья проснулась. Во все глаза смотрела на Раймонда, не понимая: как его могли загрузить в программу «Умного дома»?! Между тем, попугай взлетел ей на колени, оказавшись чересчур тяжелым для визуализации программного кода.
– Салатик, как ты нас напугал! – воскликнула Ната.
– Салатик! – горестно повторил попугай, глядя на Татью с выражением, которое можно было расценить: видишь, до чего я дожил!
– Его зовут Раймонд, – сказала она, погладив птицу по голове.
– Кларррисса, Кларррисса! – тут же радостно затарахтел попугай.
Это была полнейшая фантастика: прийти к Натке и встретить Раймонда. Но как он здесь очутился?! Вспомнился репортаж о пожаре в лавке старьевщика. К своему стыду, Татья тогда совсем забыла о попугае. Может, он вылетел на улицу, кто-нибудь из горожан поймал его, сдал в зоомагазин, а Наташа купила? Других вариантов у Татьи не было.
– Откуда у тебя Раймонд? – спросила она, перекрикивая попугайское тарахтение. Раймонда всерьез заклинило на Кларрриссе.
– Брат подарил, – ответила Ната. – А вы что, знакомы?
– С попугаем или с братом?
Подруга хихикнула:
– С обоими.
– С Раймондом – да. Он раньше жил у одного очень хорошего человека. А твой брат где его взял?
– Не знаю, не спрашивала. Мам, ты не знаешь, откуда Егор попика притащил?
Тетя Надя покачала головой:
– Не знаю. Смотри, как он к Тане ластится.
Натка ревниво взглянула на попугая и протянула руки, желая забрать птицу. Раймонд издал боевой клич и слетел на пол. Некогда длинный хвост теперь был почему-то куцым, должно быть, пострадал при пожаре.
– Не поняла, это что за заговор подарков? – расстроено воскликнула Ната. – Сначала дракон меня игнорил, теперь попугай. У меня скоро комплексы начнутся!
Тетя Надя бросила на Татью косой взгляд, под которым сразу сделалось неуютно.
– Он просто обиделся за дурацкие прозвища, – сказала Татья. – То Салатик, то попка.
– Думаешь, он понимает? – со смешком спросила подруга.
– Раймонд хороший мальчик! – неожиданно заявил попугай. – Хочешь конфетку?
Вдруг Татью осенило, откуда он появился у Натки. Это оказалось столь очевидно, что впору было рассмеяться над собственной глупостью. Всего-то и требовалось провести стрелки: «полицейские в лавке»-«пожар»-«подарок брата-полицейского», и все выстраивалось в стройную цепочку.
– Когда придет твой брат? – резко спросилаТатья.
В дверь позвонили.
– А вот и он! – радостно воскликнула Натка, вскакивая с дивана.
Татья тоже поднялась, в замешательстве огляделась по сторонам. Ей совсем не хотелось встречаться с одним из тех двух полицаев из лавки, и уж тем более просить помочь в поисках Крюка.
– Танюша, что с тобой? – встревожено спросила тетя Надя. – Ты вся посерела.
– Я…
Она понимала, что сама приехала, сама попросила вызвать Егора, или как его там зовут, и не может просто взять и уйти... Но…
«Может, я ошиблась, и брат Натки не один из тех двоих?» – с надеждой подумала она.
В ответ на ее вопрос в комнату вошел высокий блондин, которого она видела в лавке старьевщика. Он, как и тогда, был в форме – пошитые на военный манер брюки, серая строгая куртка с черными вставками на груди, плечах и локтях, на ней ярко горели шевроны и номер 36489. Только сейчас полицейский показался Татье еще выше и крупнее. А сама она себе – жалкой и маленькой.
Чувствуя, как ее накрывает паника, Татья рванула из комнаты, надеясь, что успеет проскочить мимо полицейского не узнанной. Но он не дал уйти. Схватил за руку железной хваткой, развернул к себе и холодно произнес:
– Я слишком далеко ехал, чтобы так сразу расстаться с вами, Татьяна.
– Обалдеть… Мам, оказывается, они уже знакомы! – воскликнула Ната.
Лес вокруг неожиданно исчез, забрав с собой гомон птиц и шелест листвы, людей обступили белые стены и давящая тишина. Краем глаза Татья видела, что тетя Надя сделала Нате знак выйти из комнаты. Ее вновь захлестнула паника. Хотелось закричать: «Не оставляйте меня с ним!» – и только остатки гордости не позволили этого сделать. Хотя было страшно, ведь пальцы полицейского по-прежнему сжимали ее руку выше локтя.
– Мы пойдем пока, на стол накроем в столовой, – мягко сказала тетя Надя, переводя взгляд с сына на Татью. – Попугая заберем с собой. Вы как поговорите, приходите к нам.
– Непременно, – заверил Егор и, когда за ними закрылась дверь, указал Татье на диван: – Присаживайтесь.
Она села, чувствуя, как на плечи опустилась усталость. Полицейский сел рядом, спокойно сказал:
– Ну, рассказывайте, писательница страстей, что у вас случилось?
Татья бросила на него взгляд исподлобья. Сначала нужно выяснить, что произошло в лавке, и не узнали ли полицейские о том, что старьевщик передал ей непонятную табличку?
– Я слышала, в лавке был пожар, – сказала она. – Вы случайно не знаете, что с Карлом Вениаминовичем?
Она пытливо всматривалась в его лицо, надеясь прочесть ответ раньше, чем он скажет. Но лицо полицейского было непроницаемо. Красивое и мужественное, как с плаката «Они берегут наш покой!»
– Со стариком все в порядке, – сказал Егор. – Пара переломов: неудачно сбегал с лестницы, но вполне бодр.
