– Я у вас ничего никогда не просила, – сказала девушка, чувствуя сильную боль внизу живота.
– Зато моего сына обдираешь умело. Еще и додумалась забеременеть. Только бездарные и тупые девки рожают детей, чтобы не заниматься ничем умным, кроме вонючих пеленок.
– Вы о чем говорите? Я и мужа не прошу! Но это вас не касается. Если так раздражает, то я не задерживаю. Даже больше скажу! Я не желаю вас видеть. Никогда. И я клянусь, все расскажу Даниилу. Пусть знает о вашем недостойном поведении в отношении его жены и ребенка.
– Да он сам меня попросил передать тебе… это, – сказала Наталья Александровна и стала выкидывать все, что было в пакете: платье, нижнее белье, тонкую кофту, шорты, футболки и документы девушки.
Женщина с огромным удовольствием доставала вещи Нади, уже кидая на пол. Надежда сглотнула, совершенно ничего не понимая и стараясь не психовать, но это было невозможно в данной ситуации.
– Не узнаешь? Это те тряпки, в которых ты ходила до встречи с Даней. Вот. Забирай их. Твоего больше ничего нет в том клоповнике, где вы снимали квартиру. Она продана с моей помощью, а все твои вещи, купленные моим сыном, выкинуты на свалку.
– Постойте, вы лжете! – прохрипела Надя, немного наклоняясь вперед, чтобы легче переносить боль.
– Да, и еще, чтобы сомнений не было. Вот! Это Даня тебе лично просил вручить. Держи… – сказала женщина, впихнув в дрожащие руки девушки… свидетельство о расторжении брака от сегодняшнего числа.
Надежда, ничего не соображая, вчитывалась в буквы, не понимая, как любимый мужчина мог с ней так поступить. За что?
– И еще Даниил просил передать тебе деньги, если ты захочешь все же прервать никому не нужную беременность. Он не собирается воспитывать ребенка такого убожества, как ты, посмевшая претендовать на большее, чем ты достойна.
Женщина тут же открыла свою сумочку и достала толстую пачку денег. Надежда не видела щедрости свекрови, так как она с силой сжимала проклятую бумагу, на которую падали горячие слезы. Она не видела ничего, только повторяла про себя одно слово – «развод».
– Это тебе! Последняя щедрость от семьи Колмаковых. Пользуйся, пока мы добрые.
Надя резко повернула к ней голову и прохрипела:
– Ненавижу! Я вас ненавижу! Какая же вы…
– Не смей меня оскорблять, деревенщина. Не на ту напала, я тебя уничтожу, если услышу…
Сил не было терпеть адскую боль, и Надя громко закричала, падая коленями на пол. Низ живота сильно сжимало, как будто ножом вырезали внутренности. Никогда еще такого с ней не было. Девушка стала правильно дышать, стараясь успокоиться. Из глаз текли слезы, которые она глотала.
– Что же… так даже лучше.
– Боженька все видит, ждите бумеранга, – прохрипела Надежда. – И заберите свои поганые деньги! Или я их сожгу…
– Соплячка, даже в этом поступаешь, как гусыня. Таких-то денег отродясь не видела. Не ты их заработала, чтобы сжечь. Деревенщина, – процедила женщина и, положив деньги в сумочку, пошла к выходу из палаты.
У двери она повернулась и снисходительно сказала:
– Между прочим, мой сын уже месяц тебе изменял. Не был он ни в какой командировке. И скоро у него будет свадьба с достойной женщиной, так что надеюсь, ты не будешь унижаться и просить тебя пожалеть.
Надежда закрыла глаза, дыша через нос, а потом громко сказала:
– Не дождетесь!
Наталья Александровна самодовольно усмехнулась и вышла из палаты. Как только мать Данилы вышла, Надежда легла боком на пол и громко разрыдалась, чувствуя между ног вязкую влажность. Закричав от невыносимой утраты, она в последней надежде обхватила свой живот, шепча сквозь горькие слезы тихие слова: «Не умирай, маленькая, пожалуйста, не умирай».
Глава 7
– Зачем ты только появился? Зачем? – прохрипела женщина, отталкивая руку Даниила, а потом посмотрела на него с обидой и злостью. – Ты это хотел услышать? Или мне нужно доказывать, что я не делала аборт? Я бы никогда… никогда не лишила жизни маленького ребенка. Никогда! Даже больше скажу. Я каждый день на работе борюсь за маленьких крошек и их матерей, потому что без помощи гинекологов их жизнь будет находиться под угрозой смерти. А ты посмел подумать, что я… я убила своего ребенка?! – закричала женщина, плача навзрыд.
– Нет. О боже, – в ужасе прорычал мужчина, впиваясь пальцами себе в волосы. – Это безумие. Она уничтожила мою семью. Мою семью… Она убила моего ребенка. Как же так?! За что?
– Еще бы… уничтожила… Тебе-то на нас было наплевать, – с обидой крикнула Надя, выплескивая свою боль на мужчину, не позаботившегося о ней и их ребенке.
Даня резко потянулся к ней и, схватив за руки, прижал их к своей груди.
– Милая, клянусь, я ничего не знал. Я видел, что она отвратительно относится к тебе и подзадоривает отца, поэтому бесконечно с ними ругался. А потом ушел, бросив все, ушел к тебе. А когда вернулся из командировки, пришел в нашу квартиру, а там ремонт. Неизвестные люди… Я… как будто сошел с ума. Стал звонить, но твой телефон был выключен. Потом позвонил твоей тете, но она сказала, чтобы я не смел и имени твоего вспоминать, не то что смотреть. Я поехал к отцу, чтобы узнать, может, он что знает, но и его не оказалось дома. Папу вызвали в Москву. А мать… она пришла… и кинула мне свидетельство о разводе от твоего лица, как заявителя на расторжение брака, и справку… что ты оплатила и сделала аборт…
– Что? Это бред! Как ты мог в такое поверить? Как? Я хотела этого малыша и была счастлива! – крикнула Надежда в лицо Даниилу и, вытянув свои пальцы из его, повернулась к стеклу, обхватывая себя руками на груди.
– И я тоже, Надя. Поэтому не понимал… Не верил… – прохрипел мужчина. – Я позвонил в ту больницу, и мне подтвердили, что ты оплатила…
– Это твоя мать. Как же я ее ненавижу… Ненавижу… – шептала как в бреду женщина, пытаясь взять себя в руки.
– И я… Проклятая… Что же за мать она, раз так со мной поступила? – сам себе говорил мужчина, с болью глядя на отвернувшуюся бывшую жену.
– А знаешь… – тихо сказала Надежда, закусывая до крови губы. – Ведь я надеялась, что малыш выживет. Так молилась… Так просила… Но… это было бесполезно… Врачи ничего не могли сделать с открывшимся кровотечением… А я верила, что это кошмарный сон, что меня там нет, вспоминая нас, как мы мечтали и надеялись. Просто… я не была готова к такому удару. Не была… Когда ты счастлив, и все в мгновение рушится, приходит неверие… отрицание неизбежной трагедии. И…
Женщина вытерла слезы, стараясь не смотреть на Даню. Говорить было тяжело, как будто ком застрял в горле. Не было сил даже вдохнуть.
Сильная рука обхватила плечо Надежды и притянула к мужской груди. Она сопротивлялась, а потом сдалась, прислонившись к родному телу. Не думая, находясь наполовину в воспоминаниях, а другой частью души в машине с мужчиной, которого до безумия любила. А может, и любит до сих пор. Но сейчас ей было не до этого… Надежда уткнулась в его грудь и прохрипела:
