— Мы не позволим Хорасу убить Белого Волка, — пустынники повскакивали и все как один обнажили оружие.
— Опустите клинки, — я поднял руку.
Намиб с сомнением посмотрел на меня, его звери даже не шелохнулись.
— Ваш вождь среди вас! — громко крикнул я, обращаясь к пустынникам и к редким свидетелям, выглядывающим из окон в домах.
Пустынники стали оглядываться. А я встал, стукнул древком по мостовой, и рявкнул:
— Вокатум дукс! Так сказал вам великий Белый Волк!
Мой голос словно надавил на плечи зверей, заставляя опять опуститься на колено.
— Намиб, ты давно уже вождь, но отказываешься принять это.
Предводитель бандитов замотал головой:
— Нет! Небо не принимает моей клятвы, и род молчит!
— А я даже спрашивать у них не буду, — я подошёл к нему и опустил руку на плечо, — Меня никто не спрашивал, и ты тоже не уйдёшь от своей судьбы.
Я окинул всех взглядом, во мне словно проснулась какая-то новая личность. Этот зов вождя «вокатум дукс» пробуждал не только ауру, но и таланты оратора.
— Вождь не ждёт знамений с неба. Вождь не ждёт одобрения предков, — я говорил негромко, заставляя всех вслушиваться, — Он берёт на свои плечи ответственность.
Я говорил и говорил, и даже Хали удивилась, откуда во мне взялось такое красноречие.
— Вождём не становятся по мановению палочки. Вождя выбирают звери, как самого сильного и достойного, — я указал копьём на Намиба, — Долго вы будете ждать указки закостеневших предков? Будущее рода — в ваших руках!!!
И я коснулся остриём плеча Намиба. Тот трясся мелкой дрожью, боясь поднять на меня глаза.
— Я, Белый Волк, сожрал ничейные земли, — хмуро сказал я, — Как было предсказано.
Все охнули. Звери не понимали, о чём я говорю.
— А теперь я выплюнул их в руки настоящих хозяев, — закончил я, — Эти земли принадлежат Пустынным Скорпионам. Такова моя воля, а кто несогласен, того я вызываю на священный поединок копья.
Мой последний крик раздался над улицами Каудграда особо оглушительно. Тут я был прав — если меня никто не сможет победить, то я и есть тот самый «копейщик» из пророчества Скорпионов.
Я поднял голову. Род Зелёных Скорпионов, даровавших мне технику копья, не спешил отнимать её. Значит, я всё делаю правильно.
— Он прав, племянник, — едва слышно прохрипел Гакэру, — Чёртов Белый Волк прав.
Намиб встал, отвёл моё копьё. Он хотел что-то сказать, но я поднял руку, сжал ладонь в кулак.
— Не спеши, вождь, — сказал я, — А то потом пожалеешь о своих словах.
Пустынник лишь округлил глаза, а я добавил:
— Хораса я беру на себя. У тебя и так много дел, — моя рука махнула на заваленную трупами улицу, а потом и на весь город, — Здесь кто-то должен навести порядок.
Намиб кивнул, его звери подхватили обессилевшего дядю, и испарились на улицах Каудграда. Новоиспечённый вождь бросил на меня последний взгляд, и тоже исчез за углом.
Намди рядом прошептал:
— Ну всё, надеюсь, концерт окончен?
Я усмехнулся в ответ:
— Давай уже, веди к своему Хорасу.
Глава 19. Командор Хорас
Солнце уже исчезло за склоном горы, когда мы с Намди шли к крепости. Он вёл меня совсем не к парадному входу — пока мы шли, я смотрел на крепость сбоку. Видимо, где-то есть чёрный ход.
Тропинка шла по склону, ныряя под нависающие скалы. Вокруг мелькала мелкая живность, которая, кажется, даже не имела меры. Стрекотали какие-то насекомые, где-то пела птица.
Безликий молча шагал впереди, никак не комментируя то, что произошло в городе. Намди не позволял тому, что его не касается, как-то озадачивать разум.
Тот переполох, что я устроил в Каудграде, следовало бы обдумать. Но времени, как всегда, было в обрез.
«Одно ясно точно — твоё обнуление снимает метки Бездны, Марк. О, Небо, это просто невероятно!»
Да, это было невероятно. Но учитывая, что я уже два раза победил дьявола Аваддона таким образом, наивно полагать, что он позволит это в третий раз.
Да, я снимаю метки, только главное не это.
Они. Стали. Активироваться.
«Да, в зверях рядом с тобой».
Получается, Аваддон всё же ищет меня.
А Хали ведь говорила, что течение времени в Тенебре и небесных мирах отличается от Инфериора.
«Да. Это сложно для понимания, но это так. Основная связь Неба и Бездны с Инфериором происходит через оракулов».
Я кивнул. Это давно понятно, ведь куда не приду, везде меня уже ждут.
Высшие меры словно маркер ставят. Это даже не ловушка — оракулу приходит видение, а следом начинается ожидание. Когда события вокруг совпадают с увиденным, то там, в других мирах, получают весточку: «предсказание сбылось».
А значит, надо реагировать, и направлять своё внимание в эту зону.
Видимо, вот это самое «внимание» и требует огромных сил. Метки съедают силы у «меченых», я это заметил. Когда Белиар отдавал мне свою энергию, эффект был такой же — небывалая мощь на несколько минут, а потом полное опустошение.
У нас с Белиаром силы заканчивались у обоих. Возможно, я бы от этой магии умер, если бы не был частицей Абсолюта. А может ли так получиться, что Аваддон тоже сейчас там, в Тенебре, обессилен?
Если так, то пока он валяется в обмороке, у меня есть некоторое время на то, чтобы поменять дислокацию.
«Незнакомые слова, Марк».
Драпать в другое место, если говорить яснее.
«Знаешь, в этом есть смысл. Не только магия демонов так работает: я тоже теряю сознание, если передаю тебе силу».
Я кивнул. Да, это я прекрасно помню.
«Ты видел, что случилось с великим господином Каэлем, когда он спустился в Инфериор?»
Непроизвольно я коснулся груди, где лежала печать со словом бога. Да, образ пылающего исполина, прожигающего тучи, я точно не забуду.
«Это его сила горела. С каждой секундой, проведённой в Инфериоре, в нём сгорал дух. В таких количествах, которые тебе и не снились. Наверное, можно тысячу раз выскочить из нулевой меры, вот сколько…»
Нет.
«Что нет?» — удивилась Хали.
Я прекрасно помнил, что, когда появился в Нулевом Мире, Хали сама говорила, что не знает, сколько духа надо, чтобы ноль перешёл в первую меру.
«Ну, теперь-то ясно, что достаточно духа ангела».
Всё равно я покачал головой. Это моя частица Абсолюта даёт мне возможность скакать по мерам, меняя их как перчатки, в то время как обычные жители Инфериора всю жизнь сидят в одной.
