— Просто не идет сон. Ты ведь не настолько глуп, чтобы убить нас раньше, чем выберешься из этой передряги, брат. А посему никаких проверок. К чему тратить лишние силы…
— Угу… — пробормотал Кэлберт, немного потоптался на месте и все-таки присел рядом с Элией (богиня подвинулась уступая ему кусочек места на плаще). Чуток помолчав, бог задал интригующий его вопрос: — Почему ты стала называть меня братом?
— Факты — вещь упрямая, Кэлберт, а доказательства родства получились, на мой взгляд, чересчур очевидные. — Принцесса горько усмехнулась, обведя рукой окрестности.
— Н-да, но я же ублюдок, — мужчина словно выплюнул из себя ненавистное слово, все еще преследовавшее его далеким эхом из детства, — сын шлюхи, как сказал Мелиор. И, будь проклят мой породистый родственничек, он прав…
— Не имеет значения, — весьма категорично отрезала богиня. — Кровь королевского дома Лоуленда сильнее любой другой, и именно она течет в твоих венах, никакие случайные примеси не сделают ее голос слабее. Извини, мне нет дела до того, кем была твоя мать, брат, достаточно того, что я знаю, кто является твоим отцом. А ты истинный сын Лимбера, вы с ним настолько похожи, что установить родство можно на глаз. Мало портретного сходства, есть и повадки. Кроме того, — принцесса сделала многозначительную паузу, давая пирату возможность подготовиться к своей следующей фразе, — породистость, как ты выразился, признак легко изменяемый. Существуют прецеденты, когда незаконнорожденных отпрысков признавали официально, вплоть до присвоения титула, приравнивающего их к детям, зачатым в законном браке.
— И что для этого нужно сделать? — невольно вырвался у Кэлберта вопрос, слова принцессы произвели на него сильное впечатление, гораздо более сильное, чем он был готов признаться даже самому себе. Они, эти слова, словно толкнули его назад, во времена далекого детства…
Мать Кэлберта действительно была портовой проституткой среднего пошиба. Некогда очень хорошенькая, она, увлекшись бутылкой, быстро покатилась по наклонной плоскости. Дав ненужному ребенку жизнь только потому, что не успела вовремя смотаться к травнице и избавиться от нежелательной беременности, женщина сбросила младенца на руки своей старшей сестре — бездетной жене кабатчика, оставив ему в наследство только звучное, красивое, неизвестно от кого из клиентов слышанное прежде имя — Кэлберт. Ну а приемная мать, подцепив какую-то хворь, сгорела в считаные дни в ту пору, когда малышу исполнилось два года. Женившийся вдругорядь на молоденькой кабатчик без всяких угрызений совести, за неимением таковой, выбросил мальчонку на улицу.
Он рос без всякого присмотра, как бродячий щенок, в трущобах вечно шумного портового города, где никому не было дела до маленького, худого, постоянно голодного мальчишки. Кэлберт воровал, дрался, подчас и убивал не то что за кусок, за корку хлеба, но горячая кровь Лоуленда не дала ему окончательно опуститься и превратиться в нищего попрошайку. Цепкий ум жаждал пищи — знаний. Мальчонка даже выучился считать и писать у старого полуслепого нищего, прежде бывшего писцом на большом складе. За еду, наворованную для него прилежным учеником, старик поведал Кэлберту все, что знал, от всего сердца надеясь, что наука поможет сметливому мальчонке пробиться в люди. Но Кэлберт никогда не помышлял о возможности обрести теплое тихое местечко и крышу над головой. С ранних лет паренька, заслушивавшегося удивительными историями бывалых морских волков, рассказываемыми за кружкой эля в тавернах, неудержимо манил к себе Океан Миров и все связанное с ним. Долгими холодными ночами в маленьком подвальчике, съежившись на грязном драном матрасе, набитом прелой соломой и клопами, кутаясь в груду тряпья, чтобы хоть капельку согреться, Кэл — тогда ему казалось насмешкой собственное вычурное имя — грезил о великом Океане, представляя себя капитаном огромного парусника или даже адмиралом целого флота. Он часами глазел в порту на приходящие и отправляющиеся в плавание корабли, и не только глазел. Очень скоро, путаясь под ногами у моряков, подслушивая их разговоры, оказывая мелкие услуги за пару медных монеток, мальчишка начал прекрасно разбираться во всем, что касалось морского дела: строении судов, искусстве управления ими, терминах оснастки и грязных ругательствах. Мальчик часами вязал морские узлы, чтобы ладони обрели необходимую грубость, а пальцы проворство, как кошка ночами лазил по крышам, упражняя в гибкости тело, накачивая мускулы. Кэлберт даже стал предводителем небольшой шайки беспризорных сверстников, и отважного, скорого на расправу мальчугана с острым ножиком не рисковали задирать даже старшие парни. Но юный бандит стремился к большему, потихоньку он начал копить деньги на приличную одежонку. Кэлберт рассчитывал наняться юнгой пусть и на самую захудалую калошу. Счастливый случай помог ему пробиться в люди.
Однажды вечером, когда паренек возвращался к себе в грязный подвал после обычного дня, полного беготни в качестве посыльного и разносчика в порту, он стал свидетелем кровавой разборки у таверны «Одноглазый петух», где любили от души погулять моряки, вернувшиеся из удачного рейса с монетками в кошелях. В одном из участников драки, неловко отбивающемся от четырех вооруженных кривыми кинжалами противников, наблюдательный мальчонка, готовившийся прошмыгнуть мимо, узнал капитана прекрасного корабля «Владычица моря», пришедшего сегодня в гавань. По слухам, «Владычица моря» не брезговала и пиратством, а о силе, хитрости и живучести капитана Сирифа ходили легенды.
Убийцы атаковали изрядно поддатого Сирифа в маленьком переулке, куда тот вышел отлить, и, нанеся несколько ударов в грудь, уже собирались прирезать капитана, чтобы без помех обшарить его тело на предмет добычи. Кэлберт быстро просек ситуацию. Повинуясь инстинкту, паренек истошно заорал, поднимая тревогу, и что было сил застучал парой своих ножей по камням, имитируя приближение неких жаждущих возмездия головорезов. Этот крик вспугнул бандитов, и те, не желая вступать в драку с превосходящими силами противника, поспешно скрылись, успев все же освободить жертву от тяжелого кошеля.
С капитаном сыграла жестокую шутку безлунная ночь, во мраке которой простые грабители, не признав перепившего грозу Океана Миров, обошлись с ним как с обычным пьяным матросом. Знай они, на кого напали, сами перерезали бы себе глотки, чтобы избежать страшного возмездия. Тем не менее опасно переоценивший степень своей безопасности Сириф ныне валялся в луже крови со спущенными штанами и своей великой репутацией, а спасти его жизнь мог лишь один маленький паренек. Кэлберт, не будь глупцом, мигом сообразил, что наконец-то взошла его счастливая звезда. Он быстро сбегал в таверну и привел матросов «Владычицы моря» к своему капитану…
Так началась карьера пирата Кэлберта. Благодарный Сириф, едва оклемавшись в руках лучших и самых дорогих, соответственно, эльфийских целителей, позаботился о своем юном спасителе, взяв его под свое крыло. Старый одинокий пират так привязался к сметливому мальчику, что начал считать его своим приемным сыном. Сначала паренек плавал юнгой на корабле Сирифа, потом простым матросом, затем первым помощником капитана.
Все говорили, что Кэлберт рожден для моря. Он впитывал в себя морскую науку как губка, походя учился магии и обращению с оружием, особенно полюбив кинжалы и саблю. Любимец экипажа, он со временем сменил бы Сирифа и стал капитаном «Владычицы», так думал сам Сириф, но Кэлберт решил иначе. Его звала великая мечта. Капитан и наставник дал приемышу свое благословение. Приобретя достаточный опыт, авторитет, выучившись всему, чему мог научиться, скопив уйму денег (он долго откладывал свою долю пиратской добычи, доходов от контрабанды и честной торговли), юноша подался в легендарный Шшисуц. Там он по собственным чертежам заказал корабль на лучшей верфи в мирах знаменитых корабелов. Они-то, едва глянув на чертежи, привели к Кэлберту предсказателя Провидящее Око Стихий и, услыхав его восторженные речи, первые склонились перед молодым корсаром, признав в нем бога мореходов и кораблестроителей. «Кинжал Победы» был первый из кораблей. Очень скоро слава о пирате Кэлберте загремела в Океане Миров! Он добился всего, о чем мечтал. Грязнуля, нищий портовый бродяжка Кэл исчез, а ему на смену пришел бесстрашный и дерзкий, хитроумный пират, наводящий ужас на жирных купцов в тысячах миров. В команду Кэлберта — теперь он уже не стеснялся своего звучного имени — считали за честь попасть самые лучшие матросы. О нем, сильном, красивом мужчине, ночами грезила не одна знатная красотка. Бог обрел себя и уверенность в себе. Он считал, что более ни в чем и ни в ком не нуждается…
